Порочные узы (ЛП) - Блэк Шайла - Страница 17

— Его зовут Брэндон Росс.

Джек снова напрягся.

— Он больше чем друг?

Морган замялась. Никто не знал, что они в Брэндоном родственники. Сохранение тайны было одной из договоренностей мамы с сенатором Россом много лет назад. Он ее прибьет, если правда выплывет наружу. Поэтому они с Брэндоном и придумали эту историю с помолвкой, когда Морган к нему переехала. Может… если придерживаться этой легенды и здесь, это поможет несколько ослабить накал страстей между ней и Джеком?

— Да. Он мой жених. На… на текущий момент.

Губы Джека сжались в тонкую полоску.

— Где он сейчас?

— Уехал на несколько недель из страны.

— Пока какой-то съехавший с катушек псих в тебя стреляет. Этот жених похож на стоящего парня.

— Брэндон не хотел уезжать, — стала защищать брата Морган.

— Его работа…

— Что-нибудь кроме писем с фотографиями было? В твой дом залезали?

— Да и… — Морган сглотнула, потом прошептала: — Он онанировал в моей постели. Вот тогда-то я испугалась и улетела из Лос-Анджелеса.

Внезапно на глаза навернулись слезы и потекли по щекам, немало удивив девушку. Она считала себе намного крепче. Слезами тут не поможешь, но было трудно справиться с ужасом ситуации.

Джек тут же присел рядом с ней, весь его гнев испарился. Очень аккуратно он уложил Морган на подушки и склонился над ней, нежно стирая ладонью слезы с ее лица.

Морган уставилась на него, не понимая, как в нем уживаются такие противоположности. Нежность и сострадание от мужчины, который выудил из нее всю подноготную и не преминул ткнуть ее носом в то, что она возбуждается от его прикосновений? Который связывает своих женщин?

— Ты правильно сделала, что улетела и согласилась остаться у меня. Этот парень, без сомнения, очень упертый и опасный.

Стесняясь слез и слишком остро ощущая близость Джека, Морган отвела глаза.

— Я ненавижу чувствовать страх. Меня бесит, что моя жизнь перевернулась с ног на голову. Чем быстрее разрешится эта ситуация, тем лучше.

— Мы все исправим, — прошептал Джек.

— Кто в курсе, куда ты направилась из Лос-Анджелеса?

Морган попыталась вспомнить, отчего между бровей у нее залегла морщинка.

— Рэджи, ассистент продюсера. Сосед, присматривающий за моей кошкой. Сабрина, гример. Не помню. Я собиралась как в тумане…

— Кто угодно начнет нервничать, если к нему без приглашения домой заявится какой-то задрот и кончит на кровать.

Джек взял ее руку, зажал между сильными мозолистыми ладонями и склонился ближе. Матерь Божья, он был так красив, что глазам становилось больно при одном лишь взгляде на него. Крупные скулы, точеный рот, двухдневная щетина, придающая лицу больше мужественности. Мощные плечи, широкая грудь и накаченный пресс… Да любая бы слюной изошла.

Морган хотела, чтобы ее не тянуло так сильно к этому мужчине, к ауре силы, окутывающей его, прикосновениям. Он окинул ее взглядом, в котором было и утешение, и напоминание о страстных объятиях. Боже, она и так не могла забыть: дыхание Джека на своей шее; руку, сжимавшую грудь, пальцы, двигавшиеся глубоко в ней и приближавшие мощный оргазм; его губы, требовательно накрывшие ее рот.

Сначала выживание, позже можно будет подумать и об удовольствии. Много позже. И не с Джеком.

Да, она хотела уверенного в себе мужчину, но Джек… он, как говорится, чересчур. В нем слишком много всего, что привлекает Морган, и чему нет места в ее жизни в данный момент. Ей не стоит мечтать о нем. Джек обладает просто-таки смертоносной мощью, которая так и рвётся наружу. За этой внешностью скрывается первобытный самец, сдерживаемый одной лишь силой воли… и легким налетом цивилизованности.

Ни одна женщина не сможет совладать с таким мужчиной. Он обладает всеми качествами парового катка, и Морган понимала: если Джек почувствует, что она млеет от его доминантного поведения, он тут же переедет ее. Нет уж, спасибо.

Осталось обуздать свои похотливые мысли. Их связывают только деловые отношения, Джек пытается защитить ее. На этом надо остановиться. Морган должна сосредоточиться на мыслях о работе и развитии карьеры, а не на том, что ее трусики насквозь промокли от желания.

Но она знала, что Джек из себя представляет, и чего он хочет от женщины. Любопытство было таким же сильным, как и сексуальное возбуждение, и никакие самоувещевания не могли унять страсти, бурлящей в крови.

Морган сделала глубокий вздох. Да, он мог доставить ей истинное удовольствие. Как и другие парни, причем они не стали бы для этого пользоваться наручниками. Не было бы этого пугающего ощущения, что они могут контролировать женщину одним лишь взглядом, строгим словом, порочной улыбкой. Правда, Морган таких еще не встречала.

Она вздохнула, осознав насколько ее логика причудлива в данный момент. Значение имело только то, что Джек может позаботиться о ее безопасности, а это было самым важным. Морган нужно было, чтобы кто-то смог уверить ее: ее мертвое тело не найдут в какой-нибудь канаве, она выберется из этого кошмара.

Джек сжал ее руку.

— Когда взойдет солнце, я позвоню приятелю, у которого есть знакомые в ФБР, и мы начнем собирать информацию.

— Спасибо тебе.

Морган надеялась, что Джек и его друг сумеют довольно быстро добраться до истины, и ее жизнь опять станет нормальной.

— Почему бы тебе не попытаться заснуть?

Напряжение снова начало затягивать ее, как зыбучий песок.

— Не могу. Слишком волнуюсь.

Джек потянулся, пропустил между пальцами локон ее волос и нахмурился. Потом обратил на нее взгляд своих карих глаз. Воздух между ними сгустился настолько, что Морган не могла вздохнуть. От Джека волнами исходил жар, прогревая девушку до самых костей. Мужской аромат подобно тарану нанес удар по осязанию: смесь пряностей, пота, топи и чистейшей тайны.

Проклятье, она слишком остро ощущает его мужественность…

— Попытайся. Тебе надо набраться сил.

Джек чуть улыбнулся.

— Никогда не знаешь заранее, когда они понадобятся.

Джек вышел из коттеджа навстречу утреннему солнцу. Он не мог сдержать проклятий.

Четыре любовника. Два из них женихи, включая Брендона. Рассказывал ли этот слюнтяй Морган о Джеке? Скорее всего, нет.

Хорошие новости. То, что надо для осуществления мести. Морган даже не представляет, кто он на самом деле.

На протяжении всего разговора она пожирала его глазами. Черт, он никогда так сильно не возбуждался только от женского взгляда.

Он все еще хотел получить око за око, но месть теперь была не единственным пунктом в меню. Самое поганое, его реакция на Морган была просто непередаваемо острой. Быть с ней в одной комнате и не касаться ее бледной кожи, не пробовать на вкус губы с ароматом корицы, мускусную влагу ее плоти… От этого у него был такой стояк, что им можно было пробивать дыры в стальных листах.

Джек еле справился с искушением и не приковал Морган наручниками к кровати, чтобы добиться ее полной капитуляции. Его пожирала нестерпимая потребность сжать эти привлекательные светлые соски, поиграть с клитором и услышать, как она начнет молить о том, чтобы он ее оттрахал. Морган сводила с ума. Он умирал от желания узнать, насколько она покорна по своей природе, и испытать выносливость девушки, погрузившись в нее так глубоко, что она его уже никогда не сможет забыть.

Черт, надо взять себя в руки. Глупо думать о чем-то еще, кроме мести.

Так почему он не может выкинуть ее из головы? Вопрос вертелся в голове, как надоедливая песня, которая прилипает к языку, и ничего с ней не поделаешь. Джеку никогда не нравились рыжие. Или низенькие. И женщины, принадлежащие другим мужчинам. Так почему с Морган все не так?

Лишенный эмоций голос деда эхом прозвучал в голове Джека: «Если ты снова и снова видишь сны о рыжеволосой женщине, значит, ты скоро ее встретишь. И она окажется твоей второй половиной». Коул всегда считал, что семейное «проклятье» просто чушь собачья, придуманная романтичными дураками, желающими верить в сказку.