Архипелаг чудовищ - Буссенар Луи Анри - Страница 2

— А так как без доллара не обойтись ни на войне, ни в путешествии, папа расщедрился настолько, что к горе золота добавил толстую чековую книжку, открыв мне неограниченный кредит в банках обоих полушарий, и при этом сказал: «Тотор, которого я люблю как сына, сделал из тебя мужчину, не покидай же его ни на минуту, будь щедр, мы перед ним в неоплатном долгу». К концу сборов сестра заявила, что тоже хочет отправиться в плаванье. Отказать ей было невозможно. Отец решил, что в наше путешествие Нелли привнесет очарование женственности.

— И мы втроем пустились в плавание… как миллиардеры!

— Ну вот, дорогой Тотор, и все объяснение. Не обижаешься, что тебя похитили?

— Меринос! note 16 Ты замечательный, выдающийся американец, хотя нос у тебя вроде никуда не выдается. Ты мне как брат!

— Да, как брат, дорогой Тотор. А теперь, позволь, я познакомлю тебя с «Морганом» и командой: восемьсот тонн водоизмещения, двигатель в тысячу двести лошадиных сил, оснастка — как у трехмачтовой шхуны… Шутя делает шестнадцать — восемнадцать узлов… note 17 бесподобен на парусах… сам все увидишь. Двадцать отборных матросов и восемь человек в машинном отделении, судовой механик и доктор, если вдруг кто-то вздумает захворать… Капитан — лучший во всем американском флоте. К нашим услугам два повара, два стюарда и горничная для сестры. Полные трюмы угля и провизии, две пушки, два пулемета «максим», пятьдесят винчестеровnote 18, сто кольтовnote 19, много топоров, пик, сабель, тесаков… все это на случай встречи с пиратами. И дюжина охотничьих ружей… А еще одежда, книги, музыкальные инструменты, лекарства, фотоаппараты, палатки, упряжь, если взбредет в голову покататься на лошадях во время стоянки… Ну, дорогой Тотор, что скажешь?

— Скажу, что мы путешествуем по-королевски! Я готов молиться на твоего отца. Только… черт!

— What? note 20 Что-нибудь омрачает картину?

— Назовем это волоском в супе!

— Что-то не нравится?

— Да нет! Только… не смейся… Я просто подумал, что мы отплываем тринадцатого… Вот и все.

Гарри и его сестра не удержались от улыбки.

— Как, мистер Тотор, вы боитесь числа тринадцать? — укоризненно покачала головой девушка. — А еще говорят об отваге французов. Неужто вы суеверны?

— Да ничуть! Но все же… Не случайно у всех транспортных компаний Старого Света каждого тринадцатого сборы летят вниз, словно турецкие ценные бумаги. Тринадцатого в путь не отправляются.

Мисс Нелли не выдержала и рассмеялась — словно колокольчик зазвенел.

— Как странно! А у нас, в Америке, все начинается с тринадцатого! Америка была открыта тринадцатого октября тысяча четыреста девяносто второго года…

— Действительно, от этого ей хуже не стало.

— О, это еще не все. Наша республика первоначально состояла из тринадцати штатов, и на ее первом флаге насчитывалось тринадцать звезд и тринадцать полос… Ее девиз — Е pluribus unumnote 21 имеет тринадцать букв. Голова статуи Свободы украшена тринадцатью звездами. Американский орел сжимает в когтях тринадцать молний и оливковую ветвь с тринадцатью листьями. На его груди щит с тринадцатью лучами, а в каждом крыле тринадцать перьев. И, как видите, такая сверхнасыщенность числом тринадцать не мешает нашей замечательной стране занимать подобающее ей место в мире!

— Да, вы десять, сто раз правы, мисс Нелли, это вздор, и все-таки…

Гарри и девушка продолжали смеяться, смех наконец разобрал и Тотора. Человек остроумный, он любил подшучивать над самим собой и быстро находил общий язык с друзьями.

Между тем «Морган» мчался на всех парах. Остался позади плавучий маяк, указывавший подводные камни Сау и Пигз, яхта обогнула мыс Хорнби, и вот перед путешественниками — открытое море. Колокол отбил полдень — время завтрака. Вышколенный стюард подал отменную, изысканную еду.

Закончив трапезу, друзья детально осмотрели яхту.

— Прогулка по своим владениям! Неплохо! — радостно воскликнул Тотор.

После бокала шампанского парижанин все видел в розовом свете и болтал без умолку. Он познакомился с командой — с помощником капитана мистером Роулендом, судовым механиком мистером Смитом и доктором мистером Филдом. Представили ему и боцмана Алекса, ладно скроенного гиганта с умным и добрым лицом.

— Надежный человек, — прошептал Гарри на ухо другу, — и тем более нам предан, что он жених Мэри, горничной сестры.

— Великолепная будет пара! — отозвался Тотор, видевший мельком красивую американку, которая прислуживала Нелли.

— А матросы, как видишь, — настоящие молодцы.

— Черт возьми! Рядом с ними мы выглядим дикарями.

— Как на подбор — все чистосердечны, дружелюбны. Мы тоже платим им добрым расположением, ну и, конечно, звонкой монетой.

— Да, экипаж хорош. Приятно видеть открытые лица… Одна только физиономия мне не нравится — мистера Дика, стюарда.

— Ты знаешь, мне тоже… хотя он безукоризненно вежлив. Его нанял отец по рекомендации одного из близких друзей, уверявшего, что этот человек для нас находка: он несколько лет плавал в краях, которые мы должны посетить, говорит на всех языках Азии и Океании… владеет многими ремеслами…

— Понятно!.. Уникум! note 22

— Бросив беглый взгляд на будущий маршрут, мистер Дик тут же пообещал снабжать нас свежайшим и разнообразнейшим провиантом даже в тех местах, где достать его будто бы невозможно.

— А кстати, какой у нас маршрут?

— Если обойдется без чрезвычайных происшествий — Торресов пролив, Новая Гвинея, Молуккские острова, Целебес, Борнео, Филиппины, а затем

— через Тихий океан…

— Мечта!.. Голубая мечта моей жизни.

— И мы ее осуществим, мой друг. Вот увидишь!

Корабль взял курс на север. Он плывет… плывет… Под ним зыбь бесконечного океана, от огненного солнца вода пламенеет словно золото или медь, а за кормой тянется перламутровый след.

— Семнадцать узлов, мистер Гарри! — потирая руки, сообщил капитан, приказав бросить лотnote 23. — Через четыре дня будем у Торресова пролива.

Любопытству Тотора не было предела. Он обследовал все закоулки на судне, спускался в трюм, ходил по нижней палубе; забирался в машинное отделение и пытался разобраться в устройстве судовых механизмов. Расспрашивал, восхищался, изумлялся.

За сутки парижанин стал любимцем экипажа: всегда хорошее настроение и острый язык действовали безотказно. Все Тотору нравилось, и в конце концов забылось даже зловещее тринадцатое число. Да и мистер Дик, похоже, больше не внушал ему опасений. И все же!.. Кто знает, не следует ли и в самом деле пристальнее присмотреться к этому человеку?

Коренастый, плечистый, среднего роста, мистер Дик как бы не имел возраста. Выглядел он весьма импозантноnote 24. Лет тридцати пяти? Возможно, больше, а может, и меньше. Смуглый, черноволосый, горящие глаза, профиль будто с римской медали, волевой рот. Изысканная речь, осанка, нечто странное, даже пугающее в облике, — внешность этого человека как-то не вязалась с подчиненной должностью стюарда.

Откуда он?.. Никто не знал! Невозможно было определить его национальность. Пожалуй, похож на испанца. Словом, несмотря на безупречную вежливость, образцовый стюард был типом загадочным и странным. Людям более опытным, чем наши юные герои, он несомненно показался бы весьма подозрительным.

Впрочем, пока ничто не омрачало плавания трех друзей.

Предсказание капитана сбывалось. Четыре дня «Морган» сохранял среднюю скорость 16 узлов, то есть тридцать километров в час. За 96 часов яхта сделала неплохую пробежку в две тысячи восемьсот восемьдесят километров, удаляясь от материка, чтобы избежать рифов, образующих сплошной барьер перед восточным берегом Австралии. Потом, поднимаясь к северу, она преодолела большой коралловый риф и устремилась прямо к мысу Йорк, крайней точке Австралийского континента. Там и начинался усеянный опасными подводными скалами пролив, которому португальский мореплаватель Торресnote 25 дал свое имя.