Числа. Трилогия (сборник) - Уорд Рейчел - Страница 19

Жук пошарил в одном из пакетов, вытащил коку, хлебнул, протянул ее мне. Кока была теплая, выдохшаяся, но мне показалась нектаром. Потом мы собрали наше барахло и зашагали по тропке в это безлюдье.

Вы себе просто не представляете, насколько не по себе было мне в этом поле. После всех этих рассуждений про пистолеты, я постоянно чувствовала точку у себя между лопаток, куда снайпер, того и гляди, всадит пулю. Чем дальше мы уходили от калитки, тем беззащитнее я себя ощущала. Если бы я топала по этой тропинке голышом, мне и то не было бы так неловко. Вокруг не было ровным счетом ничего, только трава и небо. Я в жизни не видела столько неба, его было просто неприличное количество. В городе как-то не понимаешь, какую огромную часть пространства занимают здания. Убери их, и останется одно только небо, огромное и пустое. И нет ничего между твоим затылком и бесконечным пространством, одна лишь сила тяжести не дает взлететь ввысь, подальше от земли. Меня это страшно напрягало. Единственное, что оставалось, — смотреть на дорожку и ставить одну ногу строго перед другой.

А Жук шагал впереди своей обычной пружинистой походкой. Я поняла, что приглядываюсь к тому, как он идет: длинные ноги при каждом шаге практически достают до тощей задницы. В школе и на улице он всегда казался каким-то дерганым, словно вся его энергия не вмещалась в стены, улицы и здания. А здесь ноги его будто бы пожирали расстояние. Этот долговязый лондонский негритос здесь выглядел как дома. Тут все было как раз его масштабов.

Другое дело — я. Он подпрыгивал, а я ползла, и в голове крутились сплошные: «Не могу… не хочу… вот ведь блин». Стоило добраться до вершины холма и подумать, что мы уже почти на месте, как перед нами тут же вставал следующий холм. Они накатывали, как волны, и тянулись, насколько хватало глаз.

В конце концов мы оказались на краю поля. С одной стороны дороги тесным строем росли деревья. Где-то журчала вода. Жук остановился, поставил пакеты.

— Погоди минутку.

Он отбежал в сторону и перескочил через изгородь из колючей проволоки.

— Ты куда? — заорала я, но он не откликнулся, и я осталась в поле одна как дура. Я села, глядя в ту сторону, откуда мы пришли. Вот сейчас увижу преследователей — и что мне делать? Впрочем, ответа я так и не придумала, потому что передо мной возник Жучила, страшно довольный собой.

— Там спуск, Джем, а внизу речка. Как раз то, что нам надо. Пройдем немножко по воде. Тогда, если они с собаками, они нас не нагонят. Потеряют след. Я такое в кино видел.

Ну я тоже видела, а толку? Только его фиг остановишь:

— Давай, перекидывай мешки, а потом я помогу тебе перелезть.

Я бросила ему поклажу, потом посмотрела на изгородь:

— Ну не знаю… — сказала я с сомнением.

— Давай, ставь ногу на проволоку, руку на столб, потом подтягивайся. Я тебя поймаю.

Лучше я ничего не придумала и сделала так, как он сказал. Проволока прогнулась под моим весом, но я решила: «А, будь что будет» — и полезла дальше. Тут Жук протянул руки, ухватил меня под мышками, перетащил на другую сторону и в целости-сохранности поставил на землю. Мы улыбнулись друг другу, хлопнули ладонь в ладонь. Потом собрали вещи и зашагали между деревьями.

Уклон был довольно крутой. Внизу явно текла речка, шириной метра три-четыре, очень быстрая и мутная.

— Там глубоко? — спросила я.

— Без понятия, придется проверять. Давай перебросим вещи на тот берег, а потом я слазаю, проверю.

— Может, ты сперва проверишь? Если там слишком глубоко, мы же через нее не переберемся, верно? Толку нам тогда от вещей на том берегу.

— Джем, — сказал Жук очень серьезно, — мы должны перебраться. У нас просто нет выбора. Все будет хорошо, обещаю. — Он поднял первый пакет, связал ручки, раскачал его как следует, а потом, крякнув, метнул вперед. Пакет пролетел над водой и приземлился на другом берегу. Жук ухмыльнулся и взялся за следующий. Все перелетели благополучно, кроме последнего. Жук не рассчитал, пакет взлетел слишком высоко и бухнулся в воду.

— Блин горелый! — рявкнул Жук, быстро сел и начал лихорадочно стаскивать кроссовки и носки. Закатал джинсы и соскользнул с берега прямо в воду.

— Мамочки! — взвизгнул он, ну прямо как девчонка. — Холоднющая!

Пакет проплыл метров десять вниз по течению и застрял, зацепившись за что-то возле дальнего берега. Жук двинул к нему вброд. Вода едва доходила ему до колен.

— Кидай мои кроссовки на ту сторону, а потом свои. Можешь переходить, вода ледяная, а так порядок! — проорал он.

Я запихала его носки в его же кроссовки и один за другим перекинула их через речку. Жук приближался к пакету. Я нагнулась и тоже начала разуваться.

— Упс! — Жук дошел примерно до середины и внезапно взмахнул руками. — Скользко, так что ты поосторожнее!

— Ладно! — крикнула я в ответ, продолжая сражаться с затянувшимся узлом на шнурке. Жук бултыхался, поругивался, как и всегда, — я на него не смотрела. Наконец, сняв носки и кроссовки, я встала, чтобы кидать их через речку. Пакет лежал на прежнем месте, покачивался — вода пыталась унести его дальше. А Жука не было. Он исчез.

15

Я обшарила глазами противоположный берег. Никого. Оглядела поверхность воды — ни следа. Все это казалось совершенно нереальным. Я почувствовала, что в голове что-то соскользнуло, переместилось: я одна, Жука никогда не существовало, потому что если существовал, куда же он мог деться?

И тут я заметила, что слева от меня в воде образовалось какое-то странное завихрение. Что-то показалось над поверхностью — колено, локоть или еще что. Жук был уже метрах в тридцати, и течение уносило его все дальше. Я бросилась бежать по берегу. Вода вертела его, как тряпичную куклу, на поверхности показывалось то одно, то другое — рука, спина, затылок, только не лицо. Лицо оставалось под водой.

Я в полной панике неслась со всех ног. Ветки хлестали по лицу, хотя я и пыталась уклоняться и подныривать. Наконец я с ним поравнялась. Бегу и одновременно ору. Он не слышит. Я лихорадочно заозиралась в поисках хоть чего-нибудь, чем можно бы было его подцепить. Согнула длинную ветку, попыталась ее сломать — сил не хватило. Жука опять отнесло дальше. Я подумала, что он совсем беспомощен, что набирает в легкие все больше воды, и у меня у самой чуть не остановилось дыхание. Так ведь не должно быть! Его срок — 15122009, до него еще почти целая неделя! Что тут, блин, творится? Я понеслась дальше.

Забежала на десять — пятнадцать метров вперед. Вокруг — никого. Некому и нечему прийти на помощь. Выбора нет. Я спрыгнула с берега в воду. Поразил меня даже не столько холод, сколько сила течения. Вода била по ногам с ошеломляющей силой. Она была разве что повыше колена, но мне с трудом удавалось удержаться на ногах. Кроме того, отсюда было гораздо труднее разглядеть Жука. Я отчаянно обшаривала воду глазами и наконец заприметила какое-то темное пятно, двигавшееся в мою сторону. Его пронесет от меня слева: нужно зайти подальше, иначе я его пропущу. Я сделала шаг, там оказалось глубже. Двигалась я медленно, покряхтывая от усилий. Теперь до Жука было всего несколько метров — блин, я ведь его упущу. Я рванулась вперед. Успела, но под ногами оказалась скользкая глина, и, когда тело Жука ударило мне по ногам, я поскользнулась и тоже полетела в воду.

Теперь все смешалось: верх и низ, вода и воздух, Жук и я. Я билась в потоке, но при этом не выпускала его куртку. Что бы ни случилось дальше, это случится с нами обоими — я ни за что от него не отцеплюсь. Удалось выдернуть лицо на поверхность, глотнуть воздуха. Я отчаянно брыкалась, пытаясь нащупать дно, но течение было неумолимо. Жук казался мертвым грузом — бился об меня, тянул вниз. Я хотела было поднять его повыше, чтобы голова оказалась над водой, но не вышло. Мне и самой-то с трудом удавалось сделать вдох. Не выпуская Жука, я перевернулась на спину, лицом вверх. Попыталась и его перевернуть, но не смогла. Нас несло дальше по течению, мы уже миновали два изгиба. Я подумала: мы, наверное, так и поплывем, пока не окажемся в море, но тут по спине что-то проскребло и я резко остановилась. От толчка на секунду выпустила Жука, но тут же снова схватила.