Итак, моя милая… - Чейз Джеймс Хедли - Страница 78

— Нет, мистер Дэванс, капитан еще не появлялся, — ответил Лепски, жалея, что поторопился снять трубку: — Чем могу для вас…

— Пришлите ко мне кого-нибудь поопытнее, и как можно быстрее! У меня в магазине кража со взломом. Передайте Террелу, что он мне нужен.

— Конечно, передам, мистер Дэванс. Я приеду самолично, мистер Дэванс. Все будет в порядке.

Лепски повесил трубку:

— Что понадобилось старине Дэвансу? — спросил Якоби, вопросительно вздымая брови.

— У Дэванса кража. Вот незадача! Будь добр, вызови шефа.

Вскочив на ноги, Лепски так поспешно ринулся вперед, что опрокинул стул. Через десять минут бешеной езды он уже входил в оружейный магазин.

Хартли Дэванс, высокий, сухопарый и несколько сутуловатый мужчина на пятом десятке, держался уверенно, как и положено человеку с достатком и солидным положением в обществе.

— Черт побери, кто вы такой? — рявкнул он, увидев на пороге Лепски. — Где Бейглер?

Тому совсем не улыбалось быть выставленным за дверь. Пусть Дэванс стоит два миллиона долларов, но заниматься расследованием должен не он а детектив. Детектив первого класса.

— Я Лепски. — с места в карьер начал он. — Наверное вы просто не расслышали, что я говорил вам по телефону. Где была совершена кража?

Дэванс уставился на него, как на диковинное насекомое.

— Лепски? Ах да, кое-что о вас я слышал. Когда приедет Террел?

— Его предупредили. Как появится, сразу позвонит вам. — Лепски улыбнулся. — Видите ли, мистер Дэванс, если произошла только кража, тогда это мое дело. Не могли бы показать место преступления?

— Да, конечно, пойдемте.

Они прошли через большой торговый зал, потом спустились по лестнице в складское помещение.

— Влезли здесь.

Лепски профессионально осмотрел маленькое оконце, забранное тонкой стальной сеткой, которая была выломана из цементного основания.

— Стальной трос, крюк и машина, — констатировал Лепски. Он выглянул из окошка и увидел узкую аллею, ведущую к парковой стоянке. — Чистая работа. Что они взяли?

Дэванс посмотрел на Лепски с некоторой долей уважения. Даже такому дилетанту в криминологии стало понятно, каков тот за работой.

— Грабители забрали одну из моих лучших оптических винтовок ручной сборки, с телеобъективом и глушителем. Она стоила шесть сотен.

— Что-нибудь еще было похищено?

— Сотня патронов.

— Где находилась винтовка?

— Для этого нужно вернуться в магазин.

Они поднялись в зал.

— Она хранилась в этой витрине. — Дэванс показал на разбитый стеклянный ящик. — На нем могли сохраниться отпечатки, поэтому я его не трогал.

— Отлично, я пришлю сюда экспертов. Они все тщательно осмотрят. — У Тома было предчувствие, что грабители орудовали в перчатках, но надо было успокоить пострадавшего.

— Никакой зацепки, никаких отпечатков… Профессиональная работа, — заключил сержант Бейглер, прочтя донесение Лепски спустя два часа. Он посмотрел на капитана Террела. Тот сосредоточенно отпивал кофе из маленькой чашечки и, казалось, был полностью поглощен этим важным занятием. — Похоже, грабитель знал, что ему нужно, и продумал наперед все до деталей. В соседних витринах было полно другого оружия, но он ничем не соблазнился. Даже револьверами с золотой насечкой по полторы тысячи за штуку.

Террел закончил с кофе и поставил чашечку на стол. Трудно было ожидать от него, мужчины солидной комплекции, изящества в обращении с фарфором, но тем не менее.

— В основном магазин торгует спортивным оружием, — сказал капитан задумчиво. — А забрали винтовку с оптическим прицелом. Почему?

Лепски нетерпеливо заерзал. Он давно хотел высказаться, и вот подходящий момент наступил.

— Заметьте, сэр, что телескопический прицел и глушитель придают оружию более солидный вид. Возможно, какой-нибудь юнец с непомерным самомнением увидел ее в магазине и у него начался зуд от восторга? Дэванс сказал, что с месяц назад винтовка еще красовалась на витрине.

Террел кивнул:

— Может быть, и так, но я склонен к тому, что это оружие выбрал убийца.

— Я все же думаю, что это юнец, который не преминет похвастаться приобретением перед дружками.

— Если так, то сработал он, как профессионал, — заметил Бейглер.

— И что же тут странного? Каждый сопляк знает, что нужно шурудить в перчатках и как содрать решетку с окна с помощью машины, — фыркнул Лепски.

— Сообщите в газеты и дайте фотографию пропавшей винтовки. У Дэванса такая должна быть наверняка, — приказал Террел.

Лепски пошел звонить по телефону, а Бейглер сказал:

— Вполне возможно, что Том прав. Может быть, это действительно парнишка, у которого зачесались шаловливые ручонки?

Террел уже обдумывал этот вариант. Он вспомнил себя подростком. Каждую неделю он ходил в магазин Дэванса и пялился на винтовки, воображая, как сражается в джунглях с партизанами, а потом вдруг перестал. Появились иные интересы. Но, возможно, этот юнец не перестал?

— Надеюсь, что Лепски прав, хотя мне эта история очень не нравится. Винтовка — оружие не для парнишек с гипертрофированным самолюбием, это рабочий инструмент убийцы.

Седовласый президент Флоридской корпорации стеклянной тары для консервов «Фрутэксплорер» с оборотным капиталом в несколько миллионов долларов в год Дин Маккин был шести футов ростом, для своих пятидесяти шести отличался поджаростью, любил спаржу и коньяк «Хенесси». Головокружительную карьеру он сделал сам и теперь пожинал плоды трудов своих праведных. Дин был трижды женат, и все три жены оставляли его вскоре после замужества — характер миллионера был неуживчивым, а его образ жизни и требования могли поставить в тупик самую смирную и покорную женщину.

Маккин жил строго по часам: вставал в семь утра, занимался гимнастикой в собственном гимнастическом зале, принимал душ в семь часов тридцать одну минуту, завтракал ровно в восемь, диктовал письма до десяти часов, в десять часов одну минуту уезжал в своем «роллс-ройсе» в офис. Ни малейшего отклонения от повседневного графика не допускалось. За три года, пока Марта Делвин служила у него секретаршей, она ни разу не смогла уличить шефа в опоздании, и в это солнечное утро, когда Маккин спустился к завтраку, она не стала смотреть на часы, поскольку была уверена, что начало девятого. Марте Делвин исполнилось тридцать шесть. Это была высокая, смуглая, мужеподобная девица строгих правил и пуританского воспитания. Как обычно в это время она ждала его с утренней почтой наготове.

— Доброе утро. — поздоровалась она с боссом и положила стопку конвертов перед ним.

Маккин не любил делать лишних движений. Он твердо замыслил дожить до начала двадцать первого века и считал, что экономия в жестах поможет решить эту задачу. Он разложил салфетку на столе, и его верный слуга, японец по имени Тою, принялся наливать хозяину кофе, расставлять тарелки с ветчиной и яйцами всмятку.

— Есть что-нибудь интересное? — поинтересовался Маккин у Марты и проглотил тартинку.

— Как обычно, сэр, кроме, пожалуй, вот этого. Какое-то странное послание.

Миллионер проглотил вторую тартинку и нахмурился.

— Послание? Странное? Что это значит?

Она положила перед ним четвертушку листа очень дешевой бумаги.

— Пришло сегодня утром.

Маккин достал очки и внимательно посмотрел на клочок бумаги, который перед ним положила Марта. Письмо было написано крупными печатными буквами:

— Что за чертовщина такая! — воскликнул Маккин.

Тою, стоящий за его спиной, поморщился — он не любил, когда патрон нервничал.

— Не знаю. Я подумала, что надо вам показать.

— Зачем? — Маккин уставился на Марту, словно впервые ее увидел. — Вы что, не поняли? Писал явно сумасшедший. Знаете, что я терпеть не могу отвлекаться по пустякам, и все же показали подобную записку. Вы нарочно это придумали, чтобы испортить мне завтрак!

Он сбросил клочок бумаги на пол.

— Прошу прощения, сэр. — На глаза Марте навернулись слезы. — Я не знала…