Немного опасный - Бэлоу Мэри - Страница 65

Это было изысканное убежище, купавшееся в мягком переливающемся свете.

Кристина обернулась и посмотрела на герцога. Он стоял в дверях, держа в руках шляпу и не отрывая от нее взгляда. Какой ужасный момент! Кристина многое отдала бы за то, чтобы избежать его, так как именно сейчас она окончательно поняла, что безоглядно влюбилась в герцога Бьюкасла, и выхода из этой ситуации не было.

Как не было хоть малейшей возможности благоприятного исхода.

Увы, слишком поздно анализировать свои чувства или пытаться скрыть их!

Прежде чем она успела что-либо сказать, герцог прошел мимо нее в комнату. Несмотря на то, что внутри голубятни было прохладно, Кристина сняла шляпку, перчатки и положила их на стол.

В это время герцог наклонился и зажег камин, в котором уже были уложены дрова. Пламя вспыхнуло мгновенно, но Кристина по-прежнему сомневалась, что оно способно как следует прогреть такое помещение.

— Почему? — спросила она. — Почему вы выбрали именно это место, когда вам принадлежит Линдсей-Холл и много других похожих домов?

Кристина заранее знала ответ. У нее было такое ощущение, словно она пережила этот момент когда-то раньше и могла с точностью предсказать его слова. Ей вдруг стало страшно, как будто на нее грозила обрушиться гора снега.

— На большом пространстве очень легко потеряться, — проговорил герцог. — Я иногда сам забываю, что я не только герцог Бьюкасл, но еще и просто человек.

Кристина смущенно сглотнула.

— Здесь, — продолжал герцог, — я могу предаться воспоминаниям. Странно, меня не было здесь уже год, не считая прошлой недели, когда я решил, что должен показать вам это место.

Кристина вдруг почувствовала, что это и был тот шанс, о котором он просил, что ее приход в этот маленький домик на краю его огромного поместья — именно то, о чем он мечтал и к чему готовился. Здесь было чисто и аккуратно, хотя никто, кроме герцога, не бывал здесь. Он сам прибрал все в этой комнате и сложил дрова в камине.

Оглядевшись, Кристина остановила свой выбор на деревянном стуле возле стола. Упав на него, она вцепилась руками в края накидки.

— И о чем же вы вспоминаете, когда бываете здесь?

— О том, что я и Вулфрик Бедвин — один и тот же человек, — ответил он.

Гора снега наконец-таки свалилась ей на голову.

Да. О да. Он в самом деле был Вулфриком Бедвином. За те несколько дней, что она провела в Линдсей-Холле, Кристина обнаружила под маской великолепного герцога Бьюкасла простого человека. Конечно, они были похожи, этот человек и герцог. У нее ни на секунду не возникло подозрения, что Бьюкасл безумен, что в нем уживаются две совершенно разные личности.

Но хочется ли ей поближе узнать стоящего перед ней человека? Последние три года она жила относительно спокойно, а теперь еще у нее появились Бэзил и Гермиона.

И все же от его слов щемило сердце: «…я еще и Вулфрик Бедвин».

— Расскажите мне… о себе, — попросила Кристина. Она чуть было не сказала «о нем», как будто Вулфрик Бедвин не имел ничего общего с суровым и надменным герцогом, который стоял сейчас возле камина, готовый повелевать всем миром. — Нет, не так. Расскажите о своем детстве.

Если она в самом деле хотела узнать герцога — в чем ей было трудно признаться даже самой себе, — следовало начинать с самого детства. Впрочем, не так-то просто представить, что этот человек когда-то был маленьким мальчиком. А ведь он был им…

— Садитесь в кресло.

Герцог подкрепил свои слова жестом. Кристина подчинилась. Тогда он снял с кровати покрывало из овечьей шерсти и накрыл им ее колени, а сам уселся на стол, одной ногой упираясь в земляной пол, а второй свободно покачивая в воздухе. Сняв пальто, он бросил его на спинку стула. На лице у него играли голубые тени.

— Так каким вы были в детстве? — повторила свой вопрос Кристина.

— Более энергичного и беспокойного ребенка трудно даже представить. — Герцог усмехнулся. — Я собирался объехать весь мир, когда вырасту, хотел отодвинуть американскую границу далеко на запад, планировал пересечь американский материк, а потом переплыть Тихий океан и попасть в Китай, мечтал раскрыть все секреты Африки и вкусить от изысканных тайн Дальнего Востока. Я представлял себя разбойником наподобие Робин Гуда или охотником за пиратами. В более зрелом возрасте, когда мне было десять, я собирался стать капитаном на собственном корабле и дослужиться до чина адмирала или стать офицером армии, дослужиться до генеральского звания и командовать британскими вооруженными силами, одерживать блестящие победы в любых сражениях. А пока я ждал своего славного будущего, мне ничего не стоило весь дом и парк перевернуть вверх дном. Я был грозой садовников, грумов и домашних слуг, главной проблемой своего отца и головной болью матери.

Герцог встал, подошел к огню и пошевелил полено носком сапога, чтобы оно быстрее разгоралось.

— Однажды у нас с Эйданом созрел план, — не торопясь, продолжил он. — Мы придумали обменяться одеждой и манерой поведения, так чтобы отец не заметил разницы. Эйдан должен был остаться дома и унаследовать герцогский титул, а я собирался плыть за семь морей и наслаждаться приключениями, которые уготовила мне судьба.

Кристина молчала. Она была потрясена, заворожена.

Герцог смотрел на огонь, и перед его глазами проходили картины детства.

Прошло несколько минут. Наконец он обернулся, посмотрел на Кристину и вернулся на место.

— С момента моего рождения я был предназначен для роли герцога. — Его голос стал звучать глуше, или Кристине это только показалось? — Меня готовили к исполнению многочисленных обязанностей, налагаемых вместе с титулом, а Эйдану прочили военную карьеру. Мы мечтали поменяться местами, но, разумеется, это было невозможно. В конце концов, я предал его.

Кристине вдруг стало холодно, несмотря на то, что ее согревала уютная овечья шкура.

— Ему не хотелось идти в армию, — продолжал герцог, — он был тихим, миролюбивым ребенком и тенью следовал за отцом, когда тот ездил по делам поместья, а также много времени проводил с управляющим. Он умолял отца избавить его от необходимости служить и мечтал лишь о том, чтобы спокойно жить в поместье, занимаясь возделыванием земли. Не знаю, почему судьба оказалась так жестока и обрекла его на судьбу второго сына в семье.

Конечно, когда умер отец, я мог бы удовлетворить его просьбу. Мне тогда было всего семнадцать лет, а ему пятнадцать. В течение еще нескольких лет он учился в школе, а когда вернулся домой, тут же с новым энтузиазмом окунулся в дела поместья. Никто лучше его не знал Линдсей-Холла. Более того, он знал, как управлять делами. У него было то чутье, которое начисто отсутствовало у меня. Эйдан пытался давать мне советы, и, должен признаться, всегда по существу. Он хотел, чтобы я уволил отцовского управляющего, который был уже слишком стар, чтобы вести дела, и назначил его на эту должность. Он пытался дать мне понять, как можно улучшить текущее положение дел и исправить допущенные ошибки. Эйдан любил этот дом, он знал его лучше меня, а я был его братом.

Я купил ему офицерский патент и пригласил в библиотеку, чтобы сообщить о своем решении. У него не было иного выбора, кроме как повиноваться мне. Даже в столь юном возрасте я обладал правами герцога Бьюкасла и воспользовался ими, не дрогнув. С тех пор я применял их каждый раз с неизменным хладнокровием.

— И вы никогда не могли себе этого простить, — проговорила Кристина скорее утвердительно, чем вопросительно, — хотя поступили согласно своему долгу.

— Пожалуй, — согласился он. — Но мне пришлось выбирать, кто я прежде всего — герцог Бьюкасл или брат по отношению к человеку, ближе которого у меня не было. В тот момент я впервые почувствовал, что придется сделать нелегкий выбор. Я выбрал роль герцога и с тех пор неизменно отдавал ей предпочтение. Думаю, что так будет до самой моей смерти. В конце концов, я аристократ, и у меня есть обязанности по отношению к тысяче людей, пренебречь которыми я не имею права. Вот почему я не могу обещать вам, что изменюсь и стану тем человеком, которого вы представляете в мечтах. Вы находите меня холодным, жестким, отталкивающим, и вы не ошибаетесь. Но все же у меня есть и другие качества.