Порочные узы (ЛП) - Блэк Шайла - Страница 52

Морган отвечала на его прикосновения, на его порочные предложения точно так, как он мечтал. Когда-нибудь он отодвинет ее внутренние запреты, доберется до ее бессознательной сексуальности и вытащит наружу ее сущность сабмиссива, способного отдаться во власть своего Господина.

Создавалось впечатление, что она только его и ждала, находясь в оцепенении. Эта мысль прошлась током по его члену.

— Кончи для меня, — потребовал он рядом с ее сочащейся влагой киской.

Быстро вытащив пальцы, он сильно обхватил ими ее клитор. В следующее мгновение, он толкнулся языком в ее сокращающееся влагалище, кончиком языка умело управляя чувствительной точкой внутри.

Она взорвалась с громким криком, отдавшимся эхом в болотах. Еще крепче сжав его волосы, она прижала его к себе, в себя. Еще больше смазки потекло ему в рот, он жадно припал к ней, чувствуя собственный триумф, испытывая невыносимую потребность оказаться внутри нее, отдавая ей свои приказы.

Жажда кипела в нем. Взять ее. Овладеть. Сделать своей.

Да, и что бы Брендон сказал об этом? Что бы сама Морган сказала по этому поводу?

Он надеялся, что она даст свое согласие, потому что впервые в жизни он не хотел быть просто тем, с кем можно хорошо потрахаться. Он хотел, чтобы каждое прикосновение что-то значило. Почему она? Почему сейчас? Что случилось с его местью, которая раньше выжигала его внутренности каленым железом?

Подумав об этом, Джек нахмурился.

Некоторое время спустя, её киска перестала сжимать его язык. Её кулаки медленно разжались. Джек напоследок страстно лизнул её, обещая себе недалекое продолжение. Затем поднялся на ноги.

Она выглядела смущенной и шокированной своей реакцией. Её нетронутая внутренняя сексуальность созрела для мужчины, достаточно сильного, чтобы проникнуть сквозь её барьеры и достаточно внимательного, чтобы позаботиться о её безопасности и душевном спокойствии.

Морган не знала, как много было скрыто в ней. Пока что. И черт, он мечтал быть тем мужчиной, который покажет ей это.

— Доброе утро, — пробормотал он.

Он прижался нежным поцелуем к её дрожащему рту, раскрывая её губы и проникая языком внутрь, в медленном, уговаривающем скольжении.

На мгновение она отпрянула от собственного вкуса на его губах. Но Джек схватил её, сжимая лицо в своих ладонях, и заставил отведать её собственного сладкого совершенства, завлекая её в водоворот медленного танца. Наконец, она расслабилась, открыла для него рот и почувствовала его язык и собственный вкус глубоко внутри.

Внезапно он почувствовал уважение к её быстрому решению — открыться ему. Нет, это была утонченная гордость, а также ликование и предупреждение. Морган была прелестна, и он мог склонить её — вылепить из неё покорную сабу, которая сможет соблазнять его за пределами его самых смелых фантазий. Со временем, он мог бы помочь ей принять ту часть себя, с которой она боролась все это время. И показать ей, что отрицать её — просто невозможно. Она никогда не будет счастлива, пока не примет её.

Но это чувство гордости — шаг в сторону от обладания ею. Не доминант в нем испытывал гордость, он не привязывался к сабе, решив сделать ту своей.

Много лет он отгораживался от женщин, которыми обладал и повелевал, раскрывая их барьеры. Как учитель с учеником: он хвалил их за успехи, наказывал за неудачи, все время, заверяя в их способностях. С Морган… это было глубже, более личным. Словно, это он должен был помочь ей. Словно, он сам был заинтересован в расцветании ее сексуальности. Словно, она — моя. Все чувства уверяли его в этом. Это было временным решением, принятым сгоряча. Он нуждался в ней. И точка.

— Джек.

Дрожащий голос Морган проник в его сознание, возвращая обратно. Она дрожала, и на этот раз не от желания.

Черт, здесь было холодно. И всё же, она вынесла это. Нет, она превзошла все его ожидания, на счет её способностей. Он обнял ее, стараясь укрыть от ветра.

— А воздух довольно свеж, да, Сher? — он усмехнулся.

И не удержавшись, он положил её голову к себе под подбородок и погладил её спину рукой.

Другая его рука идеально расположилась на её груди. Большой палец начал лениво ласкать её, все еще, твердый сосок. Она захныкала. Был ли какой-нибудь способ, завлечь её в игровую комнату, и держать ее там часами, днями, покидая свое тело и возвращаясь назад к жизни, с каждым её звуком.

Он сунул руку в карман, за своими ключами, намереваясь приказать ей отправиться в горячий душ и после встретиться с ним в игровой комнате через пятнадцать минут. К черту завтрак. Лучше он трахнет ее.

— Bonjour, — послышался низкий знакомый голос, доносившийся из-за угла, со стороны входной двери.

Морган ахнула, застыв в его руках.

— Это… Твой дедушка!

Естественно. Кто ещё обладает таким безупречным чувством времени?

Воздержавшись от выкрикивания проклятий, он освободил Морган из своих теплых объятий, сунул остатки своей рубашки к ней в руки и подтолкнул к боковой двери дома.

— Иди. Прими душ и оденься. Мы закончим позже.

Она заколебалась, широко раскрыв глаза из-за его слов. Нерешительность отразилась на её смущенном лице.

— Джек, я-я… Может нам стоит поговорить об этом.

— Bonjour? — голос Брайса прозвучал уже ближе к ним.

Времени уже нет. Он быстро закрыл её рот жестким поцелуем, потом развернул к двери. И резко шлепнув по попке, подтолкнул её к дому.

— Если хочешь. Но мы закончим это позже.

Прежде чем она успела огрызнуться в ответ, он закрыл дверь.

Нежелание Морган продолжить то, что они начали, было очевидным и разочаровывающим. И именно тогда, когда он уже подумал, что достучался до неё… По крайней мере, она не сказала нет, но она и не подарила ему свое сладкое коротенькое “да”, которое его тело жаждало — и ожидало, после её реакции этим утром.

Разочарование и злость нахлынули на него, ставя в тупик, когда он повернулся навстречу своему деду. Вместе с этим, усердно думая, как не допустить колебаний Морган в следующий раз, без сомнения, равных по силе её неуверенности.

И он хотел понять. Что сдерживало её? Это было нечто большее, чем простая скромность или страх перед неизвестным.

Джек вздохнул.

Вопрос, который он должен был задать — что, черт возьми, случилось с ним, отчего он вдруг был так решительно настроен обладать этой женщиной? Вероятно, он просто сошел с ума. И не только. Он чувствует, что может потерять гораздо больше…

— А, вот ты где, — сказал Брайс, огибая угол.

— Доброе утро, Grand-pere.

Джек уселся обратно в свое кресло, стоявшее в углу.

— Кофе?

— Non. Я приехал проведать тебя и ta jolie rousse.

Его прелестную рыжую? Только не сейчас. Она могла бы быть сейчас на один шаг ближе к нему, если бы не это неожиданное вмешательство.

Он сдержался, чтобы не выругаться.

— Морган в порядке, — пробормотал Джек, пересев в кресло ближе к деду.

Он облизал губы, по-прежнему ощущая на них ее сладость. Этот вкус — и воспоминания: её широко раздвинутых для него ног, её несдерживаемые стоны, звучащие внутри него — не позволяли сколько-нибудь уменьшить его бушующую эрекцию.

— Ты… лучше её разглядел, со времени моего последнего визита? усмехнулся ему Брайс и подмигнул.

— Вы не спешили отвечать на мое приветствие и не заметили моего стука в дверь, ведь так?

— Я не ответил на стук, потому что не слышал его. Я был здесь. Ещё слишком рано. Не похоже, что бы я ожидал компанию.

— А какой час? Брайс нахмурился.

Джек не купился на невинное выражение лица деда.

— А который час? — он исправился.

— Слишком рано для светских звонков, но достаточно вовремя, чтобы уличить нас кое в чем, особенно, если бы нам нравилось так начинать день. Разве это не то, о чем ты подумал?

— Mon petit-fils, ты слишком недоверчив.

— Думаю, у меня есть на это право, после твоей “теплой и практичной” одежды для Морган, выглядящей, как со страниц журнала Victoria’s Secret для взрослых.