Тень Нерона - Алферова Марианна Владимировна - Страница 31

– Я ее знаю, – заверил Ви-псих. – Она – классная тетка. Рану зашьет, чистый ажур. И лекарств не жалеет.

– Все равно медиков надо душить и резать на куски, – заявил Рудгер.

– Душить, а потом мыться в душе. Кстати, где здесь душ? – спросил Марк.

– Ты что, ни разу не был? – вновь захохотал Руд. – Ага, я понял: это он – с поврежденными мозгами!

Рудгер первым двинулся в предоперационную.

– Руд клянется, что он сын гибеллина.[4] На самом деле он обычный вшивый петрийский наемник, – принялся рассказывать Ви-псих, в свою очередь отправляя в ящик боеприпасы. – Бывший раб, кстати. Но он может говорить все, что угодно. Это единственный плюс нашей хреновой жизни: никто не спрашивает твое настоящее имя. Ключ да жетон, вот твои опознавательные знаки. Генокод определяют только, если ты попадешь в госпиталь на планете. Закончится контракт – воюй за кого угодно. Хоть за Лаций, хоть за Женеву. Можешь поступить в иностранный легион колесничих. Ты у них часом не воевал?

– Ты же сказал – никого не интересует подлинное имя.

– Это точно! – Ви-псих хмыкнул. – Ты хитрец. – Парень ткнул здоровой рукой Марка в плечо и отправился в предоперационную.

“Ключ и жетон… – мысленно повторил голос предков. – Мог бы снять жетон с шеи убитого”.

“Раньше не мог подсказать?” – огрызнулся Марк, понимая, что сейчас он близок к разоблачению как никогда. Что сделают неры, обнаружив в своих рядах лацийца во время атаки на боевую станцию? Разумеется, прикончат. Хорошо, если быстро. А могут ведь захотеть поговорить по душам.

“Ничего страшного! У них есть наемники с Петры. Почему бы не быть парню с Лация? Надо только срочно завербоваться к петрийцам. А потом при удобном случае расторгнуть контракт. Ты можешь сказать, что потерял жетон”, – посоветовал голос предков.

“Спасибо за умную подсказку. Особенно это будет выглядеть правдоподобно, когда обнаружится, что якобы мой жетон болтается на шее у трупа”.

Корвин огляделся. У кого бы спросить про душ? Хорошо бы попался кто-нибудь без чувства юмора и без садистских наклонностей. Хотя наверняка подобных личностей среди наемников нет. Ага, вон тот парень с унылым лицом, в зеленом балахоне и в желтой нелепой шапочке на макушке наверняка скажет, где можно помыться. Марк шагнул к медику и остановился. Парень в зеленом упаковывал в пластиковый мешок очередное мертвое тело. Этот покойник, похоже, сохранил и руки, и ноги; скорее всего, погиб при разгерметизации какого-то сектора. По-прежнему это самая распространенная причина гибели в космосе. Мерд! Морг! Это же эльдорадо жетонов и ключей.

– Не подскажешь, где у нас морг? – поинтересовался Корвин, решив сменить объект поиска. – Мне, конечно, туда рановато, но приятель погиб, а у него остался мой новенький наладонник, – соврал он. Сказать, что остался жетон, было невозможно.

– Морг вон там! – медик ткнул пальцем в серую стальную дверь. – Только вряд ли ты что-то найдешь. Ты из какого отделения?

– Из пятого, – наугад сказал лациец, понимая, что рискует: вдруг медик знает всех этих ребят в лицо? Сердце на миг заколотилось как сумасшедшее. Нет, агент из него точно никакой.

– Везучий. Из пятого никто не уцелел. Их всех покрошили на верхних уровнях. С петрийцами всегда так – ими затыкают дыры, как герметиком.

Лациец отвернулся и перевел дыхание.

– Я застрял на третьем уровне.

– Везунчик. Точняк.

Теперь Марк сообразил, что на голове у парня не шапочка. Попросту вся макушка залита желтым герметиком.

Двое в зеленых балахонах распахнули двери морга и принялись завозить на платформе новые трупы.

Корвин протиснулся за ними.

Лампочка синего света. Прозрачные стеллажи, такие же прозрачные мешки. Тела нагие, но в мешках, привязанных снаружи к ноге каждого трупа, сложены ценные вещи, жетоны и ключи. Холод почти космический. Отыскать нужный труп не так уж и сложно. Марк спешно осматривал прозрачные мешки с вещами. Нужен труп с жетоном и с ключом, желательно из пятого отделения, поскольку в живых никого не осталось. Наемники редко общаются с бойцами из соседних отрядов, так что можно надеяться, что самозванца не опознают.

“И с нашивками сержанта”, – вовремя напомнил голос предков.

С этим сложнее. Ни нашивок, ни голограмм на голом теле нет.

“Почему нет? – удивился голос предков. – Многие неры делают голограммные татуировки на теле – особенно сержанты и младшие офицеры”.

“Ну, наконец-то от тебя какой-то толк!” – съязвил Корвин.

Марк прошелся между полками. Первая попытка разжиться жетоном оказалась неудачной. Ключа у трупа не было. К тому же на груди убитого отчетливо проступало клеймо Карцера – этой жуткой планеты-тюрьмы, куда все миры, независимо от принятой реконструкции истории, сообща сливают человеческие помои. Такое прошлое префекта Корвина не устраивало. Он покосился на дверь.

“Что скажешь?” – обратился к голосу предков.

“Стоит рискнуть и продолжить поиски”.

“Ну что ж, рискну”.

Корвин двинулся дальше. Несмотря на то, что он все еще был в скафандре, только гермошлем снял, зубы выбивали громкую дробь. Казалось, зубы клацают сами по себе. Ага, вот молодой парень, внешне даже чем-то похожий на Марка: темные волосы, прямой нос. На плече – голограммная татуировка. Сержант. Как заказывали, доминус! Жетон имеется. И как раз – пятое отделение. Свои его уже не опознают. А если кто-то уцелел? Ладно, не страшно. Контузия, частичная амнезия – после боя можно придумать любую легенду. Да и кто мог хорошо знать погибшего? Вряд ли наемники давно на боевой станции. Ну, пару раз встречались в баре. Да и то… Этот парень подойдет для маскарада. Если ключа нет, предпочтем жетон ключу. Но Корвину повезло. Мерд! Ему поразительно везло на этой станции. В мешке с вещами лежал не только ключ, но и… – тут везение, пожалуй, зашкаливало, – наладонный компьютер, а также комбраслет. Браслет, правда, сгодится лишь для внутренней связи, но и это неплохо. Марк переложил содержимое мешка в свои карманы, а мертвецу оставил найденный в отстойнике ключ. Сбросил туда и свою лацийскую кредитку (вряд ли парень сможет ею воспользоваться), подумал, и оставил ограбленному свой комбраслет, предварительно разбив его об угол стеллажа. На то, что Лаций сможет отыскать своего патриция на базе неров, надежды не было. Придется выбираться собственными силами. Но выбраться надо обязательно. На Острова Блаженных, лацийскую колонию, оказывается, ведет прямая дорожка с боевой станции Неронии. И кто по ней ходит (или собирается ходить) – пока неизвестно.

Итак, первый шаг к спасению сделан.

Теперь надо было добраться до компьютера медблока и стереть данные о том, что человек, у которого Марк украл жетон, мертв.

В этот момент дверь в морг снова отворилась.

– Ну, как? Нашел приятеля? – спросил медик в желтой “шапочке”, закатывая на носилках в морг новое тело в мешке.

– Представь, да. И наладонный комп – тоже! – Лациец продемонстрировал украденную игрушку.

– С тебя десятка. Не забудь, как только в четвертом ярусе оживят банкомат, – хмыкнул парень. – Меня зовут Джо. Джо-медик. А ты?

– Найду тебя непременно, – пообещал Марк. Возможно, он заплатит этому парню десять кредитов за жизнь.

Корвин проверил стандартное время по чужому комбраслету. Если верить прибору (а не верить вроде как не было оснований) с вечера в Пирамиде прошло всего десять стандартных часов.

Путешествие по Звездному экспрессу от Лация до Неронии занимает пять суток на обычном транспорте. Но чем легче корабль, тем быстрее разгоняет его кольцо. Если мчаться по кольцу порталов в автономной капсуле, то прибудешь за пару часов. Только никто так не делает – можно попросту околеть от холода.

Корвин вспомнил, как его била дрожь там, в коридоре третьего уровня. А ведь он мог попросту сдохнуть! Замерзнуть, превратиться в ледышку, а потом бы его сожгли колесничие. Колесница Фаэтона настигла бы своего беглеца!