Голливудский зоопарк - Коллинз Джеки - Страница 9

Они посмотрели друг на друга.

– Почему ты встала? Зачем шпионишь за мной? – холодным тоном спросил он, наклонившись, чтобы собрать упавшие вещи.

– Дверь была открыта, – пробормотала она. – Куда ты ходил? Зачем тебе все это?

Он в бешенстве захлопнул дверь. Его глаза сузились, стали злыми. Он ударил Санди по лицу: «Шпионка! Сучка!» Пауло заперся в ванной.

Санди была потрясена. На ее лице вспыхнуло алое пятно от пощечины. Она наклонилась перед дверью ванной и стала подглядывать сквозь замочную скважину. Пауло делал себе инъекцию. Испуганная Санди побежала в спальню.

Наутро Пауло был очарователен и весел, словно ничего не произошло.

Санди узнала имя его доктора и пошла к нему. Врач был потрясен не меньше, чем девушка. Пауло никогда не получал указаний вводить себе наркотики.

Они решили совместно уличить его. На следующий день Санди вышла из квартиры и тотчас вернулась с доктором, который, согласно договоренности, стоял в подъезде. Они застали Пауло в ванной. Не закрыв дверь, он делал себе укол в ногу.

Отчасти он испытал облегчение оттого, что его разоблачили. Он уже нуждался в пяти ежедневных внутривенных инъекциях, а также в большой дозе снотворного, успокаивающего его.

Он колол себе метадрин, вызывающий привыкание не менее сильное, чем героин.

Доктор немедленно отправил его в частную лечебницу; там Санди увидела человека, не похожего на того, за которого она выходила замуж. Он целыми днями лежал в постели с пустыми остекленевшими глазами, почти не раскрывая рта, безразличный ко всему.

Она навещала его каждый день, и через несколько недель он стал умолять ее забрать его домой. Он уверял Санди, что полностью излечился.

– Слишком рано, – сказал доктор. Но Санди испытывала жалость к лежащему в лечебнице мужу. Она была уверена, что дома он станет прежним Пауло.

Она уговорила доктора выписать Пауло; проведя дома пару дней, он поразительно воспрял духом. Стал, как раньше, обаятельным, уверенным в себе.

Через некоторое время Пауло, конечно, снова сел на иглу.

Следующие два года обернулись кошмаром. Санди была ему нянькой, врачом, соглядатаем, опекуном и тюремщиком. Он переходил от доктора к доктору, из больницы в больницу, иногда проводил некоторое время дома – когда его считали выздоравливающим. Но вскоре Санди снова узнавала правду, и Пауло отправился к очередному врачу.

Ее жизнь превратилась в бесконечные посещения мужа или, если он находился дома, в присмотре за ним. Она также была вынуждена как можно больше работать – внезапно у них кончились деньги, а его родные не хотели им помогать.

Развязка наступила однажды утром. Санди проснулась в тревоге. Пауло уже неделю жил дома, обходился без наркотиков; он постоянно лежал на кровати, уставясь глазами в потолок. Его некогда красивое лицо заросло щетиной, осунулось. Сейчас рядом с ней в постели никого не было.

Она бросилась в ванную. Дверь оказалась запертой. Санди закричала, обращаясь к мужу по имени, но не услышала ответа. Она увидела сквозь замочную скважину неподвижно лежавшего на полу Пауло.

Она в панике позвонила доктору; они вдвоем высадили дверь.

Пауло был мертв. Его убила огромная доза наркотика.

Следствие назвало происшедшее несчастным случаем. Санди не была уверена в этом.

Она прожила среди слухов и сплетен несколько недель, затем актрисе подвернулась возможность уехать в Голливуд, и она охотно воспользовалась ею.

– Слушай, по-моему, ты должна пойти на прием к Джеку, – во второй раз сказала Кэри.

Санди смотрела в окно, лаская свою собачку.

– Тебе известно, что мой муж убил себя? – спросила она.

– Что? – Кэри удивленно поглядела на актрису. Они никогда не обсуждали прошлое Санди, хотя Кэри знала о нем все из газет.

– Да, – задумчиво произнесла Санди. – Этот факт не очень-то вписывается в образ, создаваемый кинокомпанией для публики.

– Слушай, милая, – Кэри положила руку на плечо Санди, – я знакома с твоим прошлым. Оно позади. Нельзя замуровывать себя в доме. Ты красивая девушка и должна выходить в свет, наслаждаться жизнью. К тому же это будет полезно для твоего имиджа. Начнем с вечеринки у Джека, ладно?

– Наверно, ты права, – согласилась Санди. – О'кей, я пойду к нему.

– Отлично.

– Отлично. Ты умница. Что ты наденешь, чтобы все попадали замертво?

7

Герберт Линкольн Джефферсон полировал выцветшую сморщенную кожу своих лучших коричневых туфель. Они служили ему верой и правдой уже восемь лет.

Мардж, шаркая ногами отправилась на кухню, чтобы взять из холодильника банку пива. Она жевала ножку цыпленка.

– Хочешь, я сама сделаю это? – спросила она мужа с набитым ртом.

Герберт раздраженно покачал головой. Она задавала ему этот вопрос каждый вечер, и всегда он отвечал отрицательно.

Мардж потянула за кольцо, открывая пиво, и жидкость пролилась на туфли Герберта, которые он чистил на столе.

– Ой, извини, Герберт, – испуганно произнесла женщина.

Она задрала подол платья и попыталась вытереть им туфли.

Он отпихнул ее.

Мардж обиженно посмотрела на него.

– Я же извинилась, Герберт… Она ушла из кухни, забрав пиво.

Пробормотав что-то себе под нос, Герберт дочистил туфли. Сунув в них ноги, полюбовался каждой в отдельности. Надел куртку, похлопал рукой письмо, лежавшее во внутреннем кармане, и отправился на автобусную остановку.

Он любил работать вечерами в «Суприм Чоффер компани» и ненавидел дневные смены с нудными поездками в аэропорт и обратно.

Кого придется повезти сегодня? Прошлая неделя выдалась скучной – его пассажирами были старые супружеские пары. Он любил обслуживать молодых неженатых актеров и их спутниц. Это были интересные клиенты. Их приходилось ждать возле дома, где они занимались любовью в конце вечера. Один раз ему удалось подсмотреть. Девушка жила на холме в большом доме с застекленными стенами; войдя внутрь со своим кавалером, она сразу отдалась ему на полу. Герберт подполз по траве к подоконнику и все увидел. Он регулярно раз в неделю писал девушке.

Герберт сел в подъехавший автобус. Там было душно, пахло потом; он с радостью вышел из автобуса. И поспешил в контору, по дороге бросив конверт в почтовый ящик.

– Привет, Джефферсон, – диспетчер кивнул ему из-за стойки. – Сегодня повезешь Санди Симмонс. Ее надо забрать из «Шато Мармонт» в восемь и доставить на прием к Джеку Милану. Знаешь его дом в Бел-Эйр?

Герберт кивнул.

– Подожди немного. Возьмешь черный «кадиллак» номер четыре. Его сейчас помоют и заправят.

– Герберт снова кивнул, довольный полученным заданием. Он читал о Санди Симмонс. Кажется, это она не желала показывать свои груди. Сегодня он сможет разглядеть ее и определить, достойна ли она его писем.

8

Чарли вернулся в отель в начале четвертого. Натали Аллен ждала его в вестибюле.

– Извини, дорогая, – сказал он. – Ты ведь знаешь, «Слон» в час ленча – это собрание профсоюза актеров. Пойдем.

Натали только что посетила парикмахера, ее короткие темные волосы охватывали голову, точно кепка. На Натали был желтый полотняный костюм, и Чарли невольно залюбовался ею. Повезло Клею.

– У тебя, верно, масса дел до отлета, – заметила она.

– Нет, я готов. Джордж соберет вещи.

– О, твой верный Джордж. Ты берешь его с собой?

– Конечно. Не представляю, что бы я без него делал.

– Знаешь, Лорна его недолюбливала.

– Да? – Чарли сделал удивленное лицо. За что можно не любить Джорджа? Лорна ничем не выдавала своей антипатии к нему.

– Да, она ревновала. Он тебе скорее близкий друг, нежели слуга.

Чарли поморщился, услышав слово «слуга». Он считал, что Джордж работает у него, потому что ему это нравится, а не в силу необходимости.

– Хочешь чаю или спиртного?

В «люксе» Натали сняла пиджак и села на диван.

– Я, пожалуй, выпью. Перно с большим количеством льда.