Темные (сборник) - Гелприн Майк - Страница 1

Темные

Сборник рассказов

Составитель М. С. Парфенов

© Авторы, текст, 2015

© Владимир Гусаков, обложка, 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2016

Темный жанр

Прежде чем ты, Читатель, шагнешь под мрачные своды полуразрушенного готического собора, прежде чем под твоей стопой хрустнет первый череп из груды сваленных здесь останков, – позволь сказать тебе несколько слов в качестве напутствия. Присядь на минутку, да хоть бы и тут, у этого древнего алтаря, покрытого странными бурыми пятнами. Кажется, к стенке престола прилип кусок чьего-то скальпа… но неважно, неважно! Поговорим о темноте и таящихся в ней ужасах. О том, что тебе предстоит отыскать здесь, средь затянутых паутиной костей.

Я не знаю, кто первым назвал это «темный жанр». Но я могу сказать тебе, что около десяти лет тому назад несколько начинающих авторов решили организовать литературное сообщество, которое, после недолгих обсуждений, они нарекли «Тьма»[1]. Среди этих рыцарей обагренного кровью стола был и ваш покорный слуга, ныне выступающий как составитель антологий (преимущественно в жанре ужасов и мистики) и немного писатель. Были среди них и автор повести «Бабай» Борис Левандовский, переводчик и писатель Владислав Женевский, сценарист Александр Вангард, писатели Андрей Сенников, Фотина Морозова, Александр Подольский и другие. И уже тогда, десять лет назад, мы все – каждый и каждая – понимали, что объединяет нас именно любовь к темному жанру.

Сначала это понимание было интуитивным, на каком-то подсознательном уровне. Знаешь, как бывает, когда ты находишься один в комнате и нутром чувствуешь, что туда зашел кто-то еще, а только потом, обернувшись, видишь гостя. Вот так и мы, прежде чем созрело само понимание, уже знали «про себя», внутренне, что такое «темный жанр». Дать же некое подобие определения этому жанру удалось уже позднее.

Сколько людей, столько и мнений. Каждый видит окружающий мир и себя в нем по-своему – я убеждаюсь в этом всякий раз, когда читаю отзывы на очередную нашу книгу. Одно и то же произведение один читатель называет «шедевром», а другой намекает, что в сборник оно попало благодаря «мохнатой лапе». И даже среди писателей (а может, вовсе и не «даже», а «тем более» среди них!) сложно найти двух людей с общими взглядами на литературу. Спорить о жанрах можно вообще бесконечно, и все равно для одних «Чужой» останется фантастикой, а для других (и если тебе это интересно знать, то я в их лагере) это фильм ужасов, для одних хоррор – подвид НФ (глупость какая, но многие так считают), а для других – часть большого жанра фэнтези.

Говоря о последних – подобное мнение (что horror – это fantasy) довольно широко распространено на Западе, у наших заграничных коллег. И творчество столь разных, но одинаково одаренных людей, как Говард Филлипс Лавкрафт, Лорд Дансейни, Нил Гейман или, допустим, Гильермо Дель Торо помогает в это поверить. Однако же надо понимать, что под fantasy («фентази», как называет это одна моя коллега-писательница, что, по правде сказать, всякий раз вызывает у меня улыбку) западные авторы понимают нечто большее, нежели только классические его разновидности, истории меча и магии или эпические саги в духе профессора Толкина. Скорее, они ведут речь о некоем едином подходе к творчеству как к полету фантазии, не ограниченному научными познаниями автора.

Чем же в таком случае является темный жанр? Как мы его понимаем, это литература (а также кино и прочие виды искусства), где находит отражение то, что можно назвать темной стороной бытия.

Это хоррор, ужасы. Потому что они пугают, а страх – суть темная эмоция. Это dark, темное фэнтези, потому что в центре его всякий раз оказываются всевозможные темные личности, нередко злодеи и монстры. Это готика – просто потому, что готика. Городское фэнтези, мистика и, нередко, так называемый магреализм – потому как в произведениях этих жанров сталкиваются и сближаются два мира: реальный и сверхъестественный, темный. Это триллеры о маньяках и фантастика о космических тайнах, потому что нет ничего темнее человеческого сердца, а встреча с неизведанным – это всегда нырок во тьму. Это модный в последнее время weird, «странная литература», корнями уходящий к американскому журналу Weird Tales, в котором в прошлом веке публиковали свои рассказы Лавкрафт, Говард, Лейбер и многие другие классики, причем фэнтези-истории прекрасно уживались на страницах этого издания с рассказами ужасов.

Так видим темный жанр мы, люди, создавшие Литературное общество «Тьма», вебзин с не менее говорящим названием DARKER[2], книжную серию «Самая страшная книга»[3] и много чего еще разного, но определенно очень, очень темного.

Понимаю, что ты, возможно, видишь этот жанр несколько иначе. У тьмы оттенков куда больше, чем у безликого серого, опошленного перезревшими графоманами. Надеюсь, ты найдешь в этой книге свое и не отвергнешь чужое. Для твоего удобства и безопасности мы будем ступать по залам этого заброшенного храма тьмы осторожно. Поначалу с оглядкой в прошлое – первую часть антологии я назвал «Темная традиция», потому что собранные тут рассказы в большей или меньшей степени можно отнести к той или иной широко известной разновидности фэнтези: героического («Кровь твоего сердца» вашего покорного слуги), темного («Завтрак для Джека» В. Кузнецова, «Эффект дефекта» А. Провоторова), городского («Памятка юного бродяжки» О. Кожина). В этих историях авторы подчас творят миры. Дальше, когда ты пройдешь испытание их мирами, мы с тобой заглянем туда, где царит тьма безраздельная и где тебя будет ждать нечто «темнее темного» – необычные тексты, устремленные в прошлое («Упырь» М. Кабира, «Дюнан» А. Жаркова и Д. Костюкевича), в дальние страны («И пришел дракон» А. Подольского, «Человек из храма Белой Цапли» Д. Гужвенко) или далекие для большинства обычаи и верования («Легкий пар» М. Шурыгиной), вещи подчас экспериментальные, необычные, выходящие за рамки («Мед» В. Женевского, «Куш» Р. Газизова).

Этой книгой издательство АСТ и обожаемая мной редакция «Астрель» начинают новую серию мрачного, темного фэнтези. Подвиг их на это, насколько мне известно, нежданный успех русского хоррор-проекта «Самая страшная книга». Потому и открывать эту серию выпало мне и моим собратьям и сосестрам во тьме. И кто знает, Читатель, быть может, в будущем ты еще не раз встретишься в иных томах этой новой серии с кем-то из авторов этой книги. Ведь темное манит и нас тоже…

И пусть впереди тебя ждут мрак и ужас – мы все равно желаем тебе доброго пути.

P.S. Когда над этой книгой уже работали корректоры издательства, пришла печальная весть: скончался от рака один из самых талантливых авторов молодой «темной волны» русской литературы. Владислав Женевский, автор рассказа «Мёд» и других прекрасных историй, писатель, поэт, переводчик, редактор, рецензент, библиограф. Ему было всего 30 лет. Он беззаветно, всем сердцем любил темный жанр. Идя коридорами этого мрачного собора, Читатель, вспомни добрым словом Владислава Александровича, ведь люди живы, пока жива память о них, – а Влад Женевский, прекрасный Человек и замечательный Друг, достоин жизни вечной.

I

Темная традиция

М. С. Парфенов

Кровь твоего сердца

– Еще одна крепость взята, – фыркнул гвардеец, утирая седые усы, долгие концы которых спускались по обе стороны массивного подбородка. – Штурм был стремителен и неотвратим, но без потерь не обошлось.

Понурив голову, гигант с грустью похлопал мозолистой ладонью притороченный к поясу кошель – тот изрядно истощал за вечер – и отпихнул пустой ковш на край заплеванного дощатого стола в компанию к двум другим давно уже опорожненным кувшинам. Раздраженный, он вдобавок лениво пнул тяжелым сапогом ножку стола, и глиняная посуда отозвалась испуганным перезвоном.