Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Три орудия смерти (сборник) - Честертон Гилберт Кийт - Страница 33
– Но ее речь! – простонал его приятель. – А Марильяк готов терпеть ее часами!
– А ее пьеса! – поддержал его первый мужчина. – Марильяк высиживает все пять смертоубийственных актов. Если это не мученичество…
– Неужели вы не понимаете? – с волнением в голосе воскликнул человек в поношенной одежде. – Граф культурный и, я бы сказал, даже образованный человек. Помимо того он католик и терпеть не может алогичности. И тем не менее, он упорно гнет свою линию. Он высиживает пять или шесть актов по-настоящему современной интеллектуальной проницательной драмы. В первом акте она заявляет, что не будут больше возводить женщину на пьедестал. Во втором акте сообщает, что не будут больше помещать женщину под стекло. В третьем мы узнаем, что женщина больше не будет игрушкой в руках мужчины, а в четвертом, что она не будет его рабыней. Словом, сплошные clichés[34]. А перед графом еще два акта, в которых она не будет никем иным, а также рабыней в собственном доме или отщепенкой, которую из этого дома вышвыривают на улицу. Он посмотрел все это шесть раз и глазом не моргнул. Он даже зубами ни разу не заскрежетал. А чего стоит речь миссис Праг! Первый супруг ее вообще не понимал, глядя на второго мужа, можно было предположить, что он способен ее понять, и только третий производил впечатление понимающего человека, словно там есть что понимать. Все вы знаете, что такое законченный самовлюбленный идиот. Но он даже подобных идиотов терпит с удивительной готовностью.
– Вообще-то, – произнес здоровяк в свойственной ему угрюмой манере, – можно сказать, что он выдумал современное искупление. Искупление скукой. По сравнению с этим власяницы и пещеры отшельников в унылой глуши не такое уж мучительное испытание для нервов современного человека.
– Послушать вас, – задумчиво произнес Пиньон, – так я шел по следу искателя наслаждений, а набрел на перевернутого с ног на голову отшельника. – Он погрузился в молчание, а затем неожиданно добавил: – Неужели все это правда? Как вы о таком узнали?
– Это довольно длинная история, – ответил мужчина, сидевший напротив. – Если честно, Марильяк позволяет себе одно застолье в году, на Рождество, когда он ест и пьет то, что ему на самом деле нравится. Я впервые увидел его в неприметном пабе в Хокстоне. Он ел рубец с луком и пил пиво. Как-то так вышло, что между нами завязалась доверительная беседа. Надеюсь, вы понимаете, что у нас с вами доверительная беседа?
– Разумеется, я не собираюсь публиковать то, о чем мы говорим, – ответил журналист. – Если бы я это сделал, меня сочли бы умалишенным. В наши дни к подобному безумию относятся отнюдь не с сочувствием. Честно говоря, я удивлен тем, что оно вас так увлекает.
– Видите ли, – ответил человек, сидящий напротив, – я поведал ему о себе. В некотором смысле наши истории оказались схожими. А потом я представил его своим друзьям, и он стал президентом нашего маленького клуба.
– О, – растерянно произнес Пиньон, – я и не знал, что у вас свой клуб.
– Понимаете, нас всех связывает то, что в отдельные моменты жизни мы, как и Марильяк, выглядели хуже, чем есть на самом деле.
– Да уж, – с кислым видом пробормотал здоровяк. – Всех нас не поняли, как миссис Праг.
– Но клуб непонятых мужчин не настолько безрадостен, как это может показаться, – продолжал его друг. – С учетом того, что черные и омерзительные преступления не оставили от нашей репутации камня на камне, мы тут настоящие весельчаки. Суть деятельности нашего клуба заключается в том, что мы посвятили себя детективным историям, или, если угодно, детективным услугам нового типа. Мы стремимся раскрыть не преступления, но потаенные добродетели. Порой, как в случае с Марильяком, они скрыты искуснейшим образом. И вы можете с полным правом утверждать, что мы научились утаивать и свои собственные добродетели, причем делаем это блестяще.
Журналист почувствовал, что у него голова идет кругом, хотя он привык считать, будто его не в состоянии смутить ни окружение безумцев, ни общество преступников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})– Мне показалось, вы сказали, – запротестовал он, – что репутация каждого из вас запятнана преступлением. Что же это за злодеяния?
– Моим преступлением стало убийство, – произнес мужчина, сидящий рядом с Пиньоном. – Люди, осудившие меня, похоже, относятся к убийствам с большим неодобрением. Правда, по этой части я, как и во всем остальном, полный неудачник.
Пиньон перевел растерянный взгляд на следующего члена четверки, который жизнерадостно заявил:
– А мое преступление – это самое заурядное мошенничество. Правда, оно было довольно профессиональным. За такие дела некоторым приходится навеки распрощаться с наукой. Как, например, доктору Куку, якобы открывшему Северный полюс.
– Что все это значит? – спросил Пиньон, вопросительно глядя на человека, сидевшего напротив и до сих пор говорившего больше всех остальных.
– Мое преступление – мелкое воровство, – невозмутимо произнес тот и добавил: – Меня арестовали как карманника.
Воцарилась глубокая тишина, которая, казалось, каким-то загадочным образом подобно облаку сгустилась вокруг четвертого члена этого удивительного клуба, до сих пор не произнесшего ни слова. Он сидел с абсолютно прямой спиной в своей чопорной иностранной манере. Ни одна черта не дрогнула на его застывшем привлекательном лице, а губы не шевельнулись даже в беззвучном шепоте. Но теперь, когда взгляды устремились к нему, а в зале воцарилась внезапная и глубокая тишина, его одеревеневшее лицо словно окаменело. Наконец он заговорил, и его иностранный акцент прозвучал не просто непривычно, а почти потусторонне.
– Я совершил неискупимый грех, – произнес он. – Какому из грехов Данте отвел последний и самый низкий круг ада, кольцо льда?
Все продолжали молчать, и человек тем же глухим голосом сам ответил на свой вопрос:
– Это предательство. Я предал четверых членов своей партии, за взятку выдав их правительству.
Чувствительный репортер ощутил, как все внутри у него холодеет. Впервые за вечер он почувствовал, что его окружает нечто странное и зловещее. Это оцепенение длилось с полминуты, а затем все четверо его собеседников разразились оглушительным хохотом.
Истории, которые они рассказали, не то хвастаясь, не то исповедуясь, пересказаны здесь несколько иначе – так, как они выглядели в глазах тех, кто находился скорее на периферии, чем в центре событий. Но журналист, в силу того что ему нравилось собирать случаи о самых странных явлениях жизни, заинтересовался ими достаточно для того, чтобы их записать, а после обработать. Он понял: в своей погоне за франтоватым и экстравагантным графом Раулем де Марильяком наткнулся на нечто необычайное, хотя и не совсем то, на что рассчитывал.
Умеренный убийца
Новым губернатором стал лорд Толлбойз, которого наградили прозвищем Цилиндр Толлбойз, отдавая дань его привязанности к этому устрашающему возвышению, уверенно балансирующему у него на макушке как среди пальм Египта, так и фонарных столбов Вестминстера. И уж он наверняка носил шляпу совершенно невозмутимо в землях, где немногие царственные головы чувствовали себя столь же уверенно на своих плечах, как цилиндр лорда на его голове. Местность, которой он прибыл управлять, можно с дипломатической уклончивостью охарактеризовать как клочок земли на окраине Египта и для нашего удобства назвать Полибией.
Эта история произошла довольно давно, но у многих людей имелись все основания запомнить ее на долгие годы. В свое время она нашумела, разнесясь по всей Британской империи. Одного губернатора убили, второй чудом остался жив, но в данном описании нас заботит другая катастрофа, и это была катастрофа весьма личного и даже сокровенного свойства.
Цилиндр Толлбойз являлся холостяком, но тем не менее привез с собой семью. У него был племянник и две племянницы, одна из которых, как потом выяснилось, являлась женой заместителя губернатора Полибии. Ее супругу пришлось исполнять роль губернатора в период междувластия после убийства предыдущего правителя.
- Предыдущая
- 33/80
- Следующая