Равноценный обмен (СИ) - Шилов Игорь Александрович - Страница 27

Какие то однозначные выводы делать не стал, думаю прежде чем их делать надо хотя бы побывать в этой стране. Да и какие выводы я могу делать после такого короткого промежутка времени, большую часть которого провёл в лесу или как сейчас в замкнутом пространстве. Вот приплывём в Сан-Франциско, посмотрю на сколько там всё убого или может наоборот, тогда и можно будет судить о том, как правдиво описали Россию в прочитанном мной семитомнике. Про свою страну, его авторы, такого понаписали, что даже мне не во многое верится.

Старпом показался на палубе лишь после обеда, который, в качестве исключения, носили ему в каюту. Я хотел было зайти к нему и извиниться, за свои необдуманные действия, но вахтенный матрос не посоветовал мне этого делать, так как состояние, моего несостоявшегося наставника, было не очень.

- Что же вы меня обманули, молодой человек, сказав о своём неумении боксировать? Не хорошо это - первым заговорил старший помощник, во время нашей случайной встречи на свежем воздухе.

- Клянусь вам, до вчерашнего дня я не с одним человеком на земле даже не пытался заниматься этим мордобоем! Всё вышло абсолютно случайно! Очень прошу вас простить меня за этот инцидент - ответил я ему, причём очень правдиво.

- Не поверю, чтобы меня первым же ударом смог свалить не опытный мальчишка. Если хотите, чтобы я забыл обо всём, что произошло вчера и принял ваши извинения, лучше честно расскажите, в каком клубе вы занимаетесь?

Как я не пытался доказать этому человеку, что вчерашний бой был у меня первым, он этому так и не поверил. Поэтому пришлось мне соврать, чтобы правда победила.

- Хорошо, сознаюсь, но только прошу вас ни кому про это не слова. Я посещаю закрытый клуб, где в качестве наставника выступает один очень знаменитый боксёр, не желающий афишировать о своих частных уроках кому бы то ни было. Такое объяснение вас устроит?

- И стоило из-за этого, так долго упираться. Да я сам тренируюсь у такого же специалиста, может быть даже так, что мы с вами имеем дело с одним и тем же человеком. А вчерашнее недоразумение произошло только по тому, что вам удалось усыпить мою бдительность. Если бы вы сразу сказали, что не понаслышке знакомы с этим видом борьбы, результат нашего поединка был бы совершенно иным.

- Если вы требуете сатисфакции, то я готов. В любое удобное для вас время - решил я сразу же расставить все точки над и.

- Да, не мешало бы вас как следует проучить, но к сожалению, до конца рейса у меня уже не будет свободного времени. Но вот как нибудь, в следующее плавание, я обязательно потребую от вас матч реванш.

- Всегда к вашим услугам - ответил я старпому фразой из какой то популярной книжки, которую читал ещё до того, как научился делать это почти не глядя туда.

Так как мои тренировки закончились, так и не начавшись, а до конца плавания ещё достаточно времени, пришлось мне упорно заняться чтением, тем более от него, мой уровень познаний, о современном мироустройстве, только повышается. Как оказалось, английский язык не единственный в моём арсенале, потому что случайно прихваченная книга из библиотеки старшего помощника, написанная на французском языке, была прочитана мной с такой же лёгкостью, что и те, где основным языком был тот, на котором я разговариваю уже больше недели. Это обстоятельство меня удивило, но не на столько, чтобы потерять голову и на следующий день я методично искал книги на других языках, но к сожалению, в распоряжении моего знакомого моряка, таковых больше не оказалось. Что же выясню не много позже, как далеко распространяются мои познания в этой области, а сейчас мне хватит и того, над чем я занимаюсь почти круглосуточно. Библиотека старпома состояла только из книг, которые обычные люди редко читают, а мне они сейчас в самый раз. Даже не могу себе представить, чем бы я тут занимался окажись на полках обычная беллетристика, вместо имеющихся справочников, учебников, энциклопедий и книг местных философов, вперемежку с историческими хрониками.

Глава 7

Во время плавания меня мало интересовало всё то, что творилось на борту корабля, а чего происходило за его пределами, ещё меньше. Мне хватило двух дней чтобы перестать любоваться морскими просторами, ну а когда с головой окунулся в изучение вековых мудростей, то временами даже забывал, где нахожусь и для чего забрался в эту маленькую коморку. Поэтому подход к береговой линии американского континента, на которой расположился Сан-Франциско прошёл, можно сказать, без моего участия. В это самое время я изучал труды местного Канта, скрывающегося правда под фамилией Харрис. Спорить конечно с его измышлениями и теориями, мне пока рановато, но я счастлив уже и от того, что до меня начало доходить, чего понаписал этот странный представитель здешнего народа.

Вывел меня из состояния, замкнувшегося в себе человека, корабельный гудок. За всё это время я услышал его в первый раз, поэтому сразу же сообразил, произошло что то неординарное и тут же, отложив медленно листаемую книгу, выскочил из каюты, и в несколько прыжков оказался на палубе, ударившей по глазам ярким солнечным светом. Вся носовая часть нашего парусника была занята нарядно одетыми пассажирами, а далеко за ней я увидел то, ради чего и был подан громкий корабельный сигнал. Тонкая полоска скалистого берега возвышалась над горизонтом привлекая к себе внимание уставших от однообразия морской воды пассажиров. Он тянулся от края до края, где то возвышаясь, а где то смыкаясь с водной гладью, плавно переходящей в голубизну бездонного неба. Картина конечно завораживающая, поэтому она привлекла к себе и меня, также, как и остальных пассажиров, любующихся ей, а возможно и восхищающихся, наверняка не в первый раз.

Прошло какое то время, в течении которого все только и говорили о увиденном на горизонте, а затем плотная масса людей, стоявших на носу судна, стала постепенно разделяться. Кому то надоело смотреть в сторону медленно приближавшегося берега, и они разбрелись по палубе делясь впечатлениями, некоторые напротив, так и остались на месте не в силах оторваться от внезапно возникшего зрелища. Я присоединился к тем, кто прогуливался и также, как и они стал прохаживаться по судну, лавируя между элегантными мужчинами и показавшимися мне неотразимыми, в своих нарядах, женщинами.

Так и не выйдя из плена недавно читаемой книги, я пытался соединить воедино увиденное только что творение матушки природы, так и не познанную мной необходимость своего пребывании в этом месте именно в это время, и своё душевное состояние, пошатнувшееся от переизбытка в голове мутных мыслей господина Харриса. Не знаю удалось бы мне это сделать или нет, но вскоре меня вывели из транса, переходящего в первую стадию помешательства. Способствовал этому старший помощник, обращавшийся ко мне почему-то на французском языке, о знании которого мной, он уже был в курсе.

- Вижу произвела на вас впечатление картина сурового безмолвия двух стихий.

- Прости те не понял, вы о чём? - переспросил я его, стряхивая с себя остатки мыслей, свернувшихся в не распутываемый клубок.