Сказки городка Жур-Жур - Балл Георгий Александрович - Страница 3

— Гу! Гу! Гу! Не бойся, паровоз! Разве ты меня не узнал?

Паровоз зажег фонарь и увидел сову.

— Не бойся, — сказала сова. — Я буду лететь впереди тебя. Если путь свободен, у меня загорится зеленый глаз. А если путь закрыт — загорится красный.

Мы подождали и увидели: впереди загорелся зеленый глаз.

— Поехали! — крикнул я паровозу. — Это сова подает нам сигнал.

И тогда мы помчались быстро-быстро, изо всех сил. И приехали в город Егорьевск.

— Что ж вы так долго ехали? — закричала нам с платформы бабушка.

А я сказал:

— Нет, мы быстро ехали. Очень быстро. Только рыжая корова с теленком медленно дорогу переходили, и много птиц пело в лесу, и гриб на поляне долго рос. Посмотри, бабушка, какой он большой и красный! Я тебе его привез в подарок.

МИКАС-РЫБАК

В одном маленьком рыбацком поселке в Литве жил мальчик по имени Микас. Отец Микаса был рыбаком. И часто уходил на корабле в море. А Микас поджидал его на берегу. Микас тоже хотел стать рыбаком.

Однажды, когда отец долго не возвращался, мальчик пошел по тропинке к морю и тихонько запел песенку рыбака:

Радом с тропинкой на камне Микас увидел зеленую ящерку. Вот такую.

— Ящерка, — попросил Микас, — принеси мне куртку.

— Ладно, — сказала ящерка, — ты подержи мой хвостик.

У Микаса в руке остался кусочек зеленого хвостика. И не успел он посчитать до десяти, как ящерка вернулась и принесла куртку. Вот такую. Микас обрадовался и запел:

Хорошо, что в это утро Микас повстречался с паучком. Микас увидел его вон там на ветке ольхи посреди паутинки. И попросил сеть, чтоб поймать рыбу. Вот такую!

А за деревьями Микас увидел море. И побежал! И запел:

А где же лодочка? Где моя лодочка?

Не видно в море лодки. Только что это? Жур-журыжурр-журр. Ручеек. Микас вспомнил: этот ручеек зовут Ашаряле, по-литовски — слезинка.

— Ашаряле! Принеси мне лодочку, Ашаряле, — попросил Микас.

Вдруг — плюх! — сверху в ручеек упал кусочек сосновой коры. Ну чем не лодочка! Вот такая!

Микас посмотрел наверх и увидел большого дятла.

— Спасибо! — крикнул ему Микас. Схватил лодочку и вместе с ручейком Ашаряле побежал к морю.

А по морю ходили огромные волны, а с моря дул холодный ветер. Остановился Микас, задумался: «Что же мне еще нужно? Чего же еще надо рыбаку?..»

И тут ветер принес издалека песню. Это возвращался отец с товарищами. Они пели старую рыбацкую песню, которую и ты сейчас узнаешь:

А когда Микас вырос, он стал настоящим рыбаком. И ничего не боялся. Он плавал на большом корабле. Вот таком!

ЗНАМЕНОСЕЦ

У мальчика заболел оловянный солдатик. Он был солдатик со знаменем, попросту сказать — знаменосец.

Он очень хорошо воевал, потому что шел все время впереди. И ничего не боялся, даже если сильно стреляли.

А когда он заболел, мальчик положил его в коробку с пластилином. Там была больница.

Вечером мальчик пришел к папе и сказал:

— У меня заболел солдатик. Ему нужно лекарство.

— А что с ним? — спросил папа.

— У него все болит: голова, ноги, руки. А руками он держит знамя. Помнишь, папа, как ты рассказывал? Был страшный бой. Стреляли пушки. А один солдат бежал впереди всех со знаменем. Другие солдаты увидели знамя и не испугались врагов. И победили.

— Помню, — сказал папа и достал конфету в красивой обертке. — Вот, передай своему солдатику лекарство. Пускай быстрее выздоравливает.

Мальчик обрадовался и ушел. А на следующий вечер сказал папе:

— Моему солдатику опять плохо, ему еще надо лекарства.

— Ну что ж, ладно, — сказал папа и дал две конфеты в красивой обертке.

Через день мальчик опять пришел к папе:

— Беда! Солдатику совсем плохо. Ему еще надо лекарства.

Папа нахмурился, достал из коробки последнюю конфету в красивой обертке и отдал мальчику.

Мальчик обрадовался и убежал. А утром он вдруг услышал:

— Что ж ты не заходишь меня навестить?

— Кто это? — спросил мальчик.

— Это я, твой оловянный солдатик.

— Мне было некогда, — сказал мальчик.

— А где мое лекарство?

— Какое лекарство? Зачем тебе конфеты? Ты же не настоящий, ты же оловянный.

Солдатик ничего не ответил.

Мальчик вскочил с постели, подбежал к коробке, а в коробке — пусто. Только на подушке из пластилина осталась вмятина от знамени.

Ушел оловянный солдатик и унес с собой знамя.

НЕХОРОШИЙ МЕДВЕДЬ

У меня есть один знакомый медведь.

Он ужасный растеряха, растяпа, неряха.

Он раскидывает игрушки по всей комнате. Он все делает медленно. Медленно ест, медленно бегает, медленно засыпает. И ему все говорят быстрее, быстрее, быстрее!

Он все на себя опрокидывает и проливает. Он пролил компот, опрокинул вазу с цветами, наступил на хвост собаке Кузе. А еще он ест варенье лапой.

Вот какой это нехороший медведь. И мне за него очень попадает. И мама сердится. И папа сердится. Они даже думают, будто это не мой знакомый медведь — растеряха, растяпа, неряха, — а я сам.

А если мы уйдем с моим знакомым медведем? А если мы уйдем далеко-далеко в лес да будем жить совсем одни в медвежьей избушке и не придем домой… Что тогда?

Тогда папа с мамой без нас соскучатся.

Я ОСТАЮСЬ ОДИН

Мама велела мне написать в тетрадке палочки и еще несколько слов из книжки. Эту книжку мы учимся вместе читать. Потом мама ушла. В доме стало тихо. Вдруг как громыхнет!

— Открой дверь! — сказал кто-то грубым голосом.

— Не открою.

— Открой!

— Ну ладно, входи.

Вошел лев. Был он весь рыжий, только на загривке шерсть темная.

— Ы-ы! Скажи скорее, мальчик, как мне пройти в зоопарк!

— А почему ты так спешишь?

— Я голоден. Хочу есть.

— Ну, тогда садись в троллейбус. Проедешь три остановки, увидишь большие ворота с надписью: «Зо-опарк».

— Ы-ы! Не умею я читать.

— Подойди поближе, лев. Я тебя научу. Вот эта буква с палочкой посредине — «А», рядом, видишь, как стульчик, «Б»…

— Спасибо тебе, мальчик. Я ведь тороплюсь в зоопарк.

— А ты… у пассажиров спроси, где сходить. Я бы тебя, лев, проводил, но мне нельзя. Видишь, сколько нужно написать палочек. Я скоро пойду в первый класс.

Лев кивнул головой и большущими скачками стал спускаться вниз по лестнице. А я кинулся поглядеть, что дальше будет.

Вот подошел троллейбус. Лев первый проскочил в дверь. И он был такой огромный, этот лев, что никто уже больше не сел в троллейбус: остались ждать следующего.