Железная рука - Буссенар Луи Анри - Страница 7

— Хорошо! Я должен вам за неделю… двадцать долларов.

— Спасибо… Будьте здоровы!

И, обращаясь к Железной Руке, Мустик добавил:

— Патрон, послушайтесь моего совета, уходите отсюда. На нас уже кое-кто поглядывает. Уверен, они что-то замышляют. Их слишком много. Могут и убить. Что ты скажешь на это, Фишало?

— Я согласен, малыш! У меня, знаешь ли, тонкий слух… Несмотря на гвалт, я кое-что слышу.

— Что именно?

— Много всего.

— Так уйдем отсюда. Как только покинем казино, будем в безопасности, по крайней мере, на ближайшее время. А там — наметим план действий. Ваше мнение, патрон?

Не поддаваясь унынию из-за пропажи, только что им обнаруженной, Железная Рука сохранял свою твердость. Он протестующе воскликнул:

— Бежать от этой кучки мерзавцев? Никогда! Вы заверили меня, что мы встретим здесь похитителей Мадьяны… Я хочу их видеть.

— Повторяю: может возникнуть грандиозная потасовка, а у вас нет никакого оружия. У Фишало только карабин, у меня же — лишь один патрон в револьвере.

Тут раздался мощный рев, крики, угрозы:

— За дверь! Убьем их! Смерть им! Смерть! Поднялось несколько человек. Белые люди с физиономиями висельников вытащили ножи и клинки. Шум продолжался.

— Дело дрянь, — сказал Мустик. — Бандиты вот-вот набросятся на нас.

— Дай револьвер! — крикнул мальчику Железная Рука.

Он схватил оружие и приготовился выстрелить. Но тут вмешался хозяин:

— Убивайте друг друга сколько угодно, но не огнестрельным оружием!

— Почему?

— Чтобы не задеть соседей.

— Хороший совет для растяп, но моя пуля никогда не ошибается.

Чей-то голос прорычал:

— Хозяин, отвали! Мы хотим пустить кровь этому фраеру.

И бандиты бросились на Железную Руку.

— Смотрите, чтобы не уплыли ваши ставки! — крикнул Джек во все горло, зная, что некоторые проходимцы поднимают шум, чтобы стащить со столов золотые слитки и мешки с дорогим металлом.

В тот момент, когда негры, китайцы, мулаты, белые сжали покрепче в руках свои деньги, раздался выстрел.

Несмотря на запрет, Железная Рука все-таки выстрелил.

Один из наступавших вскочил на стол и замер посреди стаканов, бутылок, карт, куч золота, склоненных голов и вскинутых, словно в полете, рук. Железная Рука тем временем удерживал бандитов на расстоянии, грозя им револьвером, в котором не осталось ни одного патрона; хозяину же он крикнул:

— Вот он, провокатор! Пуля застряла у него в левом глазу!

Мистер Джек одобрительно улыбнулся, сплюнул длинную струю слюны, смешанной с табаком, и сказал:

— Хорошо! Чисто сработано. Но не начинайте снова.

— Тогда прикажите им убрать оружие.

— Хорошо! Эй, ребята, спрячьте клинки и ножи. А ты оставь нас с миром. Нам дорога наша шкура.

Железная Рука промолвил по-прежнему невозмутимо:

— Раз они питают ко мне необъяснимую ненависть… Скажите этим людям, что я желаю оказать им честь сразиться со мной. Но только один против одного. Выбор оружия предоставляю противнику: револьвер, сабля, карабин… и даже благородный бокс.

— Отлично, дружище, хорошо сказано. И если вы только не блефуете [83], я провозглашаю вас человеком чести и мужества.

В глубине зала раздалось:

— Смерть ему! Смерть!

— Тихо! Свиньи недорезанные! — крикнул хозяин. — Хоть вы и последние из подлецов, но должны принять предложение джентльмена.

— Ладно! В конце концов можно и договориться.

Мустик, хорошо знавший содержателя заведения, наклонился к уху Фишало:

— Уверен, что Джек вынюхал хорошее дельце! Однако не бойся. Вот увидишь, патрон перетасует их всех одного за другим.

Хозяин добавил:

— Среди вас есть чемпион по боксу, не так ли? Известный Том Канон, который уже победил троих.

— Если быть точным, то пятерых! — прохрипел голос, вырвавшийся из широкой груди некоей «ломовой лошадки».

— Очень хорошо! Вы откроете матч, сразившись с этим джентльменом.

— С этой пигалицей? Пф! Я уложу его запросто.

— Посмотрим, — с обычным спокойствием ответил Железная Рука.

— Но сперва, — продолжал хозяин, — я предложу вам одно дельце.

— Давайте.

— Вы будете биться здесь, в казино.

— Да, и тотчас же.

— Нет, завтра.

— Почему?

— Да потому, что эта смертельная дуэль будет редким зрелищем, все захотят посмотреть. Но мне надо сообщить о ней по всей округе. Понимаете? Я заставлю платить за представление по пять гиней… [84] Люди будут драться, чтобы войти, народу соберется пропасть. И если вы спасете свою шкуру, что ж — получите четверть выручки. Согласны?

— Браво! Лучше не придумаешь. Я согласен.

— И правильно. У вас есть секунданты? [85]

— Нет, черт побери! Но это не помеха.

— Мой вам совет: возьмите Фишало и Мустика.

— Опять же согласен.

— Теперь вы с двумя приятелями — мои гости. Пейте, ешьте, курите… Я за все отвечаю и, клянусь Господом Богом, никто не посмеет нарушить приличия.

— Благодарю.

ГЛАВА 4

Пробуждение девственного леса. — Оставленная золотая россыпь. — Бандиты и их жертва. — Что находилось на картофельном поле. — Немного музыки. — Гремучие змеи и острия клинков. — Смертельный укус. — Страхи, — Заклинательница. — Мадьяна и ее телохранители. — Ультиматум разбойника.

На верхушках девственного леса появилась едва заметная полоска чудесного нежно-розового цвета. Внезапно обезьяны-крикуны замолкли. Еще были слышны последние звуки, напоминавшие шум поезда, стучавшего колесами в туннеле; звуки то исчезали, то ненадолго возникали вновь и смешивались с каким-то криком, подобным визгу свиней, которым вспарывают брюхо, с дуэтом alonute… [86] И вот наступила тишина. Ночные бабочки спрятались под листьями; светлячки погасли; летучие мыши-вампиры [87] перестали кружить в воздухе; умолк ягуар… [88] Ночная жизнь замерла.

И почти тотчас же адскую симфонию заменило нежное пение птиц. Вспомнилось жалобное и монотонное нашептывание горлицы [89] в наших лесах. Изящная гвианская куропатка извещала о восходе солнца. А над лесом ширилась полоска света, и вскоре начали возникать яркие сполохи. Повсюду поверх листвы сверкала яркая роса; капли переливались и блестели, как драгоценные камни. А внизу еще была ночь!

В течение нескольких минут шла схватка между светом и темнотой, и без особого перехода, почти без зари, в один миг ночь оказалась побежденной. Наступил ослепительный день.

Начали безумно верещать попугаи, они барахтались и дрались в косых лучах света. Так называемые американские петухи глухо квохтали, перекликаясь в полете. Перцеяды надсаживались, напрягая горло.

Пересмешник [90], не смолкая, как всегда иронично повизгивал. Обезьяны истово занимались своей ежедневной гимнастикой. Похожие на наших зайцев зверьки, посвистывая, настороженно перебирали лапами. Выпь [91] выла, изливая свои жалобы. Жужжали пчелы и осы, гигантские пауки плели свои сети. Бабочки присосались к орхидеям, украшающим высокие деревья; внизу флегматично [92] ползали черепахи, а мхи захватил отвратительный мир насекомых и мелких рептилий.

Так пробуждался лес.

День все светлел. Возникали рассеянные там и тут жилища людей, наполовину разрушенные, с провалившимися крышами Вырисовывались поваленные старые деревья с подгнившими толстыми стволами. Узнавались одичавшие плантации маниоки, картофеля, маиса, банановых деревьев, табака. И наконец, прочертились обвалы, уступчатые овраги с кучами белого, как снег, песка, среди которого извивалась речушка с прозрачной водой.