Так шли мы к победе - Баграмян Иван Христофорович - Страница 20

Вражеские дезинформаторы не останавливались ни перед чем, изобретая самые хитроумные уловки, чтобы запутать советское командование. Планом этой лжеоперации было, в частности, предусмотрено произвести аэрофоторазведку московских оборонительных рубежей, окраин Москвы, прилежащих районов, организовать радиодезинформацию, усилить переброску агентов через линию Тула, Москва, Калинин, размножить планы города Москвы и других городов, расположенных в полосе этого ложного наступления, и разослать их вплоть до штабов полков, подготовить новые дорожные указатели до целей наступления, провести ложные перегруппировки войск, передислокацию штабов и так далее. Однако всеми этими ухищрениями противник не достиг желаемых результатов.

В целом же замыслы высшего немецкого командования на южном крыле советско-германского фронта, как нам представляется теперь, можно резюмировать следующим образом: захватить нефтедобывающие районы Кавказа, изолировать Советский Союз от внешнего мира на юге, оккупировать Иран, втянуть в войну Турцию, коренным образом изменив в свою пользу всю стратегическую обстановку на Ближнем и Среднем Востоке. Все это, как полагали гитлеровские стратеги, должно было поставить нашу страну перед катастрофой и создать необходимые предпосылки для развертывания дальнейшей борьбы против Великобритании в сферах, игравших решающую роль в сохранении ее колониальной империи.

О том, что план на летнюю кампанию в его окончательном варианте был именно таким и преследовал далеко идущие цели, вплоть до победоносного завершения войны с Советским Союзом, недвусмысленно свидетельствуют почти все гитлеровские военачальники, принимавшие участие в его разработке и осуществлении.

Например, К. Цейтцлер, бывший начальник немецкого генерального штаба сухопутных войск, свидетельствует:

«Планируя летнее наступление 1942 года, Гитлер намеревался прежде всего захватить Кавказ и Сталинград. Осуществление этих намерений, безусловно, имело бы огромное значение. Если бы немецкая армия смогла форсировать Волгу в районе Сталинграда и таким образом перерезать основную русскую коммуникационную линию, идущую с севера на юг, и если бы кавказская нефть пошла на удовлетворение военных потребностей Германии, то обстановка на востоке была бы кардинальным образом изменена и наши надежды на благоприятный исход войны намного возросли. Таков был ход мыслей Гитлера. Достигнув этих целей, он хотел через Кавказ или другим путем послать высокоподвижные соединения в Индию».[28]

Сравнивая планы обеих сторон, необходимо подчеркнуть один очень важный для понимания дальнейших событий момент, а именно то обстоятельство, что Советское Верховное Главнокомандование предполагало на южном крыле в летней кампании ограничить свои наступательные действия задачами оперативного характера, то есть некоторого улучшения положения наших войск на юго-западном стратегическом направлении. Гитлеровская же ставка решила осуществить здесь задачу крупного стратегического масштаба с далеко идущими целями.

Командование группы армий «Юг» с первых же дней апреля начало усиленно готовить свои войска, чтобы уже в следующем месяце начать крупное наступление против войск нашего Юго-Западного фронта, находившихся в барвенковском выступе и в районе Волчанска. Эта операция получила в планах гитлеровского командования условное наименование «Фридерикус-1».

Войскам группы армий «Юг» предстояло также принять активное участие в главной операции кампании — вторжении на Кавказ — и отчасти в прорыве к Волге у Сталинграда, поэтому названное оперативное объединение в самом быстром темпе пополнялось личным составом, вооружением и боевой техникой. Все пехотные дивизии укомплектовывались до полного штатного состава и имели теперь по 14–15 тысяч человек.[29] Количество танков в каждой танковой дивизии было доведено до 170–185 единиц.

К началу перехода в наступление за счет резервов, поступавших из центра, войска этой группы были дополнительно усилены одиннадцатью дивизиями, из них пять дивизий (три пехотные и две танковые) были сосредоточены в районе Харькова против войск Юго-Западного фронта. Значительное усиление боевыми самолетами получил 4-й воздушный флот гитлеровцев, который в начале мая имел в своем составе 1220 боевых самолетов.[30]

Основная цель операции «Фридерикус-1» заключалась в том, чтобы встречными ударами 6-й немецкой армии из района Балаклеи в юго-восточном направлении и армейской группы генерала Клейста с юга на северо-запад ликвидировать барвенковский выступ, восстановить линию фронта по Северскому Донцу и овладеть на северном берегу этой реки плацдармом в районе Изюма. Этот плацдарм гитлеровское командование предполагало использовать как выгодное исходное положение для дальнейшего развития наступления против южного крыла Юго-Западного фронта.

Как видно из сказанного, в районе Харькова и Барвенкова одновременно к наступлению готовились силы обеих сторон.

…В ночь на 12 мая мы в штабе фронта имели исчерпывающую информацию о том, что после получения боевых приказов и обращения Военного совета фронта к личному составу войск во всех частях и подразделениях армий фронта поздно вечером 11 мая были проведены митинги, партийные и комсомольские собрания, на которых боевые задачи войск были доведены до сознания каждого бойца. Приказ о переходе к активным боевым действиям был встречен с большим воодушевлением.

С утра 12 мая войска Юго-Западного фронта перешли в наступление и, преодолевая упорное сопротивление противника, продвигались вперед, пытаясь ударами с севера и юга охватить его харьковскую группировку. Неплохая подготовка войск к наступлению и результаты плодотворной партийно-политической работы положительно сказались в первые же дни начавшейся операции.

В штабе фронта стремились как можно яснее представить себе картину ожесточенных боев в начавшейся операции. К нам стекались из штабов армий, от фронтовой авиации, органов разведки все новые и новые донесения. Офицеры-направленцы систематизировали их и докладывали наиболее существенные данные по каждой армии, наступавшей в составе ударных группировок фронта.

Как же протекали боевые действия фронта в первый день наступления, судя по этим донесениям и докладам?

Северная ударная группировка перед переходом в атаку в 6 часов 30 минут утра начала артиллерийскую подготовку, которая продолжалась ровно час. В конце артподготовки в течение 15–20 минут наша авиация совершила удар по районам огневых позиций артиллерии и опорным пунктам, узлам сопротивления противника.

В полосе наступления правофланговой 21-й армии, которой командовал генерал В. Н. Гордов, в ночь на 12 мая 76-я стрелковая дивизия полковника Г. Г. Воронина специально выделенными отрядами форсировала Северский Донец и на его левом берегу захватила два небольших плацдарма, с которых главные силы дивизии и начали с утра атаку обороны противника. В результате упорных боев частям 76-й стрелковой удалось к исходу дня на участке шириной 5 километров вклиниться в расположение противника на глубину до 4 километров. Наступавшие южнее 293-я стрелковая дивизия генерал-майора П. Ф. Лагутина и 227-я стрелковая дивизия полковника Г. А. Тер-Гаспаряна успешно форсировали с утра 12 мая реку и, прорвав оборону противника, к исходу дня продвинулись на 6-10 километров. Части этих соединений овладели несколькими довольно крупными населенными пунктами.

Войска 28-й армии генерала Д. И. Рябышева[31] в ходе успешно начавшегося наступления захватили сильно укрепленные немцами опорные пункты Байрак, Купьеваха, Драгуновка и окружили неприятельский гарнизон в Варваровке. Дальше продвинуться, однако, им не удалось. Объяснялось это не только большой тактической плотностью обороны врага, но и недостатками в управлении войсками.