Игуана - Миронов Георгий Ефимович - Страница 49

– Какой из объектов вы выбрали для моего появления?

– С учетом того, что ваше – появление должно выглядеть случайным, лучше всего подходит «лайонс-клуб».

– Но я там не был больше года.

– Но вы – паст-президент местного клуба. Думаю, не возникнет подозрений, что ваше появление спланировано, и в то же время – оно должно испугать парочку. Кроме того, там легче всего организовать так, чтобы и вы их увидели, но как бы мельком, так, чтоб было сомнение – видели, или нет. Но чтобы и они вас увидели и забеспокоились.

– Согласен. Итак, во вторник на будущей неделе я как бы случайно появлюсь в лайонс-клубе, заказав заранее массаж.

– Да.

– А уже в следующий понедельник заказываю обед с женой в «Ротари-клубе»?

– Не совсем. Вы заказываете обед в «Ротари-клубе» с приятелем. А моя забота сделать так, чтобы ваш разговор услышали оба, или кто-то из них. И тогда. Тогда начнется интрига…

Счастье и горе реставратора Нины Ивановой. Тайна «Мадонны с младенцем»

…Митя пришел точно в обещанное время. Вот уж на что она человек далекий от всяких там армейских штучек, но точность, с которой Митя приходил на свиданья, в гости, – её поражала. Это ей в военных людях нравилось. А Митя так объяснял:

– Конечно, армия к точности приучает. А особенно – такая работа, как моя. В спецназе на долю секунды опоздаешь, друзей подведешь, а то и жизнь свою или друга под угрозу поставишь. Но вообще-то я считаю, это просто признак того, что ты к другим людям с уважением относишься. Я так всегда рассуждаю: лучше я приду на десять минут раньше назначенного часа и подожду, чем заставлю другого человека ждать меня.

И Нина с ним соглашалась.

Вообще она заметила, что все чаще соглашалась с Митей, какой бы жизненный вопрос они ни обсуждали.

– Как считаешь, почки тушеные лучше с картошкой или с гречкой подавать?

– Лучше с гречкой, – лаконично отвечал Митя.

– Конечно, лучше с гречкой, – соглашалась Нина.

Потом они уминали то ли второй завтрак, то ли обед, и она опять спрашивала:

– Как ты считаешь, лучше резиновый эспандер приспособить Гоше прямо к постели, чтобы он мог лежа мышцы укреплять, или все же лучше сделать пружинный в углу, возле «шведской стенки»?

– А и то, и другое надо сделать.

И она опять с ним соглашалась.

Это её соглашательство так далеко зашло, что однажды она совершенно машинально спросила его:

– Как ты считаешь, если сквозь позднейшую запись ранняя вещь просвечивает, может быть, что вся ранняя работа сохранилась полностью, или фрагмент, который увидел владелец, тот американец, что меня на работу зовет, – он единственный уцелевший?

– Я так думаю, есть шанс, что вся работа под позднейшими записями сохранилась, – рассудительно отвечал бывший спецназовец, уминая тушеные почки с разваренной гречкой, – вполне даже возможная вещь. Если б только один фрагмент сохранился, чего бы ему и выглядывать. Нет, я полагаю так, что вся «мадонна» там, и только ждет тебя.

– Мадонна с младенцем» Франциско Сурбарана?

– Ну, этого я тебе сказать не могу со всей очевидностью, – солидно отвечал Митя, намазывая маргарин «Солнечная долина» на толстый ломоть серого с отрубями хлеба, – Но вполне возможная вещь.

После еды Митя починил розетки в прихожей, поставил в ванной комнате новый смеситель «елочка», заставил двигаться шпингалет на раме окна в большой комнате, и, закончив все мужские дела, заглянул на кухню.

– Ты не обижайся, я тебе умную вещь скажу, – улыбнулся он, предлагая ставшую традиционной игру в «летучие слова» из кинофильмов. Эта фраза из «Мимино» была любимой ещё у Нины с Гошей, Митя её принял.

– Скажи.

– В доме, где живут два художника, должен быть человек нетворческой профессии, иначе все развалится. Согласна?

– Согласна. Но для этого надо, чтобы либо Гоша женился, либо я замуж вышла, – улыбнулась Нина.

– Вот с тебя и начнем.

– Ты мне что, предложение делаешь?

– Почему бы и нет. Если все «за», то кто же «против»?

Через месяц они поженились…

Счастье и горе реставратора Нины Ивановой. Кража в «Пушкинском»

Через месяц они поженились. На свадьбе Нины и Мити был довольно небольшой круг самых близких друзей.

Со стороны Нины это прежде всего врач-невропатолог Зоя Федоровна Семушкина, которая уже много лет борется за Гошку, пытается его в прямом смысле слова на ноги поставить, её старая знакомая и коллега, кандидат искусствоведения Асмик Аштояновна Басмаджан из Академии художеств с «женихом» Володей Бобреневым – полковником юстиции из генпрокуратуры, невысокого роста, стройным, с седыми усами и молодым лицом, жутко обаятельным и заводным. Он вел стол, рассказывал анекдоты в лицах, говорил грузинские тосты, ухаживал за всеми женщинами одновременно… Так что, когда выяснилось, что он женат, уже дед и вообще с женой Галей разводиться не собирается, было уже поздно, – Асмик уже по уши влюбилась в полковника. В результате план её замужества опять откладывался на непредсказуемое время. А познакомил Асмик с Володей Федя Шуров, начальник группы силовой защиты Отдела специальных операций Генпрокуратуры всего за неделею до свадьбы Мити и Нины.

Самое интересное, что сам Федор Шуров, – коренастый, лобастый, накаченный, с доброй улыбкой на губах, очаровательной ямочкой на щеке во время улыбки и строгими стальными глазами, появился в доме Нины совсем недавно.

С месяц назад.

Они тогда только вернулись из Пушкинского, с выставки японской графики XVII века.

И пока Нина разогревала обед, пока Гошка приставал с расспросами к матери и Мите о том, какие работы японцев привезли в Москву, какие были экспонированы из запасников «Пушкинского», Митя сидел, глядя в одну точку и никак не давал себя втянуть в беседу.

Наконец, на разглагольствования Гошки об уравновешенной иероглифами композиции графических листов Хокусая, Митя невпопад ответил:

– Точно. Готовится ограбление…

– Какое ограбление, Митя (Гошка так и не смог научиться звать Митю дядей Митей или Дмитрием Степановичем, а звал с обоюдного согласия и несмотря на ворчание матери о недопустимом амикошенстве и панибратстве некоторых молодых людей с заслуженными офицерами спецназа) – спросил обиженно Гоша. – Я тебе про – Хокусая, а ты мне про Еремея.

– Никакого Еремы, Гошенька. Все очень просто – это была разведка банды!

Готовится ограбление. Они отсматривали решетки на окнах, систему охраны, сигнализации, выноса работ, снятия их со стен, потом, значит, выноса – передачи через открытые окна, – сейчас погода жаркая стоит, и пути отхода по Волхонке – в сторону Садового кольца, я так думаю, а возможно и с поворотом, где там поворот? Кажется, есть направо, на бульварное кольцо…

– При чем тут Бульварное кольцо? – удивилась Нина – у меня баклажаны подгорают, а вы – Бульварное кольцо!

– Ну-ка, ну-ка, поподробнее, Митя загорелся Гошка, среди увлечений которого были и триллеры. – Банда хочеть выкрасть работы японцев?

– Думаю, да…

– Работы заказаны каким-нибудь владельцем частной коллекции, который ничем не рискует, – он не собирается выставлять их, не думает продавать. Так? Судя по американским триллерам, это самое трудно раскрываемое преступление. Если грабителей не задержат на месте преступления, и её – ли они не оставят следов…

– Следы всегда остаются, – рассудительно заметила Нина.

– Мать права, – вставил Митя. – Они уже «наследили». Я их видел. Мог и ещё кто-нибудь засечъ их странные действия на вернисаже…

– Тогда они, те, кто был на «разведке» сами и будут брать коллекцию.

– Почему не думаешь, что брать будет другая бригада? – как со взрослым коллегой посоветовался с Гошей Митя.

– Зачем слишком много крови?

– Какой крови? – ужаснулась Нина.

– Ну, мама, как ты не понимаешь самые элементарные вещи. Вон, Митя уже понял, да Митя?