Дневник Влада Жирковийского(СИ) - Мяхар Ольга Леонидовна - Страница 12

- Как думаешь, какую выберет? - не удержался я.

Впервые за последние месяцы у меня есть человекообразный собеседник, а я страшно люблю болтать.

- Мне пох.

- А? тебе плохо?

- Нет. Мне пох.

- А, ясно. А ты бы какую выбрал?

Широкий экран плазменного телевизора, высотой в полтора метра удостоился беглого взгляда хозяина.

- Рыжую.

- Она дура.

- Не вижу минусов.

Задумчиво изучаю вырез алого платья рыженькой. И все равно она мне не нравится.

- Вы, наверное, хотите понять: как именно сможете доказать любовь ко мне?

Бабы напряглись как гончие перед забегом.

- Все просто! Надо лишь преодолеть себя и... спрыгнуть с моста.

Даже Слава отвлекся от внутренних терзаний, изучая всю гамму эмоций на лицах ошарашенных барышень. Рыженькую сразу жаль. Ее бюст утянет на дно не хуже двух булыжников.

- К ногам у Вас будет привязана эластичная веревка. Едва коснувшись воды, вы взлетите вверх, в мои объятья. Та, что сможет после этого сказать мне о том, как сильно она любит меня: и станет моей женой.

Представляю себе визжащее существо с перекошенной рожей, которое достают из бездны. Я тоже думаю, что в первую очередь оно рванет именно признаваться в любви, забыв о других насущных потребностях и даже умудряясь улыбаться перекаченными ботексом губами... Если только ботекс куда-нибудь не сместится. Сила гравитации - страшная вещь. И это я еще не упомянут грудь... Да, визжащее существо, выкинутое в бездну с двумя такими мешками ... уверен, что-то порвётся обязательно: или веревка, или...

- Чего ржешь? - уточнил Слава.

- Радуюсь.

- Чему?

- Я буду первым, кто увидит смерть во имя любви.

- Их привяжут веревкой, забыл?

- Смерть съемочной группы. Или ты думаешь они после такого всем мило улыбнутся и расцелуют миллионера? Эти дамы готовы идти по головам и знают запах крови и денег.

- Гм.

Дам пришлось долго уговаривать. Но решились все! Их посадили в самолет, перевезли через океан, высадили у моста, доставили на его середину и предложили выбрать: кто прыгает первой.

А я их недооценивал. Они дерутся за веревку! Видимо, каждая полагает, что та, кто прыгнет первой - незаметно перегрызет веревку в полете и тем угробит соперниц.

- Девушки! Не спорьте. Выберу я. - вызвался миллионер, но его никто не слушал. Ветер шумел, да и дамы были заняты грызней. - Дамы. Позвольте же мне...

Мужику, не глядя, съездили по морде и попросив не лезть, не разобрав в темноте кто это вообще был. Крупный план: расцарапанный миллионер, недоверчиво изучающий зрителя.

- У тебя еда есть?

- Полный холодильник.

С пола скромно мяукнули.

- Принеси пива и пиццу.

- Сам неси.

- Или убью. - Тем же тоном, флегматично изучая стену.

- Хорошо. До рекламы подождешь? У меня, кстати, пива нет.

Слава выругался и полез в карман за телефоном.

- И пиццу закажи.

- А что в холодильнике?

- Мау.

- Котлеты.

- Мау?

- Из чего?

- Рыбные, кажется.

- Ма.... Мау!

- Вот коту их и отдай.

Кот поддерживающе заурчал и начал тереться о ноги, распушая приглаженный мех.

- Обойдется.

Ногу легонько царапнули. Пока шаловливо.

Но я думал о другом: там, на экране! Девушка с моим любимым четвертым размером груди и ботексом в губах, бровях и, кажется, ягодицах - готовилась прыгнуть в бездну. Она нацепила откровенный купальник. И бледная, местами синяя кожа, тщетно пыталась согреться, кутаясь в тончайшие кусочки ткани. Плюс пять, однако. И ветрено. Очень ветрено. Так что в итоге... сомневающуюся мадам просто сдуло в бездну.

Визг, что-то черное и мелкое, упавшее вниз. Оборванный трос. И тишина в эфире.

Через минуту миллионер подошел к краю и испуганно посмотрел вниз. Стоявший рядом менеджер держал его за руку мертвой хваткой.

Оставшиеся две девушки, тоже в откровенных купальниках, пытавшихся переплюнуть наряд усопшей, жались друг к дружке, осознавая, что вот это могли быть они.

- Выключай. Я сказал вырубай! - прошипели с экрана.

- Это прямой эфир, не могу!

- Уволю. - За кадром.

- Да не могу я! Еще пять минут сказали работать.

- С*ки. то есть... гм.

Копошение, копошение. Кадр перевернулся, потом еще раз и встал боком, выхватив встрёпанную тушку мужика с микрофоном.

- Эээ, уважаемые зрители. - Похрипел ведущий, пытаясь улыбнуться. - Здесь и сейчас... вы видели... высшее проявление любви. Она... любила!

Рядом со мной тихо хрюкает Слава, согнувшись пополам. Кажется, его отпустило.

- Мы будем вечно помнить эту жертву... она... была не напрасна.

На заднем фоне девушки вяло одевались, передумав прыгать.

- Но давайте же спросим, что именно в этот самый момент думает наш герой!

Вспомнился дом два. Миллионеру, все еще что-то разглядывающему в бездне, сунули под нос микрофон.

- Что Вы, как мужчина, подвергнувший девушку такому немыслимому испытанию, можете сказать сейчас нашим телезрителям?

Миллионер посмотрел на микрофон, потом снова вниз и тихо сообщил:

- Нихрена себе жвахнулась.

После этого пошла реклама.

- Хорошее шоу. - Хлопнули меня по плечу, после чего набрали номер из быстрого набора. - Алло, пицца? Три с курицей и сыром. И пива. А мне плевать, что у Вас его нет. Плачу втройне. Во-от. То-то. Давай, рыбкой. А то передумаю.

Понедельник

00:12

- И тебе ее не жаль? - спросил я, все еще обсуждая шоу и поедая огромные куски пиццы, стоя у подоконника.

Слава сидел на раскладушке с вырезанной в центре дырой, устроив себе импровизированный насест.

- Тебе ж сказали: она любила. А любовь к деньгам - губит людей.

- А может она и впрямь в него влюбилась. Ну, распереживалась, не затянула узел и упала. С кем не бывает?

- Со мной Я бы все узлы проверил и позвонил адвокату и паре друзей. И ежели чего - эти дурики не то, что вещать в камеру - сидеть бы не смогли.

- Заряд соли. - Понимающе сказал я.

Взгляд Славы стал тяжелым. Поражаюсь, как он вообще сидит. Видимо, сила воли и дыра в брезенте сыграли свою роль.

- Ой, прости.

- Скажи спасибо, что я добрый. - По нервам словно ножом прошлись.

Не глядя беру воющего у ног кота и прижимаю к себе. Рыжий вырывается, одновременно изучая стол. - Но за языком следи.

- Ага, понял. А ты, кстати, кем работаешь?

- А тебе-то что?

- Да так... денег у тебя много.

- Тоже хочешь?

- Да нет... я богат.

- Ну-ну. Бандит я. Доволен?

- Грабишь, убиваешь, насилуешь?

- А ты чего больше опасаешься?

- Не знаю. По-моему, все плохо. Но хуже всего последнее.

- Тогда тебя насиловать не буду. В виде исключения. - С интересом изучая мою рожу из-за черной челки, скрывавшей выражение глаз.

- А от меня вчера девушка ушла. - Зачем-то сообщил я.

- Сочувствую. Как звали?

- Таня. Она была высокая, сильная и недавно сменила пол.

В кухне повисла нехорошая тишина.

- Я тоже никого не насилую. - Зачем-то доверился я.

Воздух словно сгустился. Я понял, что опять говорю не о том. А все моя болезнь и привычка пьянеть от двух бутылок пива.

- Слав, ты... не переживай. Ты, конечно, симпатичный...

- Вот сижу я и думаю. - Грустно заметил парень, проворачивая в руке нож. - Ты такой смелый или просто дурак?

12:41

Лежу на полу... на расстеленных куртках. Правая рука забинтована. Голова гудит. Во рту такой привкус... словно кто-то сдох. И настроение лирическое.

За окном солнце. Птички надрываются, смеются дети на площадке. Хорошо. А я вот так лежу и думаю о всякой чепухе. Ну, вот, к примеру, насколько я бездарно трачу оставленное мне время. Другой бы начал пить, кутить, занял бы миллиона два, поехал в Лас-Вегас, попробовал бы все прелести мира. Заработал гонорею, сифилис и много других ценных вещей. И умер бы счастливый от пули случайного сутенера. Ну, или нарвавшись на кий в пьяной драке в какой-нибудь забегаловке.