Тень Нерона - Алферова Марианна Владимировна - Страница 26

Марк увидел на стене баллон пожарной системы. Сбоку тускло поблескивала голограмма с надписью: 6. 8. “Тразея Пет”.

Ага, значит он на станции “Тразея Пет!” Почему-то это его вдохновило. Из всех современников Нерона Тразея всегда казался патрицию самым достойным. На станции “Поппея” было бы не так приятно сражаться. Хотя нерам наверняка все равно. А вот лацийцу (почти римлянину) – нет.

Марк вернулся к импровизированному доту. На бронеплите были сложены тяжелые бластеры.

– Бери! – приказал лейтенант Вин.

Он уже вылез из укрытия, и теперь что-то записывал на своей пентаценовой планшетке.

Марк, поколебавшись, взял тот, что лежал с краю. Просто потому, что отец стрелял из подобного. Нет, тот был не такой тяжелый. И предохранитель с другой стороны. Неважно. Рука должна помнить, как держать оружие. На кнопку разрядника Корвин как-нибудь сумеет нажать.

– Что думаешь о ситуации? – спросил Вин.

– Колесничие не станут ломиться через главные ворота дока: чтобы их взорвать, надо разнести половину станции. Попытаются проникнуть через внешний грузовой лифт, – сказал Марк, проверяя, насколько удобно лежат в нагрудных карманах комбинезона запасные батареи. – Они уже прорвались один раз через наружную шахту. Попробуют еще.

– Браво, сержант! – рассмеялся лейтенант Вин. – Если мы останемся живы, получишь нашивки лейтенанта.

“Мне не нравится его смех. Ненатуральный, – шепнул голос предков. – Ты где-то облажался, парень. Поменьше высовывайся”.

– Всю жизнь мечтал, – пробормотал Корвин. Учитывая, что его звание префекта соответствует генеральскому, обещание лейтенантских нашивок должно было привезти его в экстаз.

– Ну, держитесь, ребята! Помните – полчаса, и дело в шляпе! – лейтенант хлопнул Марка по спине и скрылся в черном зеве коридора, сопровождаемый единственным сержантом.

Двери за ними закрылись.

Корвин включил таймер на комбраслете, который ни за что не хотел связывать его с Островами Блаженных. Да и не мудрено. На боевой станции все частные сигналы блокируются. Для боевых единиц есть только внутренняя связь.

Полчаса. Минута прошла. Замечательно! Осталось еще двадцать девять. Если лейтенант Вин, разумеется, не ошибся.

– Вин не ошибается, – сказал веснушчатый парнишка, будто угадал мысли Марка. – Если Вин сказал полчаса – значит, полчаса.

– Он хороший человек?

– Дерьмо, как и все петрийцы. Но в расчетах точен.

– Так вы с Петры?

– Я с Психеи, но почти все остальные – петрийцы, – заявил парень.

Петрийские наемники. О них шла дурная слава. Очень дурная. Лаций практически никогда не прибегал к их услугам, хотя Петра являлась его колонией. Метрополия предпочитала сдавать головорезов внаем. Нерония использовала их против пиратов, иногда – для охраны баз анималов на астероидах. Случалось, они под видом пиратов нападали на колесничих, китежан и, поговаривали, на самих лацийцев. Почему наемники оказались на боевой станции? Скорее всего, готовились к очередной операции против пиратов. А тут явились колесничие. Ну, и началась заварушка.

– Меня зовут Ви-псих, – сообщил парнишка. – Слышал обо мне?

– Немного, – неопределенно ответил Марк.

– Немного – то есть ни хрена не слышал, – передразнил Ви-псих. – Сам-то ты откуда? Из какой черной дыры выполз?

– Я – с Вер-ри-а, – честно признался Корвин.

– Так это ж колония колесничих, – похоже, парень немного разбирался в политической ситуации.

– Теперь. Раньше принадлежала Лацию. Меня вывезли на “детском” транспорте на Венецию. Родители остались на планете. Что с ними случилось, я не знаю.

Эта история про детский транспорт и бегство было чистейшей правдой. Марк знал, что несколько транспортов смогли удрать, и отбыли они не на Лаций, а на планету Венецию, колонию неров. Колонисты – это особое братство, обычно они не жалуют метрополии. Любая колония для них – дом родной, свободное, лишенное родимых пятен выдуманного прошлого житье. Будем надеяться, что рассказ получился правдоподобный. Марк не знал одного – были ли среди наемников ребята с Венеции.

– То-то гляжу, акцент у тебя странный. Прежде не встречал такого. Венеция – недурственная планетка. Воды много, климат нежаркий. Там можно хорошее поместье купить совсем недорого. Кредиты копишь?

– Мечтаю накопить. Не получается. Да я не затем в войска пошел.

– Зачем же еще? Работа опасная, значит, креды должны щелкать. Или ты дурак? У меня уже сто тысяч кредитов в банке Неронии.

– Итак, вдвоем мы должны защищать этот громадный док? – спросил Марк, решив, что не стоит больше обсуждать подробности жизни наемников, а то можно легко попасть впросак.

– Втроем, – уточнил Ви-псих. – Напротив еще дот.

Корвин выглянул в амбразуру. Не совсем напротив, а несколько справа, как раз над опорой, сложен был из бронеплит еще один дот.

– Рудгер там один. Но он парень крепкий. Не подведет. А ты?

– Точняк, – не очень к месту отозвался лациец.

И тут же рванулся наружу.

– Мерд! – рявкнул он.

– Что? – удивился его напарник.

– Черт, говорю, – Корвин запоздало сообразил, что выругался как колесничий. Вот же, Орк, этого еще не хватало! – Мы забыли выстлать плитами пол дота. Металлический настил – это ерунда. Если колесничие пройдут до конца шахту грузового лифта, то будут прорываться снизу. Прожарят пол в три секунды. Понимаешь?

Расположив плиту возле самой амбразуры, лациец стал прикидывать, сколько еще брони нужно для пола.

Напарник все понял. Выполз из дота, ухватил ближайшую плиту, еще не пущенную в дело, и потащил в свою нору. Потом остановился, замахал руками и заорал:

– Руд! Броню анимала под брюхо клади!

Марк притолкал по полу еще одну плиту. Потом еще. Из трех чешуин получился довольно удачный лежак. Напарник сооружал себе не хуже. Две уложил, пополз за третьей.

Минус был один: если начнут постоянно палить снизу, то пол ограждения тут же прогорит. Правда, их дот, как и укрытие Рудгера, располагался как раз над опорой, но все равно риск свалиться вниз вместе с бронеплитами был велик. Однако уже было поздно что-то менять. Грохнул взрыв, как раз там, где и предсказывал Марк – в шахте грузового лифта.

Ви-псих плашмя бросился на пол и, смешно виляя задом в неудобном скафандре, пополз в дот.

– Сюда! – заорал Корвин и опустил стекло гермошлема.

Марку некогда было наблюдать, насколько быстро перемещается этот рядовой. Лациец уже обосновался на своем лежаке, вставил бластер в амбразуру. Открылись шлюзовые двери грузового лифта, взвыла сирена: разгерметизация. Колесничие мчались сквозь открытые двери лифта саранчой. Каждый – в голубоватой автономной капсуле, крошечном космическом катере. Два белых отростка на зализанной блестящей поверхности – боевые лазеры, оружие куда более мощное, чем то, которым наделил наемников лейтенант Вин. Марк прицелился. Надо бить наверняка. Это колесничие при таком численном превосходстве будут лупить наугад, пока не уничтожат все живое. Да и неживое тоже.

Двери закрылись. Похоже, атакующие не хотели полностью разгерметизировать станцию. Их задача – уничтожить живую силу врага. И они с ней справились. Почти. Капсулы устремились вниз, атакуя шлюзовые двери выхода на пятый уровень.

Сирена продолжала выть, хотя наверняка включился аварийный наддув, и давление в доке стало повышаться.

Марк выстрелил. Огненный саван окутал капсулу, и она, кувыркаясь, полетела вниз – прямиком в корыто с черной жидкостью. Но, не долетев до поверхности, вспыхнула ослепительно белым и исчезла.

Краем глаза Корвин заметил, что напарник уже улегся на свой лежак, угнездил бластер. Ну, то-то! Будут палить вдвоем, дело пойдет веселее. Страха не было. Примерно так на своих автономных капсулах (только более старой модели) штурмовали базу на пустынной, лишенной атмосферы Петре колесничие во времена Корвина-деда. Бить надо было в самый низ капсулы – там она хуже всего защищена.

Второй колесничий успел выстрелить. Но промахнулся – пламя ударило в стену. Зато Марк не промазал. Тут, наконец, открыл стрельбу Руд из второго дота. Стрелял он почти без перерыва, сбивая колесничих одного за другим. С верхней галереи кто-то пришел нерам на помощь: белые вспышки разрядов почти всякий раз попадали в цель.