Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Крейсерова соната - Проханов Александр Андреевич - Страница 15


15
Изменить размер шрифта:

Женщина стала падать. На помощь ей поспешил врач в белом халате, заботливо поднося к губам рюмочку валерианки. Несколько телекамер как грифы ринулось на женщину, вонзая в нее заостренные когти лучей. Выклевывали ей глаза. Обкусывали ее бледные дрожащие губы. Вырывали из немощных рук фотографию сына. Зал волновался, стонал, всхлипывал. Лампада, что висела перед образом, тревожно мерцала.

Мэра у микрофона сменил Плинтус. Неловко поворачивался в разные стороны, переступал перепончатыми ногами, обращая в разные углы зала отечный нос. Заговорил утробным голосом чревовещателя, используя зоб в качестве резонатора, раздувая его, как это делают весенние квакающие лягушки.

– Должен вам доложить, я связался с представительствами ведущих мировых держав, которые скорбят вместе с Россией… Мне звонили американские друзья… Они сообщили, что как только сейсмические станции зарегистрировали подводный взрыв в районе полюса, американский Президент позвонил Президенту России и предложил свою помощь… Ибо в соседнем районе патрулировала американская подводная лодка, которая могла бы стать первым спасательным кораблем… Но российские власти почему-то отказали… Что это?.. Амбиции былой сверхдержавы?.. Пережиток тоталитарной эпохи, когда в стране победившего социализма не могло быть аварий и катастроф?.. Или просто варварское, наплевательское отношение к людям, которое всегда было свойственно российской власти, будь то царская империя или большевистский Советский Союз… Мы должны знать правду… Президент должен, наконец, появиться перед народом и сказать правду, какой бы горькой она ни была…

Зал застенал, заволновался, ударяясь о стены, о косяки, об острые углы, расшибая в кровь лица, распарывая одежды, раздирая волосы. Женщины целовали черно-белые фотографии. Вскидывали вверх худые руки. Кому-то грозили. Кого-то умоляли. Кого-то, несуществующего, прижимали к груди и лелеяли. Операторы жадно и страстно снимали.

Мэр и Плинтус отступили вглубь зала, по-хозяйски наблюдая за происходящим. Устранились, запустив эту пыточную машину, в которой люди кричали от боли, попадая под безжалостные зубцы и крючья. Николай Угодник с огромным смуглым лбом смотрел сквозь малиновую лампаду. Держал раскрытую книгу, в которой было что-то начертано.

– Мой-то Васенька всю ночь снился, ручки ко мне тянул!.. «Мама, мамочка, дай я тебя поцелую!..» А утром проснулась, телевизор включила и про лодку услышала!..

– А у нас лайка Чара, с которой Гена на охоту ходил, всю ночь выла… Отец говорит: «Что-то чует собака. Кабы не с Генкой беда…» А наутро сообщение про лодку…

– И что же у нас жизнь за такая в России?.. Дед его в войну под Смоленском погиб… Отца в Афгане убило… А он, Димочка наш, в мирное время, страшной смертью в воде захлебнулся!.. Как же нам жить-то в России?..

– Женщины, пошли к Президенту!.. Встанем вокруг Кремля!.. Пусть отдаст назад сыновей!.. Мы ему детей не на смерть отдавали, а он их в воде утопил!..

– Да живы они, живы!.. Им воздуха в лодке на месяц хватит!.. Ждут спасения, просят Бога о помощи!.. А их не спасают, потому что они правду знают!.. За это их хотят погубить!..

– Женщины, если власть наших мужей и детей не хочет спасать, поедемте сами их вызволять! Наймем корабли, водолазов, деньги заплатим!.. Сами под воду спустимся, а наших дорогих, ненаглядных на воздух подымем!..

– Муж мой – первый офицер на флоте!.. Лучший командир-подводник!.. Я, жена офицера-подводника, обращаюсь к флоту!.. Не бросайте в беде товарищей!.. Выводите из базы свои корабли!.. Ведите их в океан!.. Я вас сама поведу!.. Мое сердце укажет маршрут!.. А предателей, которые засели в Кремле, достанет ваша ракета или бригада морской пехоты!..

Забушевали, истошно заголосили, засверкали беспощадно глазами. Потянули худые цепкие руки, желая разодрать, растерзать на куски, отомстить за смерть любимых.

В этот момент истошных воплей и вскриков растворились узорные двери. Легкий, пылкий, словно на стремительном прозрачном пропеллере, влетел Президент. Он был бледен. Огромные серо-голубые глаза полнились яркими, сверкающими слезами. На нем был черный изящный костюм. В белых манжетах зеленели изумруды, цвета океанской волны. В руках он держал серебряную чашу, светлую, как полярные льды. Прошел сквозь расступившуюся толпу в ее самую горючую, стенающую, раскаленную сердцевину. Встал среди неистовых женщин.

– Братья и сестры!.. Я явился к вам прямо из океана!.. С того трагического места, где погибла наша могучая лодка!.. Вот чаша с морской водой, которую я там зачерпнул через борт!.. В ней растворилось дыхание наших погибших героев!.. В ней их прощальные слова и заповеди!.. Она горько-соленая от ваших и моих слез!.. Я привез эту священную воду, соединяющую живых и мертвых!.. – одной рукой он прижал к груди серебряную чашу, другой, гибкой и легкой, стал черпать воду и кропить стоящих подле него женщин. Капли блестели на лету, брызги попадали на лица, на траурные облачения, на портретики моряков. Президент казался пастырем, окропляющим свою горюющую паству. Женщины жадно ловили капли, хватали их в воздухе, целовали, пили, омывали лица, глаза. Словно их любимые были теперь вместе с ними.

– Родные мои, люди русские!.. Велика ваша и моя утрата!.. Но в этот час непомерного горя сплотимся теснее!.. Не дадим друг другу пропасть!.. Не дадим погибнуть России, которая скорбит вместе с нами, шлет в этот горестный зал свои поклоны и поцелуи!.. Пусть знают наши злопыхатели и враги, что в минуты горя русские люди становятся непобедимы!.. Будем же вместе – народ и армия, флот и Россия!.. Такова заповедь наших героев, которая доносится сюда из пучины!..

Он искоса взглянул на Мэра и Плинтуса. Те отступили в тень, затрепетали от его разящего, сверкающего взгляда. Женщины тянулись к Президенту, целовали край серебряной чаши, прижимались губами к зеленым изумрудам, так напоминавшим цвет океанской воды.

– Бессовестные, жестокие люди желают столкнуть Президента и народ!.. Ослабить власть, ослабить Россию!.. Льют крокодиловы слезы по поводу нашей потери!.. Но почему они отбирают у флота последние деньги и тратят их на свои роскошные виллы и дворцы?.. Почему нежатся в своих золоченых чертогах среди лазурных бассейнов и зимних садов, в то время как герои страны ютятся в промороженных комнатах с протекающими потолками?.. Почему превратили священную Москву в развратный Вавилон, погрязли в воровстве и распутстве, в то время как мужественные русские люди уходят в океан, выполняя священный воинский долг?.. Так долго продолжаться не может!.. Мы восстановим нашу русскую справедливость!..

Мэр и Плинтус, услышав беспощадную угрозу, закрыли лица локтями. Между тем Модельер что-то нашептывал начальнику президентской охраны. Тот прижал к губам крохотную усатую рацию, передавая указание высоким молодцам, что из разных углов бдительно, по-орлиному взирали на Президента. Те кинулись к операторам и репортерам, которых привели на тризну коварные Мэр и Плинтус. Стали бесцеремонно оттеснять прочь, сдвигать в угол зала, где вскрывали их телекамеры, отбирали кассеты, выталкивали взашей. На смену этой разношерстной развязной стае в зале появились два оператора из президентского протокола. Четко и умело нацелили новенькие телекамеры на женщин, целующих чашу, на взволнованное, красивое лицо Президента, который гладил по русой голове сиротку.

– Каюсь перед вами!.. – Президент упал на колени, умоляюще протянул руки к окружавшим его матерям и вдовам. – Не уберег наших мальчиков!.. Вся вина на мне!.. Простите меня!.. Все сделаю, чтобы поднять их со дна морского и похоронить в русской родной земле как героев!.. Обещаю вам, мы построим новый подводный крейсер и наречем его: «Святая Москва»!.. Сегодня же объявляю всенародный сбор средств!.. Пусть каждый, богатый и бедный, пожертвует что может!.. – стоя на коленях, он снял с правой руки браслет с золотыми часами и опустил в чашу. Отцепил изумрудные запонки и со стуком метнул в жертвенный сосуд. И все, кто был в зале, стали снимать обручальные колечки, сережки с камушками, женские часики. Опускали их в чашу. Склонялись к своему Президенту, целовали ему руки, обнимали. А он, потрясенный, стоял среди них на коленях и рыдал. Операторы осторожно, бережно вели окуляры по его рыдающему бледному лицу.