Мир океана. Море живет - Наумов Донат Владимирович - Страница 13

У гидроидов, как и у всех представителей типа кишечнополостных, имеются особые крапивные, или стрекающие, клетки. На концах щупалец полипов эти клетки сидят целыми группами. Едва щупальце дотронется до жертвы или врага, как происходит «взрыв» стрекающего аппарата. Из клетки выбрасывается длинная, упругая как пружина стрекательная нить. Точнее, это не нить, а тоненькая трубочка, по каналу которой в жертву или врага изливается яд.

Голожаберные моллюски, поедая полипов, ухитряются сохранить в неповрежденном виде весьма чувствительный стрекательный аппарат своей жертвы. Микроскопические «бомбы» не перевариваются в кишечнике моллюска, долго путешествуют по его телу и в конце концов попадают в кожные покровы. Похищенное у гидроидов оружие начинает служить новому хозяину.

Морские пауки, названные так за внешнее сходство с наземными пауками, медленно передвигаются в зарослях гидроидов, захватывают полипов и отправляют их в рот, расположенный на конце толстого хоботка. У морских пауков вся забота о потомстве выпадает на долю самца. Отложенные самкой яйца самец прикрепляет к особым коротким ножкам и вынашивает их вплоть до вылупления личинок. Личинки так же, как и взрослые, питаются гидроидами. Они покидают яйценосные ножки самца и переселяются на колонии полипов, где производят страшные опустошения.

У некоторых видов морских пауков личинка через рот одного из полипов пробирается внутрь колонии и таким образом становится паразитом. Здесь она питается мягкими тканями и лишь после превращения во взрослое животное выходит наружу и ведет себя как настоящий хищник.

Жизнь многих гидроидов связана с чудесными превращениями, рассказ о которых потребует некоторого отступления.

В 1815 году в кругосветное плавание вышел русский военный корабль «Рюрик». Кроме матросов и офицеров, на его борту находился сугубо штатский человек. Это был уже немолодой иностранец, успевший за свою бурную жизнь послужить пажем прусской королевы, пройти военную службу под немецкими знаменами, побывать в плену на своей родине (по происхождению он был француз), поработать учителем во Франции, окончить медицинский факультет в Берлине, основательно изучить ботанику и зоологию. Впрочем, до его многочисленных специальностей никому не было дела, зато вся Германия знала Альберта Шамиссо, так звали этого иностранца, как лирического поэта и автора романтической сказки о человеке, который в погоне за богатством потерял свою тень и вынужден был искать ее по всему свету, находя нравственное успокоение только в научной работе. А. Шамиссо в эпоху борьбы между Германией и Францией не мог примкнуть ни к той, ни к другой стороне. Он походил на своего мятущегося героя и искал забвения в науке. Поэт и ученый охотно принял приглашение русского морского ведомства и пустился в далекое плавание.

Путешествие продолжалось три года. «Рюрик», которым командовал капитан О. Коцебу, посетил берега Африки, обеих Америк и Азии. Одних только островов было открыто почти четыре сотни. А. Шамиссо прилежно собирал коллекции животных и растений, писал свой дневник. Он тоже сделал открытие, но не географическое, а зоологическое.

В начале прошлого века многие морские животные, особенно планктонные, были еще плохо изучены, хотя об их существовании зоологи уже знали. Среди других планктонных организмов «отец систематики» К. Линней описал сальп. Он считал, что эти полупрозрачные существа цилиндрической формы относятся к моллюскам. Как установил позднее замечательный русский ученый А. Ковалевский, К. Линней сильно заблуждался. Сальпы на самом деле вовсе не моллюски, а представители особой группы оболочников, близкой к хордовым животным. Но здесь речь пойдет не об их систематическом положении, а о размножении.

Никто не знал, как сальпы размножаются. Ни разу даже не удавалось найти сальпу с яйцами. Но вот однажды А. Шамиссо обнаружил, что одна из пойманных им сальп снабжена каким-то странным хвостом. Присмотревшись, он увидел, что это вовсе не хвост, а целая цепочка маленьких существ, растущих на сальпе. О таких цепочках А. Шамиссо уже знал, они часто попадались в морском планктоне, и К. Линней считал их представителями зоофитов, то есть особой группы организмов, расположенных в его системе между животными и растениями. К зоофитам К. Линней относил губок, кораллы, медуз и вот эти непонятные цепочки. Другие зоологи считали их особой группой червей. Каково же было удивление А. Шамиссо, когда он собственными глазами увидел, что эти черви растут на теле «моллюсков». Но они не были паразитами. Каждое животное в цепочке содержало яйцо, а из яиц развивались… сальпы.

Ничего подобного прежде не было известно, и А. Шамиссо, вернувшись из плавания, описал это необычное явление, назвав его чередованием поколений. Одиночные крупные сальпы размножаются только почкованием, то есть бесполым путем. В результате образуются цепочки маленьких колониальных сальп. Эти уже имеют яйца, их размножение половое. Из яиц снова развиваются крупные одиночные сальпы. Так они и чередуются: одиночные бесполые с колониальными половыми.

Описание жизненного цикла сальп сделало имя А. Шамиссо известным в научных кругах, но тогда никто не подозревал, что чередование поколений не редкий курьезный случай, а явление, широко распространенное в мире животных.

Двадцать лет спустя, когда А. Шамиссо уже не было на свете, датский зоолог М. Сарс обнаружил новый случай чередования поколений. Когда-то он нашел в своем аквариуме два новых вида маленьких (1–2 миллиметра высотой) полипов. Один из них (М. Сарс назвал его сцифистомой) имел ножку, овальное тельце и венчик тоненьких щупалец вокруг рта. Тело другого вида, названного стробилой, походило по форме на детскую пирамиду из дисков, только перевернутую основанием вверх. Однажды М. Сарс с удивлением заметил, что у некоторых сцифистом на теле возникают поперечные кольцеобразные перетяжки, и они превращаются в стробилы. Таким образом, оба полипа оказались разными стадиями развития одного вида.

Наконец наступил день ошеломляющего открытия. М. Сарс поймал крупную, плоскую как тарелка, розовую медузу аурелию и извлек из ее половых желез множество яиц. Вскоре из яиц развились маленькие личинки (планулы), похожие по форме и величине на инфузорий. Личинки бойко плавали несколько дней в чашечке с морской водой, а затем дружно прикрепились ко дну и превратились… в сцифистом. Можно было ожидать все, что угодно, но только не это. Всякому известно, что из черепашьих яиц выходят черепашата, из крокодильих — маленькие крокодильчики, из яиц совы — совята и т. д. и т. п. Но вот у большой планктонной медузы потомство оказалось почти микроскопическим и неподвижно сидящим на дне. Сцифистомы, как и следовало ожидать, превратились в свою следующую стадию — стробилу.

М. Сарс с нарастающим вниманием следил за судьбой полипов и увидел, что диски начиная с верхнего поочередно отрываются от стробилы и превращаются в маленьких медуз. Тут он вспомнил о работе А. Шамиссо. Значит, не только у сальп, но и у медуз имеется чередование поколений. Медуза живет в воде, способна передвигаться и размножается половым путем. Из ее яиц в конечном счете развиваются неподвижные донные полипы, которые размножаются поперечным делением и, стало быть, относятся к бесполому поколению.

Тем временем стало известно, что далеко не все медузы образуются из стробилы, некоторые просто отпочковываются на колониях полипов. Оказалось, что полипы размножаются только почкованием, причем из одних почек возникают также полипы, а из других — медузы. Последние отрываются и в полную воду покидают колонию. Медузы раздельнополы. Половые продукты они выметывают в воду, где происходит оплодотворение яйца и его дробление, в результате чего появляется уже известная нам личинка — планула, из который и возникает первый полип будущей колонии.

На литорали наших северных морей обитает несколько видов гидроидов, относящиеся к ним медузы держатся в толще воды над литоралью.

Заглядывая под камни, роясь в водорослях, можно найти еще много разнообразных животных, но никогда не следует забывать о наступлении прилива и вовремя закончить экскурсию. Это тем более важно, что перед уходом необходимо привести литораль в порядок. Все камни нужно положить на место. К сожалению, известно много случаев, когда этим правилом пренебрегали. В результате жизнь на литорали замирала на несколько лет.