Полинезийская татуировка: история, мотивы, техника - Мельников Илья - Страница 1

Илья Мельников

Поленезийская татуировка: история, мотивы, техника

ПОЛИНЕЗИЙСКИЕ МОТИВЫ ТАТУИРОВКИ В ЕВРОПЕ

В истории татуировки трудно переоценить влияние, которое оказала Полинезия. Экзотический мир Южных морей, долго и ревниво оберегавший свои тайны, в ХVIII веке дал мощный импульс, ставший итогом контактов между островными народностями Океании и пришельцами из Европы. Практика европейской татуировки необыкновенно оживилась, как бы родилась заново. Это касается как степени ее распространения среди представителей общественных групп в тех странах, которые уже тогда были колониальными державами, так и введения новых мотивов. Конечно, чаще всего эти мотивы коверкались в процессе их воплощения, что было вызвано их механическим заимствованием у островного населения, а также изысканной и усложненной формой большинства оригинальных полинезийских мотивов и композиций, копировать которые было не каждому по плечу.

Когда на острова высадились европейские мореплаватели, полинезийская татуировка как раз переживала период бурного расцвета. Она, что необходимо отметить, выполняла не только эстетическую функцию, но и роль, которая не ограничивалась эмблемой, знаком, степенью престижа или отметкой общественного положения. Европейцы и не догадывались, татуировка у островитян несла в себе духовное содержание.

Здесь нельзя обойти вниманием личность выдающегося английского путешественника, исследователя и первооткрывателя Джеймса Кука, имя которого неразрывно связано с историей татуировки. Во главе первой знаменитой экспедиции вокруг света Кук доплыл до острова Таити, где европейцев поразили чрезвычайная распространенность и значение татуировки, тогда же некоторые участники экипажа нанесли на свое тело вечные украшения.

Процитируем Сидни Паркинсона, который в той экспедиции выполнял функции рисовальщика и летописца: "Мистер Стэйнсби, я сам и еще несколько человек из числа экипажа были подвергнуты операции на спине". С.Паркинсон был первым европейцем, который восхитился искусством маори с Новой Зеландии. Во время непродолжительной стоянки корабля в 1769 году у берегов Новой Зеландии он сделал цикл портретов татуированных маори.

Этот год стал чрезвычайно важным и приобрел такое большое значение для будущего татуировки по той причине, что английские моряки впервые переняли экзотические мотивы от обычая разрисовки тела представителями обоих полов, называемого "tattow", которые оказались более эффектными по сравнению с применяемыми в Европе стойкими украшениями на теле и со временем способствовали выводу татуировки на Старом континенте из многовекового застоя. Позже то время было признано переломным, поскольку раскрыло новые горизонты в истории этого специфического явления.

Нельзя пройти мимо эпизода, героем которого стал таитянин по имени Омаи, привезенный в качестве "образованного дикаря" в Англию из второй экспедиции, которая состоялась в 1772-1775 годах. Благодаря искусной татуировке, рекламе, которая сопровождала его во время пребывания в Англии, а также более поздним литературным и другим свидетельствам Омаи стал самым популярным татуированным "дикарем", который когда-либо появлялся в Европе.

Исчерпывающее и точное описание таитянских и маориских татуировок в ХVIII веке оставил выдающийся ботаник Джозеф Бэнкс (1743-1820 г.г.), сопровождавший Кука во время его первого путешествия в Южные моря. Исследователь точно описал не только сами рисунки, орудия и красители, служащие для выполнения татуировки и применяемые островитянами Таити и Новой Зеландии, но и сопроводил заметки своими размышлениями по их поводу. Неизвестно, мог ли Бэнкс дать ответ на вопрос, что принуждало туземцев выносить страдания, которые сопровождают процесс татуирования, но он его не дал. Этот автор подчеркнул популярность татуировки среди населения названных островов: татуировка была распространена среди всех встреченных в экспедиции островитян.

Однако ни в одном из отчетов участников экспедиций Кука нет информации о том, какого вида мотивы приобрели у гостеприимных островитян члены экипажей британских кораблей. Сам Кук весьма скупо описывает формы таитянских татуировок, свидетельствуя, что они представляют собой "плохо нарисованные фигуры людей, силуэты птиц и зверей, домашних животных, в то время как женщины носили букву "Z", которую размещали на пальцах рук и ног". (По всей вероятности, слова Кука "плохо нарисованные" следует понимать как "стилизованные".) Эти ли именно мотивы позаимствовали британцы от таитянских татуировщиков, которые находили клиентов среди участников экспедиций, возглавляемых Куком? Выбирали ли европейцы среди увиденных на коже туземцев мотивов только те, которым они могли приписать какое-то значение? По какому принципу вообще они выбирали рисунки для себя? Ответы на эти вопросы облегчили бы идентификацию мотивов полинезийского происхождения в европейской татуировке. Информация на данную тему отсутствует во всех известных источниках и литературе, датированных этими годами.

Зато прекрасной формой рекламы, которая, несомненно, облегчала распространение татуировки по всей Европе, была публичная демонстрация своеобразных рисунков на коже привезенных татуированных "дикарей" – упомянутого Омаи, а также возвратившихся домой из далеких океанских путешествий моряков, которые обзавелись в дальнем странствии нательными украшениями.

Можно вспомнить и Луиса Антуана де Бугенвилля (1729-1811 г.г.), также путешественника, который упомянул о таитянской татуировке как о процедуре "разрисовки тела".

Эти путешествия длительное время являлись неисчерпаемой темой для разговоров жителей городов, в первую очередь портовых, откуда отправлялись рискованные экспедиции в далекие края. Беря пример с офицеров, участников смелых экспедиций, которые блистали в аристократических салонах и на балах, их подчиненные по-своему также "блистали", являясь объектами повышенного внимания в портовых кабаках, где всегда находили благодарную и жаждущую сенсаций аудиторию. Они вносили в обыденную жизнь экзотику, излагая занимательные истории на основе имевших место или выдуманных испытаний и приключений, которые случились с ними в далеких странах. Это еще были те времена, когда люди практически не сомневались в существовании Великого Неизвестного Южного Континента, который притягивал своими мифическими сокровищами всю тогдашнюю морскую братию, объединявшую выходцев из разных стран.

Слушателей надежно собирали рассказы о приключениях, в первую очередь на благодатных островах, которые были открыты в процессе поисков таинственного континента, находящегося на Южном полушарии. Рассказы сопровождались демонстрацией приобретенных там татуировок, что должно было сделать эти сообщения достоверными. Так в 1791 году в Лондоне один моряк демонстрировал вытатуированное на спине пальмовое дерево. Татуировку, как он сам утверждал, ему сделали на Таити. Вскоре этот мотив по причине своей экзотики и легкости исполнения стал популярным.

Один немецкий исследователь после проведения анкетирования татуированных людей в нескольких портовых городах сформулировал свои впечатления так: "Жажда известности и фантазия, настроение, сопутствующее романтическим переживаниям и тоскливой жизни портовых городов, бесконечные просьбы к татуированным людям и татуировщикам подробно рассказывать об их путешествиях по миру, как и о приключениях в рядах Иностранного легиона, – все это при ближайшем рассмотрении оказывалось всего лишь плодом фантазии". Возможно, это подозревали и слушатели.

Бузусловно, бурное развитие татуировки в Европе того времени – это следствие быстро развивающейся колониальной политики. Путешественники, видившие и сделавшие себе татуировки островитян, позаимствовали и технику татуирования, которую впоследствии с большим успехом применяли на своей родине на людях, которые никогда не покидали отчий дом, но хотели хоть чем-то походить на путешественников.