Первая (ЛП) - Притекел Ким - Страница 54

"Не знаю", - прошептала она. Будучи гораздо отважнее меня, она схватила фонарик и, расстегнув палатку, выползла из неё через небольшое отверстие. Я сидела внутри, затаив дыхание, и ждала её возвращения. Это была наша первая ночевка возле Большой лужи и такой поворот событий до смерти перепугал меня. Радовало одно - Бет была рядом со мной, я знала, она сможет меня защитить. Когда кто-то постучал по тенту палатки, я подскочила на месте и вконец онемела от страха.

"Бет?" - прошептала я. Она не ответила. "Бет?" - я вновь окликнула её голосом, в котором преобладали безысходные нотки. Еще один удар по палатке, и еще один вздох безнадежного отчаяния вырвался из меня. О нет! Бет схватили, я поняла это, и сейчас настала моя очередь - они пришли за мной. Я опустилась на четвереньки и принялась искать другой фонарик, но полог палатки внезапно откинулся и… оттуда на меня посмотрело улыбающееся лицо Бет. Я кинула на нее яростный взгляд, и тут же в бессилии закатила глаза от ее озорного вида.

* * *

Я развернулась, чтобы направиться обратно к тропинке и в этот момент пола моего длинного пальто случайно зацепилась за какие-то кусты. Я усмехнулась, услышав девичий шепот, донесшийся из палатки: "Что там такое? Что это было?"

Наше время у Большой лужи прошло. Теперь этот кусочек моего детства принадлежал новому поколению. Сейчас я чувствовала себя здесь незваным гостем. Гигантом, которому уже не было места среди маленького народа. Надо сказать, что внезапное осознание этого было обескураживающим чувством.

Я направилась обратно в сторону родительского дома. Проходя вдоль улицы, я смотрела по сторонам. Здесь я училась кататься на велосипеде и дважды въехала в чьи-то почтовые ящики, здесь прошло все мое детство с его бесконечными приключениями и множеством сыгранных футбольных игр. Сейчас все это чувствовалось как-то странно и более того, тут присутствовало какое-то неизвестное мне, взрослому человеку, ощущение.  Неужели все проходят через это, возвращаясь в места своей юности?

Стоя в темноте своей старой комнаты, я снимала с себя одежду.

"Детка?" - раздался шепот. Я повернулась к кровати. Голова Ребекки была приподнята, но я не могла разглядеть ее лицо.

"Да?" - сказала я, кинув рубашку в кучу одежды, уже лежащей на полу.

"С тобой все хорошо?"

"Хорошо". Я подошла к кровати и пробралась под теплое одеяло, чувствуя, как руки Ребекки схватили меня, а затем, пытаясь согреть, прижали меня к себе. Она была теплой, как печка, так что я тут же прижалась к ней. Холодный ночной воздух все-таки умудрился добраться до меня. Я тихонько вздохнула и закрыла глаза.

* * *

Поездка в церковь, как мне казалось, длилась уже целую вечность. Я сидела на заднем сиденье родительской машины, чувствуя, как мои руки, лежащие на коленях, начинают потеть. Ощутив мягкое прикосновение к своему колену, я повернулась и тут же встретилась с голубыми глазами. Я попыталась улыбнуться, но у меня не вышло, я словно о что-то споткнулась и тут же получила от Бет понимающий кивок головой. Я снова вернулась к созерцанию улицы, к машинам, проезжающим мимо нас, страстно желая оказаться в любой из них и уехать куда угодно, только бы не туда, куда мы направлялись.

Вся на нервах, я пробежалась ладонями по своему черному платью, разглаживая юбку и одновременно замечая холод, царящий в церкви. Интересно, а почему так. Я наблюдала, как мои родители вышли из боковой комнаты, мама вытирала глаза бумажной салфеткой, а отец направлял её, поддерживая за локоть, в сторону алтаря. Я все время ощущала справа от себя такое знакомое тепло, и в попытке обрести хоть капельку уверенности, обернулась, чтобы посмотреть на Бет, которая не отходила от меня дальше, чем на несколько дюймов, а затем вновь перевела взгляд на дверь той небольшой комнаты, терзаясь сомнениями, смогу ли я войти туда или нет. Сквозь дверной проем я смогла разглядеть краешек полированного коричневого гроба. Глубоко вздохнув, я шагнула вперед, но тут же остановилась. Мое сердце стучало у меня в голове, я не могла сделать ни единого вздоха.

"Все хорошо, Эм", - прошептала Бет мне на ухо. Пошатнувшись, я слегка навалилась на нее, а затем развернулась, стремясь уйти прочь от той двери.

"Не могу", - пробормотала я.

"Все в порядке. Тебе не обязательно делать это, - сказала она, поглаживая мне спину ладонями. - Думаю, что Китти поймет и простит тебя". Я повернулась, чтобы посмотрела в глаза Бет. Даже сегодня в этот скорбный день, я не могла не обратить внимания - какая же она красивая в своем прекрасно сидящем на ней черном костюме, особенно бросились в глаза ее длинные темные волосы, которые от света, падающего сквозь витражное окно, превратились в ярко-красные с оттенком синевы, играющей на них. "Давай просто пойдем и присядем, хорошо?" Я кивнула и позволила ей увести меня за руку к сиденьям храма.

Я сидела в стороне от людей возле камина, рядом со мной расположилась Бет, ее рука в молчаливой поддержке покоилась на моем колене. Как всегда в подобных случаях, на похоронах все присутствующие люди общались между собой полушепотом. С тарелками в руках они искали места, где бы им удалось присесть. Я опустила глаза на почти полную тарелку, стоящую передо мной. Бет старалась весь день, пытаясь заставить меня поесть, но безуспешно, я так и не смогла сделать этого. Весь день она от меня не отходила. Я подумала, что, скорее всего, она даже не догадывалась о важности своего присутствия рядом со мной и как много это значило для меня.

"Надо же сколько тут людей", - тихо произнесла Бет. Ничего не говоря, я кивнула, ведь и в самом деле - на этих похоронах было так много людей. Обычно так и бывает, когда смерть забирает к себе молодого человека. На какую-то секунду меня охватила гордость за тетю Китти - надо же, за такую короткую жизнь она успела оставить след в сердцах всех этих людей. Рон вышел из кухни с расстёгнутыми пуговицами на воротнике рубашки и с болтающимся черным галстуком. Он хорошо держался в церкви, но как только мы добрались до кладбища, то потерял всю свою выдержку. Я видела, как он вцепился в своего брата Стива, словно от этого зависела вся его жизнь. Мы все наблюдали за его страданиями, когда он сидел в первом ряду возле её могилы. Я не думаю, что ему каким-то чудом удалось бы сдержать свои слезы. Мой отец, сидевший позади него, всю церемонию держал одну руку на плече мамы, а другую на плече Рона. Рон посмотрел на нас с Бет и улыбнулся, но в его улыбке не было жизни. Я сделала то же самое, и в глазах друг друга мы оба смогли прочитать всю ту боль утраты, что охватила нас.

Я оглядела нашу гостиную - последнее пристанище тети Китти. Она прожила с нами чуть меньше шести месяцев. Я вернулась мыслями к событиям почти недельной давности, буквально за два дня до её смерти.

"Дорогая, твоя тетя хочет пить. Не могла бы ты отнести ей воды?" - спросила мама, когда я вошла в кухню после тяжелого дня, проведенного в школе.

"Конечно". Подхватив небольшой кувшин и стакан, я направилась вниз по лестнице на первый этаж. Несмотря на то что я пыталась по крайней мере один раз в день заходить к тете, чтобы навестить её, но с таким безумным расписанием, как у меня, как правило, к моему приходу из школы, она уже спала. Я подошла к закрытой двери старой комнаты брата, а так как обе мои руки были заняты, то открыла её, тихонько пихнув плечом. Голова тети медленно повернулась, и, увидев меня, она улыбнулась. Я улыбнулась ей в ответ. "Привет", - поздоровалась я.