За десятью миллионами к рыжему опоссуму - Буссенар Луи Анри - Страница 15

Я боюсь, что повреждены черепные коробки, и раздвигаю волосы с чрезвычайной опаской. К счастью, страхи не оправдались. У обоих черепа невредимы, и содрана только кожа. Возможно, что сила удара была смягчена шлемами и вызвала лишь потерю сознания.

Глоток рома, который я вливаю каждому, с трудом разжав их зубы, возвращает обоих к жизни.

Робартс поднимается, блуждающим взором смотрит на окружающих и взволнованно спрашивает:

– А где мисс Мэри?

Услышав этот вопрос, Эдвард одним прыжком вскакивает на повозку, в которой должна находиться его сестра. Через несколько секунд он появляется вновь, и страшное предчувствие леденит нашу кровь, когда он восклицает душераздирающим голосом:

– Моя сестра! Мэри! Ее нет!

Нет нигде и майора, и его друга сэра Рида. Мы обыскиваем поле битвы и прилегающую к нему местность… Безуспешно!

Приходится признать неумолимый факт. Отсутствуют шесть человек, а именно сэр Харви, сэр Рид, герр Шэффер, канадец Фрэнсис, мисс Мэри и Келли. Они в плену у аборигенов!

Глава VIII

Это страшное открытие на какой-то миг приводит всех в растерянность. Все суетятся, взволнованно дают советы, которые никто не слушает, предлагают всякие несуразные планы. Только Эдвард, морской офицер, не потерял головы. Он мужественно старается не думать о свалившемся на него горе и пытается найти средство, чтобы спасти положение. Это человек неиссякаемой энергии, завоевавший доверие всех тем, что благодаря своему хладнокровию сумел обеспечить победу над аборигенами. Обращаясь к тем, кто еще возбужден недавней битвой и не избавился полностью от тяжелого воздействия пасленовых, которыми был отравлен источник, он призывает сохранять спокойствие.

– Господа, – говорит он, – ваши мнения в общем сводятся к тому, что нужно как можно скорее найти похитителей и вырвать у них жертвы. Для того чтобы успешно провести эту операцию, необходимо действовать с величайшей осторожностью. Сердце побуждает меня нестись вдогонку за похитителями, но долг повелевает остаться здесь. Мсье Б…, ваш Мирадор обладает удивительным нюхом, он любимец моей сестры, которая его часто ласкала и кормила всякими лакомствами. Считаете ли вы, что он сможет, не подавая голоса, чтобы не привлечь внимания врагов, повести вас по следам аборигенов?

– Я в этом убежден, Эдвард. Моя собака – ищейка, она не подает голоса, когда я иду с ней по следу. Дайте мне какой-нибудь предмет, принадлежащий мисс Мэри, Мирадор его понюхает и, уверен, приведет нас к нужному месту – Прекрасно! Робартс, дорогой друг, хватит ли у вас сил сопровождать мсье Б…?

– Конечно, – ответил лейтенант, асе еще бледный, с окровавленной повязкой на голове, но твердый как скала. Он подчеркнул свои слова решительным жестом.

– Ваш друг Сириль – храбрый человек. Я думаю, что он не откажется вас сопровождать.

– Прошу вас об этом, – сказал с достоинством мой босеронец, – и благодарю за лестное мнение обо мне, мсье Эдвард – Даю вам слово, что мы спасем вашу сестру, или я сложу там свои кости.

– Том тоже пойдет с вами, и выберите по своему усмотрению еще двух человек, наиболее надежных.

– Хорошо.

– Когда Мирадор найдет след и вы обнаружите, где находятся пленные, возвращайтесь. Тогда уж мы будем действовать сообща и вызволим их. Возьмите каждый по два револьвера и отвечайте огнем на первую же атаку. Ваши выстрелы подскажут нам, где вы находитесь, в случае, если завяжется бой. Мы примчимся вам на помощь.

Поразительное спокойствие и неизменное хладнокровие молодого офицера не могут не восхищать. Он действительно достоин командовать этой рискованной операцией. Эдвард подобен капитану, стоящему на мостике гибнущего корабля, который старается с редким бесстрашием найти способ все-таки спасти доверившихся ему людей. У него хватает мужества остаться здесь, обречь себя на временное бездействие, пока мы не выполним миссию разведчиков, которую он на нас возложил. Мы берем с собой лошадей и ведем их по уздцы, чтобы можно было быстро отступить в случае непредвиденной ситуации и вернуться к основной группе путешественников.

Молодой командир пожимает нам руки с нервной дрожью, которую он пытается скрыть за внешней невозмутимостью.

К нам присоединяются два наиболее физически сильных поселенца. Я отвязываю Мирадора, даю ему понюхать шарф мисс Мэри, и славная собака как будто понимает, что мы от нее ожидаем. Она жалобно скулит, делает несколько шагов по моей команде и увлекает нас за собой.

Как ни хотели МакКроули и молодой Ричард присоединиться к нам, они должны остаться, чтобы подготовиться к решающей битве, которая вскоре предстоит. К тому же наша роль заключается не в том, чтобы атаковать, а, напротив, действовать осторожно, не выдавая своего присутствия.

Мы идем быстро и бесшумно по траве и мху, которые заглушают шаги. Для меня и Тома тьма непроницаема, тогда как четверо моих спутников сохраняют с вечера удивительное свойство, весьма ценное в данный момент, – видеть в темноте. Я уверенно иду за своей ищейкой, которую взял на поводок, опасаясь, что, несмотря на все свое послушание, в какой-то момент она может рвануться к добыче.

Вскоре мы поворачиваем на восток, следуя безошибочному нюху умницы Мирадора. Поскольку аборигены могли разделиться на несколько групп, время от времени я даю понюхать ему шарф мисс Мэри.

Мы идем уже три четверти часа. Пройдено, по меньшей мере, четыре километра. Аборигены опередили нас не более чем на час, и мы вскоре настигнем их.

Сириль временами наклоняется к земле и рассматривает травяной покров, Он обладает удивительной способностью различать следы и действительно обнаруживает наряду со следами различных животных отпечатки копыт на примятой траве.

Каннибалы, несомненно, увели нескольких наших лошадей, а мы этого не заметили, потрясенные тем, что дорогие нам люди попали в плен.

Мы подошли к небольшому склону, по которому двигаемся с бесконечными предосторожностями. На траве следы крови, и, натягивая поводок, Мирадор издает глухое ворчание. Вероятно, мы приближаемся к цели, С возвышения, на котором мы находимся, видны вдали красноватые огоньки. Они освещают долину. Откос у наших ног невелик. Деревья стоят как будто более редко. По словам моих спутников, нас окружают не эвкалипты, а камедные деревья.

Свирепые жители австралийских лесов найдены!

Мы шепотом советуемся и уже склоняемся к решению возвратиться в лагерь, ибо поставленная перед нами задача выполнена. Однако случилось непредвиденное, и мы оказались втянуты в авантюру, развязку которой невозможно было предвидеть.

Мирадор делает сильный рывок, поводок остается у меня в руке, а он со всех ног несется вперед, в сторону огоньков, которые светятся в долине, при этом лает во весь голос, словно выгоняет зверя из логова.

Одновременно вспыхивают деревья. Похожие на огромные столбы искусственного огня, они образуют грандиозное зарево на пути к мигающим огонькам.

Моя собака, несомненно, подняла тревогу среди аборигенов. Нельзя терять ни минуты. Мы вскочили на лошадей и пришпорили их. Дорога освещена как в дневное время. Это пожарище, должно быть, видно даже в нашем лагере. А лес горит и горит. Пожар распространяется с невероятной быстротой: ветви и стволы камедных деревьев, пропитанные смолой, служат прекрасной пищей для огня. Эти деревья воспламеняются как бочонки со смолой и потрескивают подобно факелам. Воздух густо пропитан удушливым дымом.

Равнина Бюиссон превратилась в Храм огня!

Какая мизансцена для готовящейся драмы! И нам предстоит опасный выход среди этих декораций, где страшное так тесно переплелось с величественным.

– Вперед! – зовет приглушенным голосом Робартс, громадный англичанин с обнаженной головой, обмотанной окровавленной повязкой. С револьверами в обеих руках он немилосердно пришпоривает лошадь. Благородное животное, не привыкшее к такому обращению, жалобно ржет и как безумное буквально несется по воздуху.

Перед боем этот офицер словно утратил свою британскую флегматичность; его крик подобен львиному рыку. Таким я вижу его впервые, и моя симпатия к Робартсу удваивается, если только это возможно.