Россия и «санитарный кордон» - Коллектив авторов - Страница 7

Следует отметить несколько тенденций внешней политики России, которые способствовали тому, что, несмотря на очевидный прорыв в росте влияния на постсоветском пространстве, Россия не смогла в полной мере реализовать успех.

Первая тенденция заключается в ошибочной оценке перспектив развития ЕС: еще год назад большинство политических экспертов, политиков и, судя по заявлениям Министерства иностранных дел России, официальная дипломатия были убеждены в том, что новые члены Евросоюза будут послушными сателлитами Германии, Франции и Италии, с которыми тогда удалось наладить вполне доверительные отношения. Вся eвропейская внешнеполитическая доктрина была сосредоточена на решении проблемных вопросов с остальной Европой через ведущую роль в ЕС этих стран. Между тем и из Эстонии, и из Латвии, и из Литвы поступал достаточный объем информации о работе по созданию нового расклада сил в Евросоюзе. Однако эта информация осталась не востребованой российскими аналитиками, и миф о дружественных отношениях с ЕС сохранялся вплоть до пресс-конференции Путина в Лиссабоне, на которой конфликт интересов России и ЕС обозначился в полной мере. Последовавший саммит ЕС – Россия, на котором фактически было приостановлено развитие отношений, зафиксировал это кардинальное изменение политики ЕС по отношению к России. Кстати, первой жертвой ошибки в оценке перспектив развития отношений с Европой стал именно «русский мир», так как Россия, с одной стороны, использовала его положение в Прибалтике для торга с Евросоюзом, а с другой – практически свернула программы по политическому сотрудничеству с «русским миром» и на данный момент не имеет никакой концепции работы с соотечественниками. Конечно, Россия надеялась победить в торге, добившись расширения прав соотечественников в Прибалтике, и одним махом решить проблемы, но результатом подобной политики стало только усиление ассимиляционного прессинга в Латвии и Эстонии и политическое ослабление русских общин.

Другая тенденция, сократившая возможности России по влиянию на постсоветском пространстве, – садомазохистская преданность российской внешней политики посткоммунистическим режимам и постсоветским элитам, склонным к коррумпированности и тоталитаризму, а про-российскую позицию занимающим только в том случае, если им это выгодно и за хорошие дивиденды. Поддержка Саддама Хусейна в Ираке, Слободана Милошевича в Сербии, Эдуарда Шеварднадзе в Грузии, Александра Лукашенко в Белоруссии, Воронина в Молдавии, Сависаара в Эстонии, Юрканса в Латвии, Леонида Кучмы и Виктора Януковича на Украине, а также среднеазиатских диктаторов нанесла огромный ущерб имиджу России во всем мире. Ориентация на посткоммунистические элиты спровоцировала негативное отношение к России у жителей многих перечисленных стран, в том числе и у представителей «русского мира». Стоит прямо признать, что во многом Россия, ведя политику поддержки недемократических, антинародных режимов, действительно ответственна перед народами этих стран и фактически толкает их на национал-демократические революции и русофобию.

Кстати, в свете данной внешнеполитической тенденции поддержки антинародных и далеко не пророссийских элит, попытки сделать деятельность российских политтехнологов на Украине ответом на вопрос «кто виноват?» выглядят весьма натянутыми. Весь ход кризиса на Украине показывал ничтожество режима Кучмы и его «преемника», и очевидным становится, что российские политтехнологи, вопреки украинской элите, смогли мобилизовать народный ресурс для сохранения российских позиций. Конечно, ошибки, основанные на экспорте российских технологий в кампании Януковича, присутствовали в значительном количестве (например, здоровье кандидата для жителей «русского мира» не имеет такого значения, как для россиян, потому что Ельцин не был их президентом, а брежневско-андроповско-черненковское нездоровье уже порядком подзабыто).

По опыту проведения предвыборных кампаний в зарубежье отмечу, что не работает за пределами России и методика делегирования «путинского рейтинга доверия» на «пророссийского кандидата». Но эти ошибки не стали определяющими, ибо при заведомо скомпрометированном кандидате борьба была перенесена на мировоззренческий уровень. В результате Янукович поднялся до уровня Ющенко и стал просто символом «русского мира». По-моему, в этом успехе огромную роль сыграло то, что сам Павловский – одессит, раньше был жителем «русского мира», и поэтому смог предложить избирателю именно то, что ему необходимо от России для сохранения своего жизненного пространства. Не дешевый и ворованный газ и нефть, а гарантии сохранения языка, двойное гражданство, право чувствовать себя в России человеком, равным с россиянами, и возможность взаимовыгодно трудиться. Фактически из методов политтехнологии был сделан прорыв к оперированию реальными политическими процессами, что и спасло для России «русский мир» на востоке и юге Украины. К сожалению, этой в спешке сформированной концепции взаимодействия России и «русского мира» Украины не хватило, чтобы привлечь центральные области, видимо, уже значительно дерусифицированные режимом Кучмы. Но выбор в пользу России, который сделали Новороссия и Малороссия, и готовность его отстоять потрясли Европу, так как фактически дискредитировали убеждение европейцев в ценностях «оранжевого» национал-демократизма как единственного выбора для населения территорий бывшей Российской империи и отодвинули, будем надеяться, на долгий срок процесс национал-демократизации «русского мира» Украины.

Адекватной реакции на эту новую политическую ситуацию и новой концепции внешней политики от России ждут не только жители Украины, но и весь «русский мир», и сама Россия, потому что «русский мир» – это среда обитания не только отдельных русских, но и России.

Дмитрий Юрьев. ОРАНЖЕВЫЕ ПОЛИТТЕХНОЛОГИИ УКРАИНЫ: УПРАВЛЕНИЕ СВОБОДОЙ

Восторги российской околополитической общественности в связи с событиями на Украине наиболее ярко выразил популярный колумнист Валерий Панюшкин. «Я в Киеве, – пишет Панюшкин. – Я видел ликующий город. Я видел площадь, заполненную людьми в оранжевых шарфах и куртках, и людей этих было столько, что мне не хватало взгляда охватить их. Я видел машины, которые едут по городу и сигналят в такт лозунгу „Ющенко! Ющенко!“. Не только в центре, но и на любой улице, то есть не для того, чтоб поприветствовать сторонников, а просто для себя от радости. А на крышах машин сидят люди, размахивают флагами и тоже кричат. Я испытывал пополам с восторгом революции жгучую зависть от того, что долго еще не увижу ничего подобного в Москве. И я молился Богу, чтобы он позволил мне прожить ту пару лет, которые нужны, чтобы увидеть в Москве то, что я вижу в Киеве».

В принципе Панюшкину незачем ждать два года. Он может пойти в киноархив, взять там видеоматериалы, например о праздновании двадцатилетия органов НКВД (Москва, 1937), и увидеть там все то же самое: искренне ликующих людей, восторг революции, скандирование – просто для себя от радости – правда, не «Ющенко!», а «Сталин!» и «Ежов!»

В те годы другой пикейный жилет международного значения, Лион Фейхтвангер, тоже написал восторженную книгу. Называется «Москва, 1937 год». Там тоже есть о свободном народе, о добром и мудром вожде и о заграничных лжецах, которые просто не в силах, не приехав в радостную Москву и не посмотрев в глаза советским людям, понять, например, искреннего порыва кающихся врагов народа на абсолютно свободном и открытом процессе «правотроцкистского центра».