Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Пепел на ветру - Мурашова Екатерина Вадимовна - Страница 40
Гришка вылупил глаза, но, как часто бывало у него с Люшей, не нашелся что возразить. Что у него, Гришки Черного, размаху мало? Или что, он только что сказал совсем другое?
– Но у «Яра»-то и Ноздря когда-то бывал, и Князь, и Студент даже, когда еще в силе был. Они мне рассказывали. Что там? Разгул дорогой и всех делов. Ну искусства, конечно, это – то, что ты предложил, – для меня многого стоит – развлечений-то у девчонки совсем нету… Но уж больно дорого там, Гришенька, а? И я думаю так: может, мы попроще, подешевле – чтоб твои денежки, Гришенька, сберечь! – но зато в красоту поедем? В «Стрельну», а? Никто там никогда не был, но мне у букинистов один человек рассказывал – там рай земной, Гришенька, зимой деревья растут и цветочки цветут…
– Что за человек?! – грозно спросил Гришка, больно сжав Люшино плечо. – Который с тобой беседы ведет и по ресторанам за заставой разъезжает! Небось шпик полицейский?! О чем это ты с ним разговаривала? Что разболтала?!
– Да старичок это, старичок ветхий! – с притворным испугом запищала Люша. – Ты пусти меня, пусти, Гришенька! Мы с ним о книжках, о книжках только и говорили! А в «Стрельну» он гурьевскую кашку ездит покушать и птичек послушать. Они там в саду поют…
– Господи твоя воля! – Гришка, уже сдаваясь, склонил курчавую голову. – Так ведь засмеют же меня, Люшка! Кому только сказать: Гришка Черный едет в ресторан птичек слушать и кашку жрать!
– Так это они от зависти, от зависти перед тобой, Гришенька! – воодушевленно воскликнула Люша. – Они – кто такие? Им же весь потолок жизни – украсть, подол девке задрать, водки в трактире выжрать и банк метнуть на «мельницах» в «Преисподней» до последней рубахи. А у тебя же, Гришенька, душа иначе устроена…
Гришка потряс головой и фыркнул, как норовистая лошадь.
– А какое ж это, по-твоему, у меня устройство души? – не скрывая подозрения, спросил он.
Люша, словно в экстазе, подняла лицо и закатила глаза. Синие тени от длинных ресниц легли на скулы. Над ними жутковато блеснули мутным перламутром белки.
– О, Гришенька! Уж я-то тебя, поверь, знаю. Твоей душе простору и красоты надо. Тебе, как птице, небо для полета потребно! Места у нас здесь в Москве душные, вот что. Как потолки сводчатые в трактирах – давят человека. И полиция после революции лютует. А где-нибудь в Венгрии или в Румынии, к примеру, ты бы, Гришенька, королем был, право слово!
Гришка слушал девушку в немом ошеломлении. Потом, чувствуя потребность хоть что-то сказать в тон, напрягся, с усилием собрал в складки толстую смуглую кожу на низком лбу…
– Когда с каторги бежал, видал: в Сибири просторы немереные, глаз тонет… И орлы, огромные такие, крыльями машут и на телеграфных столбах сидят. Хотелось мне порой сойти с тракта, уйти туда, в степь, и забыть все. Или, еще лучше, взлететь вместе с ними…
– О, Гришенька! – только что не взвыла Люша и полезла целоваться. Гришка аккуратно отстранился. – Ты же не просто душою тонок, ты, как поэт великий, Пушкин Александр. Он так и писал: «Сижу за решеткой в темнице сырой, вскормленный на воле орел молодой…»
– Прямо так и писал? – удивился Гришка, чему-то сразу поверив. – Ну гляди ж ты, какие совпадения бывают… А он, Александр этот, из благородных, что ли? Или из голытьбы, если за решеткой-то…
– Из благородных, Гришенька, из благородных. Его потом на дуэли застрелили. У него и душа тоже благородная была и нежная к тому же… Как и у тебя, Гришенька, не случайно ведь вы оба с Пушкиным орлов любите…
Гришка Черный почувствовал, что больше благородства и поэтической нежности души он вынести на нынешний момент просто не в состоянии. Довольно уже этого! Выпить надо! Прямо сейчас! – подумал он и полез в карман за деньгами для Люши.
Кухарка Васильевна вытерла грязной тряпкой красные вспухшие руки и критически оглядела Марысю.
– Бледновата, девонька! – таков был ее вердикт.
– Да Люшка куда бледнее, чем я! – обиженно возразила Марыся.
– Подружка твоя – нечистая сила, я тебе сто раз говорила, – вразумительно сказала Васильевна, наклонилась, выставив обширный, обтянутый демикотоновой юбкой зад, и полезла под лавку, где хранился ее сундучок. – Глаз у нее дурной, на лицо немочь бледная и с ворами на равных якшается. Разве то для девки дело? Ты себя с ней, пропащей, не равняй, ты работница и еще, может, за приличного пойдешь… Иди-ко сюда, сейчас мы тебе красоту наведем, залюбуешься…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Через некоторое время красота была готова. Губы подмазаны свекольным соком, брови аккуратно вычернены жженой пробкой. Светло-русые, с золотым отливом волосы заплетены в косы и уложены короной. Поверх них – крошечный малиновый берет. В карман Марысиной полосатой камлотовой юбки Васильевна положила крошечный кусочек мягкого коричневого камешка.
– Вот ентим натрешь щеки, перед тем как в залу идти. Да силы не жалей. Сразу румянец будет, как у купеческой дочки, которая всю жизнь как сыр в масле каталась. Поняла меня?
– Поняла, – кивнула Марыся. – А что ж это за средство такое? И откуда оно, Васильевна, у тебя?
– Называется «бодяга». Живет на дне моря-окияна. Пользуют ее для наведения красоты барыни да княгини всякие. Мне моя старая барыня подарила, когда я еще молодой была и у ней кухаркой услужала…
Васильевна еще повертела Марысю из стороны в сторону, убрала за маленькое розовое ухо выбившуюся прядь, расстегнула верхнюю пуговичку на синей казинетовой жилетке…
– Эх, видела бы твоя тетка-покойница, какая ты красоточка аппетитная стала! – тяжело вздохнула Васильевна. – И ведь что обидно – пропадешь ни за грош, как и она, как и все мы здесь…
– Не дури, Люшка! Не дури лучше, я тебе сказал! – Гришка скалил зубы и тряс головой, как жеребец на ярмарке, которого исподтишка горячит цыган-барышник. – Не будет того, чтобы я по твоему слову судомойку в ресторан возил!
– Ну Гришечка, ну миленький! – ужом извивалась Люша. – Ты ж сам с собой Ноздрю для спокойства берешь, нешто ж я не вижу! А мне Марыська для того же нужна, я без нее беспокоиться буду, того еще в припадок кинусь, я ж с детства припадочная, рассказывала тебе… Тебе же, Гришечка, заморока сплошная выйдет…
– Не юли и не уговаривай даже! – отрубил Гришка. – Ноздря мне для будущих дел нужен, а вовсе не для какого-то там покоя. А на Марыську нету моего согласия! Неужели не понимаешь, в унижение мне это! Люди скажут: нешто Гришка Черный себе покраше компании не нашел, чем судомойка-малолетка?!
Закусив губу, Люша мгновение размышляла, а потом резко сменила роль. Не только выражение лица, даже поза и движения ее стали другими. Мимика уменьшилась в количестве – осталась едва одна четверть от исходного.
– Значит, так, Григорий, слушай сюда, – спокойно сказала девушка. – Без Марыськи и я не поеду никуда. Мне не в радость будет – так зачем свое время и твои деньги тратить? Понял, о чем я? – Дождалась злого кивка и продолжала невозмутимо: – Так. Теперь по существу твоих, Гриша, слов. Тут я тебе дельно возразить могу, и ты со мной, как умный человек, согласишься. Марыська годом старше меня и лицом и фигурой краше значительно. В судомойках она потому только, что воспитание от семьи получила, желает на жизнь честным трудом зарабатывать и марухой у вора, в отличие от меня, быть вовсе не хочет. За это ей мой решпект и уважение. Касательно же почета, так скажи мне, Гриша: когда у тебя еще настоящий паспорт был, ты в нем кем по сословию записан?
– Из крестьян Орловской губернии, – ответил сбитый с толку Гришка, который, как часто бывало, не понимал, куда клонит подружка.
– Ага! А покойный отец Марыси был панцирный боярин! Боярин! И зовут ее полностью Мария Станиславовна Пшездецкая, панцирная боярышня! Так кому здесь что в унижение выходит, думай, Гриша, сам!
– Господи, Люшка, ты меня с ума когда-нибудь сведешь! – тяжело вздохнул Гришка. – Какой еще боярин?!
– Я же тебе русским языком сказала: панцирный! Их еще царь Иоанн Грозный по западным окраинам Руси рассаживал, чтобы охраной служили. И панцирь жаловал. Представь теперь, какой у Марыськи древний род! Да вам с Ноздрей…
- Предыдущая
- 40/50
- Следующая