Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

На все четыре стороны - Арсеньева Елена - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

А впрочем, бог с ними, с драконами, кавалерами и рыбами. Главное, что Алена пришла в восторг от идеи снова вырядиться русалкой и готова была ехать для этого даже в Тур. Да и вообще, всякому разумному человеку понятно, что манежилась она просто для приличия. Это же безумно интересно – увидеть французскую famille не со стороны, а как бы изнутри! И потом описать ее в каком-нибудь романчике! В жизни Алены Дмитриевой вообще все события подразделялись на те, о которых можно написать в романчике, и на те, о которых писать не стоит – по ряду причин…

– Вы когда пойдете в тот магазин, где ксерокс, – напутствовала Марина, – посмотрите, какие костюмы там есть. А если ничего не понравится, мы тут еще в одно местечко сбегаем.

– А вы кем хотите нарядиться, Марина?

– Может, какой-нибудь русской боярышней? У меня для этого костюма все дома есть: и кокошник, и сарафан, и серьги, и ожерелья. Так что смотрите только для себя. Хорошо?

– Хорошо, – сказала Алена, сунула в пакет свой библиотечный раритет и отправилась в магазин.

Стоя на перекрестке Фобур-Монмартр и рю де Прованс в ожидании, пока пройдет поток машин, она покосилась направо, на дом номер 34, и неприметно вздохнула. Там, как и в прошлом году, около подъезда была прикреплена табличка: «Nikita А. Che– rchneff. Avocat». С человеком, чье имя было указано на этой табличке, у Алены едва не завязался очень опасный роман. Опасный не потому, что ее сердце могло быть Никитой разбито: нет, это сердце в то время уже совершенно заполонил Игорь, и Никите Шершневу просто некуда было втиснуться, – опасный в том смысле, что Шершнев был, строго говоря, никакой не адвокат, вернее, не столько адвокат, сколько наемный убийца – киллер, говоря по-русски, или киллер, говоря по-французски. Как-то раз Алена влезла не в свое дело и помешала этому киллеру убить собрата по профессии по имени Дени Морт, по прозвищу Фримюс. Помешала только потому, что Фримюс оказался безумно похожим на одного человека, имени которого (на И начинается, на «ь» заканчивается) она больше не хочет, не хочет, не хочет – и не будет вспоминать! Разборка с двумя киллерами происходила в той самой бургундской деревушке Мулен, о которой недавно упомянула Марина. О том, как сложились судьбы персонажей того поворота ее жизненного сюжета[6], Алена больше ничего не знала. Но присутствие таблички на своем обычном месте означало, что Никита Шершнев пока что жив и здоров и, судя по всему, продолжает вершить свое черное дело. Ну что ж, если на его вторую (а может, и первую) профессию наплевать французскому правосудию, то почему она должна волновать Алену? Живет Шекспир – и пусть живет, как выразился один приятель Иго… Стоп! Короче, как выразился чей-то там приятель.

Наконец дорога освободилась, и Алена перебежала к магазину сувениров. По пути заглянула в витрину еврейской булочной «Zazou», полюбовалась на великое множество незнакомых сладостей, подивилась, что к концу дня все это бывает распродано (значит, кто-то все же эти штучки покупает и съедает!), в очередной раз напомнила себе, что перманентно худеющей даме-шейпингистке не то что пробовать – даже смотреть на подобное искушение строго запрещено, и вошла в магазин сувениров.

Марина не зря предупреждала: парень у прилавка и впрямь зашивался: Фигаро здесь, Фигаро там. Но ксерокс был свободен. Алена подошла, потопталась около громоздкого сооружения, немножко подумала, соображая, где что открывать, куда класть книгу, на что и когда нажимать – наша героиня, личность творческая, была, конечно, технически вопиюще безграмотна, но далеко не тупа, – и вот уже на лотке начали накапливаться отксеренные листы.

Агрегат был просто зверь, дело свое знал, Алена только успевала страницы в книжке переворачивать да на кнопочку нажимать: триста страничек ксерокс отработал минут за пятнадцать! Однако и это кому-то показалось долго: вокруг с нетерпеливым видом начал похаживать какой-то козлобородый мсье лет сорока – очень тощий, лысоватый, с водянистыми глазами и тонкогубым ртом. Впрочем, одет он был вполне стильно: узкие джинсы, самую чуточку расстегнутые на интересном месте (фишка номер один в Париже этим летом!), экстравагантный текстильный ремень, пряжка которого спереди выставлена (фишка номер два!) из-под облегающего клетчатого пуловера, туфли с загнутыми носами, модные очочки в черной оправе… Да и на Алену, надо сказать, он поглядывал вполне, вполне задорно. Особенно ее бриджи защитного цвета этому мсье понравились, хотя ничего особенного в них не было – бриджи как бриджи, купленные, к слову, здесь же, в Париже, в любимом Аленином магазине «Burton» еще прошлым летом.

Наконец Алена закончила работу, собрала листочки в стопочку и отправилась рассчитываться с продавцом.

– Триста страниц, – сказала она. – Сорок пять евро.

Он посмотрел подозрительно, вынул из-за уха (честное слово, Алена сама видела!) карандаш и споро, с невероятной скоростью, пронумеровал все копии.

– Шестьсот страниц! – сообщил с торжеством. – Девяносто евро!

Алена похлопала глазами, дивясь несусветной сумме. Потом усмехнулась и, глядя прямо в наглые глаза толстого араба (на Фробур-Монмартре все лавочки и магазины принадлежат если не арабам, так евреям или китайцам, причем все три нации уживаются вполне мирно), спокойно проговорила:

– А что, я каждую страницу книги снимала на отдельный листок? По-моему, вы должны брать деньги только за разворот!

Хитрый какой! Поставил нумерацию и справа, и слева на развороте, вот и получилось в два раза больше!

Араб и глазом не моргнул: только вздохнул с явным сожалением (не удалось обжулить, ушлая клиентка попалась!) и сообщил снисходительно:

– Ладно, тогда триста страниц и сорок пять евро.

«Ладно!» Ишь ты, «ладно», главное!

Алена возмущенно фыркнула, протянула ему бумажку в пятьдесят евро, получила сдачу, сложила свое имущество в сумку и пошла, чувствуя всеми своими бриджами взгляд козлобородого мсье, но не оборачиваясь и даже бровью в его сторону не ведя. Пошла, вся такая гордая, недоступная победительница наглых продавцов…

– Мадемуазель! – послышался несколько дребезжащий, тоже, как и бородка, напоминающий козлиный голос. – Вы забыли книгу!

Алена мигом обернулась, подбежала к ксероксу и схватила свою главную драгоценность сегодняшнего дня. И улыбнулась козлобородому самой своей обольстительной улыбкой. Он того стоил, ей-богу! Во-первых, не дал совершить трагическую ошибку и утратить библиотечную книгу (дамы с рю де Валанс вкупе с мадам де Флао, конечно, линчевали бы писательницу Дмитриеву, в этом не может быть сомнений!), а во-вторых, всякий, кто называл нашу героиню (особу, повторимся, постбальзаковского возраста) девушкой (mademoiselle по-французски не что иное, как «девушка»), имел право на ее расположение.

– Спасибо, мсье, большое спасибо! Я такая souillon, то есть нет, не неряха… как это… – начала заикаться Алена. Она хотела сказать «растяпа», но забыла слово.

– Вы имеете в виду – maladroit? – с улыбкой подсказал любезный козлобородый мсье, оказавшийся к тому же очень догадливым. – Вы не француженка? Должно быть, полька?

– Почему полька? – удивилась Алена.

– Считается аксиомой, что польские женщины самые красивые, – улыбнулся мужчина. У него были отличные зубы, очень милая улыбка, и вообще при ближайшем рассмотрении он оказался ничего еще, этакий обаяшка с сильным налетом интеллектуальности. – Французы усвоили это еще во времена Первой империи.[7]

– Жаль вас разочаровывать, – усмехнулась Алена. – Я русская.

– А! О! – глубокомысленно произнес интеллектуальный обаяшка. – Видимо, эта аксиома имеет отношение ко всем славянкам.

Честное слово, с каждой минутой мсье нравился нашей героине все больше. Она бы не возражала получить от него еще парочку доказательств такой милой аксиомы (все-таки ничто так не лечит сердечные раны, нанесенные одним мужчиной, как комплименты, полученные от другого, пусть даже и похожего слегка на козла), однако он перевел взгляд с ее груди на прижатую к ней книгу и сказал:

вернуться

6

Об этой истории можно прочитать в романе Елены Арсеньевой «Поцелуй с дальним прицелом».

вернуться

7

Так называется время правления Наполеона Бонапарта, одной из любовниц которого была полька Мария Валевска.