Тиселе - Авербух Наталья Владимировна - Страница 34

Претресу показалось, что лицо благородной леди перекосилось в зверином оскале, а последние слова она прорычала. Он склонил голову — наполовину из почтения, наполовину от страха. Когда поднял, этнографы уже уходили.

— Госпожа, — услышал сыщик тихий голос мужчины. — Твое отношение к простолюдинам всегда было отвратительно, а уж после трансформации…

Голос леди был далек от нежного:

— Ты сам сделал меня такой. Теперь терпи, — сварливо отозвалась она.

— Я все понимаю, но Хозяйке леса не пристало…

Залемран, когда услышал отчет сыщика, аж подпрыгнул. Заплатил сыщику втрое против обещанного и велел забыть обо всем. Сыщику не впервой было получать такие приказы — он взял деньги, поклонился и скрылся. Из этой истории он вынес одно — никогда не следить за господами этнографами, сколько бы денег не посулили. Они же все бешенные. Этот муж… Небось и впрямь готов был без ножа зарезать… А леди! Сумасшедшая, как есть сумасшедшая. Нет, забыть эту историю и никогда не появляться ни в южных лесах, ни в Варусе, ни в Нароме, куда эта дамочка, оказывается, заходит!

Ассистент, напротив, задумчиво перебирал каждое сказанное сыщиком слово. Он и раньше не подозревал Тиселе во лжи, но вот так, убедиться во всем едва ли не на личном опыте… Надо же, муж! Бывшая ведьма, видно, не знает всего о своей победительнице. Этнограф действительно вышла замуж за… за… лесное чудовище? Сыщик упоминал трансформацию… это о чем? Не об этом ли Тиселе рассказывала, дескать, духи не могут вступать в брак с людьми, поэтому страж сначала превращает человека в себе подобного. Кажется, обычного человека такой брак бы вовсе убил, человек не выносит присутствия стража так же, как страж — человека. Только страж меняет облик, а человек чахнет и умирает. Человек, владеющий Силой, не подвержен опасности… но от их брака не рождаются дети. Поэтому страж проводит малый обряд, который не выжигает смертную природу (вместе с ней он мог бы сжечь и Силу… если бы вообще победил в Поединке воли), а дополняет своей.

Видимо, это и имелось в виду под трансформацией, не иначе.

Нет, но каково! Два лесных существа расхаживают по городу и не стесняются демонстрировать свою нечеловеческую сущность. Бедный сыщик, следить за духом леса — та еще работенка!

Их слова о том, что весь парк принадлежит им…

Залемран постарался выкинуть из головы жуткие мысли о нашествии лесных чудовищ на беззащитные города. Что это он, в самом деле? Этнограф Элесит выросла в столице, никакая трансформация не сможет убить в человеке души ученого! Он обязательно напишет леди письмо… когда у него найдется, о чем спросить…

Тогда Залемран отложил эту историю до более подходящего случая. Но вот теперь, после слов друга, память вычленила главное: никто в Варусе не знал о заговоре и расследовании! Вийник не был нелегальным колдуном, значит, его амнистии не касались. Скорее всего, его эта история вообще не должна была коснуться… но он знал!

Откуда?

Единственное, что приходило Залемрану на ум — это рассказ Тиселе о загадочном волшебнике, которого она никогда не видела… он построил зловещую машину, блокирующую магию Заклятых… как позже оказалось, и лесную тоже. Тот волшебник не удосужился встретиться с ведьмой лично… Сообщил, что его никто не должен знать и потребовал передать образцы магии Заклятых. Тиселе тогда согласилась… Это едва ли не единственное, в чем она себя винит. Заклятые разрушили машину, когда ворвались на тайную базу заговорщиков. Потом, наверное, наши и уничтожили остальные.

К сожалению, бесполезно уточнять у бывшей ведьмы, сможет ли она узнать таинственного волшебника по магии: вместе с Силой девушка потеряла и волшебное зрение.

А вот леди Элесит — могла и очень даже! С ней-то ничего плохого не случилось! Не потому ли Вийник не желает с ней встречаться? Нет, нет, такого просто не может быть!

Но… что он знает о прежнем товарище? Когда они учились вместе? Пять, шесть лет назад? Что их связывает? Вийник всегда был склонен к авантюрам, а порядок уважал не больше, чем Тиселе.

Мастер Залемран со стоном схватился за голову.

Он обязан во всем разобраться!

Ответ на письмо пришел почти сразу — если учесть скорость почтовой кареты.

Леди Элесит, совершенно не похожая на описанную сыщиком надменную аристократку, весьма любезно оповещала «уважаемого мастера Залемрана», что ей действительно немного известно о прошлогодних событиях в Варусе и немало легенд о Заклятых. Вторым она охотно поделится с почтенным мастером, но что касается первого… увы… присяга…

Залемран отправил второе письмо, где вкратце изложил свои подозрения относительно утечки информации — и зашифрованный пароль, подтверждающий его допуск к секретной информации.

Ответное письмо леди явно писала не в духе. Она сообщила, что «уважаемый мастер» явно не договаривает, но зачем он пытается обмануть Заклинательницу, леди совершенно не понимает. Пусть он выложит всю информацию, иначе она попросту отказывается работать.

Залемран рассказал о заговоре, который не был никому известен и о случайной обмолвке своего друга. Что известно о создателе машины? Его нашли?

Леди ответила: нет, не нашли и потребовала переслать образец магии для опознания, у Залемрана его не нашлось, на чем переписка и оборвалась.

О Тиселе Залемран так и не решился написать. Он успел заметить, что Заклинательница, видно, обладает таким же переменчивым характером, как и все Заклятые, и не хотел подставлять и без того пострадавшую девушку. Мало ли что придет в голову капризной леди?

Вийник уехал накануне получения первого письма, ничего не узнав о подозрениях друга. Залемран чувствовал себя предателем, только никак не мог понять, кого именно он предал.

Глава 5

Тиселе скучала. Как только они открыли свою лавку, бывшая ведьма занялась созданием амулетов. Ее часть работы много времени не отнимала: Тиселе нанизывала бисер и бусины с такой скоростью, что маги не успевали за ней зачаровывать. В конце концов они взмолились, что хватит. Мол, Тиселе сделала уже годовой запас, куда еще-то. Отлученная Заклятая прикинула, что ее работы хватит не больше, чем на два месяца, но смолчала. В конце концов, столько они здесь оставаться не собирались.

В свободное от работы в лавке время Тиселе слонялась по Кетору, который не радовал девушку ничем интересным. Проходя мимо почты, Тиселе каждый раз чувствовала большое желание убежать: огненная колдунья Кикса писала ей чуть ли не каждый день и требовала срочных ответов. Нет, почему в Ордене не запретят переписку с внешним миром?

Девочка отчаянно тосковала в нудной полурелигиозной атмосфере Замка. Тиселе ее жалела. Вера колдуньи в дружбу бывшей ведьмы обескураживала, но обманывать ожидания ребенка не хотелось. Кикса писала обо всем: о преподавателях, которых звали «мастера-братья Ордена», о настоятеле Ордена, не самом мощном огненном маге, но зато более всего подходящем на административную должность. О вере в Огненного бога, которому положено молиться и которому вновь поступившие приносят в жертву свои волосы. О занятиях, включающих в себя как общие дисциплины, такие же, как в Коллегии, так и специальные: огненная магия, огненная религия, культы других богов, песнопения и тому подобные вещи. «Обычную» магию изучали скупо: не хватало преподавателей. В этой зажатой правилами и требованиями среде воспитанники хвастались друг перед другом смелыми выходками и «заработанными» наказаниями. Редко какая шалость оставалась нераскрытой, а карали братья ордена строго. Епитимьи, вынуждающие воспитанников ордена часами простаивать на коленях в холодных кельях, запрет пользоваться магией или, наоборот, требование «послужить во славу огненного бога». На некоторых накладывали обет молчания, вынуждающий воспитанников Ордена пропускать занятия. Кому-то запрещали сношения с внешним миром.

Кикса прилежно училась, в забавах участвовала только на стадии их обсуждения, и поэтому столкновений с мастерами Ордена у нее не возникало. Тиселе все думала, не подкинуть ли девочке «блестящую» мысль выкинуть такую шутку, за которую переписку запретят до конца обучения, но рука не поднималась сделать подлость.