Нокс - 3 (ЛП) - Лео Кассия - Страница 8

Я двигаюсь, сначала медленно, растягивая её, а затем ускоряюсь. Она кричит мое имя больше раз, чем я могу сосчитать, пока мы, наконец, не добираемся до моей спальни.

Блондинка ползет ко мне по сцене.

— Хочешь приватный танец? — хриплым голосом спрашивает она.

Я качаю головой, а затем, замечаю Ленни, на другой стороне клуба. Брюнетка в костюме девушки-ковбоя танцует для него приватный танец.

Эх, Ленни, стыдно. Ты выбрал не ту команду.

Я поднимаюсь, он замечает меня и толкает девушку прочь со своих коленей. Она матом кричит на него, пока он несется к выходу. Ох, ненавижу гоняться за кем-то.

Я бегу вслед за ним, отталкивая со своего пути лысого парня в куртке Янки. Перепрыгиваю через стол, и несусь дальше. Я выскакиваю наружу, и вижу, что Билли уже схватил Ленни на стоянке.

Я добираюсь до Ленни, и со всей силы бью его в челюсть. Он вырубается, а Билли и Бруно тащат его к моей машине. Они сажают его на заднее сиденье, и садятся по бокам. Я скольжу на пассажирское сиденье, оборачиваю галстук вокруг своего кулака, и Ленни открывает глаза.

— Какого хрена? — бормочет он и тянется к своей челюсти.

Он вздрагивает, когда понимает, что она припухла. Затем он чувствует во рту вкус крови, и выплевывает на ладонь зуб.

— Ты, твою мать, челюсть мне сломал. И зуб!

— Ты не должен был заставлять меня бегать за тобой. Ненавижу это.

Он выплевывает еще больше крови.

— Пошел ты! — нечленораздельно произносит он.

Билли берет его в захват, и кроссовки Ленни упираются в крышу автомобиля, он пытается бороться.

— Ленни, тебе, бл*дь лучше успокоиться, или я заставлю тебя смотреть, как я вышибу мозги из твоей жены.

— Хорошо, хорошо!

Я киваю Билли, Ленни перестал бороться. Билли отпускает его, но Ленни ведь гребаный мудак, и он бьет Билли локтем по ребрам. Билли бьет его в ответ, и мы с Бруно смеемся.

— Прекрати, ты, долбаный кусок дерьма, — говорит Билли.

Я поднимаю руку, чтобы остановить его. Ленни нужен мне в сознании.

— Достаточно. Теперь дай ему свою чертову рубашку, чтоб он не забрызгал здесь все кровью.

Билли снимает куртку и рубашку. Затем он снимает футболку, и пихает Ленни, и снова одевается.

Ленни берет футболку, и вытирает кровь.

— Какого черта тебе надо?

— Ленни, ты знаешь, чего я хочу. Я хочу знать, кто прикрывает Тони. Если ты сегодня назовешь мне имя, я отпущу тебя и не буду трахать твою жену на глазах у тебя, и на глазах твоих детей. Я даже могу позволить тебе дожить до твоего сорокового дня рождения. Так что скажешь, Ленни? Ты готов сказать мне, в какую дыру мне заглянуть, чтобы найти задницу Тони?

Он качает головой, но я знаю, он пытается не заплакать. Он уже однажды рыдал передо мной, и ушел живым. Но у него слишком много гордости, чтобы сделать это снова.

— Твою мать, — шепчет он, закрывая глаза, уступая судьбе. — Нико…Нико Трапани. Он…он бойфренд Женевы.

— Я знаю гребаного Нико Трапани.

Женева Анджело, дочь Тони Анджело, пару лет назад связалась с Нико Трапани. Я должен был догадаться, что это что-то большее, чем просто плохой вкус в мужчинах.

— Я не знаю, где Тони, но Нико знает. — он снова плюет в футболку, кровотечение еще довольно сильное. — Теперь я могу идти? Клянусь, это все, что я знаю о Тони.

— Ленни, мы отпустим тебя. Но сначала, я преподам тебе урок. Ты должен был дать мне эту информацию три дня назад.

Его глаза панически расширяются.

— Но ты хотел узнать о Ребекке. Я ничего не знаю о ней.

— Ты уверен, что ничего не знаешь о Ребекке? — я киваю Билли, он хватает руки Ленни и заводит за спину.

— О черт, вот урод!

— Отвечай на вопрос, Ленни!

Крики Ленни заставляют мой живот скрутиться. Я не могу стоять и смотреть на парня, с которым вырос, когда он стонет как крыса. И даже если не я убью его, кто-то обязательно сделает это.

— Пожалуйста. Я ничего не знаю о Ребекке. Клянусь жизнью детей. Я ничего не знаю.

Я киваю Билли, он отпускает его, думаю, я услышал хруст его костей. Полагаю, Ленни надолго запомнит эту встречу. И он будет молчать об этом, пока может. Ну, по крайней мере, несколько дней.

Это все, что мне нужно теперь, когда я знаю имя Нико. Меньше, чем через сорок восемь часов, Ребекка будет дома. Со мной.

И Тони будет мертв.

Глава 10

Джон не слишком доволен тем, что я оставил Ленни в живых. Я вполне могу гнев Джона, если это значит, что подольше Ленни останется в живых. С другой стороны, мне нравится идея, что Ленни будет уничтожен одним из своих. Это даже как-то поэтично.

— Все в порядке, Джон. Увидимся завтра вечером.

— Ничего не важно, кроме Ребекки. Не забывай об этом.

— Не забуду.

— Хороший мальчик. Увидимся завтра.

Я заканчиваю разговор, и убираю телефон в карман пиджака. Вообще-то, завтра вечером я не планирую встречаться с Джоном. Я лечу в Ньюфаундленд сегодня вечером, чтобы забрать его. Но излишняя осторожность не помешает. Иногда даже главаря стоит оставить в неведении.

Я снимаю пиджак и кладу его на заднее сиденье. Затем, закатываю рукава и выхожу из машины.

Когда я иду по коридору в сторону гаража, куда пять недель назад притащил Ребекку, я с иронией думаю, что здесь все началось. Сегодня здесь все и закончится.

Еще одна причина, почему я выбрал это место, я знал, что оно будет напоминать мне о ней. И, как и сказал Джон, я должен помнить, ничего не имеет значение. Ни его побег. Ни моя месть. Ничего. Только Ребекка.

Я вхожу в гараж, и мне в нос сразу же ударяет запах. Это запах старого моторного масла, крови и мочи. Затем я вижу Нико Трапани, он сидит в центре гаража на металлическом стуле. Его руки связаны за спиной, а лодыжки привязаны к ножкам стула. Его голова опущена, а изо рта течет тонкая струйка слюны.

Пора начинать шоу.

— Что это такое, твою мать? — кричу я на Бруно.

— Ты сказал нам избить его.

— Я сказал вам избить его, но не превращать его в овощ. Вы идиоты? Убирайтесь отсюда к чертям. — Бруно и Билли выглядят сконфуженными, но подчиняются. Они хорошие актеры. — Убирайтесь.

— Извините, босс, — бормочет Бруно, проходя мимо меня.

— Позже, вам будет чертовски жаль. Убирайтесь отсюда к чертям.

Они выходят из гаража, и когда дверь за ними закрывается, представляю, как они смеются в коридоре. Славные они детишки, эти двое.

Я хватаю другой стул, ставлю его в нескольких шагах от Нико спинкой вперед. Затем сажусь на него верхом, и смотрю на Нико.

Его светло-каштановые волосы мокрые от пота, и, видимо, от крови. Его куртка Никс порвана, на его серых тренировочных брюках пятна от травы на коленях. Должно быть, он устроил драку, когда они брали его.

— Когда мне было четыре месяца, я упал с дивана и ударился ухом об деревянный пол. — Начинаю я свой рассказ. Я использовал эту историю, по крайней мере, полдюжины раз, но она очень эффективна. Если и это его не сломает…. — Моя мама отвезла меня в госпиталь, и доктор сказал, что я, вероятно, никогда не смогу слышать левым ухом. Кроме того, он сказал, что у меня, скорей всего, возникнут проблемы во время обучения, я буду отставать от всех в классе. В основном, все сводилось к тому, что я буду гребаным калекой всю оставшуюся жизнь.

Грудь Нико поднимается и опускается, но он не признает меня.

— Но, моя мама не хотела в это верить. Когда мне был год, она отправила меня к логопеду. Она не хотела слушать врачей, которые говорили, что мне нужен слуховой аппарат. Когда мне было четыре, она отвела меня к врачу, который сделал мне экспериментальную операцию, и восстановил большую часть моего слуха на левом ухе. — Я смеюсь, когда думаю о том, насколько дерьмова эта история. — Моя мама была настоящей занозой. Она была бойцом. Никогда не сдавалась. И, к тому времени, как мне исполнилось семь, логопед мне больше был не нужен.

Я толкаю свой стул ближе к Нико, и, наконец, он смотрит вверх. Его левый глаз распух и закрыт. Его сломанный нос весь в крови. Его нижняя губа разбита, поэтому он и пускает слюни как ребенок.