Лабиринты безумия - Бунич Игорь Львович - Страница 132

Голиков обычно бил своего подчиненного двумя «козырными тузами»: отсутствием на советской границе немецких штабов фронтового управления и отсутствием у немцев зимнего обмундирования.

Подполковник Новобранец, однако, уже нащупал под Варшавой, пока замаскированный под какое-то интендантское управление, штаб группы армий. Более того, в 15 километрах от Бреста его агентурой был обнаружен штаб танковой группы, пока законсервированный.

Второй фронтовой штаб был обнаружен Новобранцем в районе Тильзита. Там же, как гриб на общей грибнице, притулился и штаб еще одной танковой группы. Оба штаба, естественно, вели полулетаргическое существование, чтобы не быть обнаруженными раньше времени.

Голиков, а вместе с ним и руководство Генштаба, склонялись к мысли, что это временные штабы, управляющие переброской войск в южном направлении.

Подполковник Новобранец в специальной докладной на имя начальника Генштаба пытался доказать, что это не так. Штабы явно нацелены на восток. Он понял, что это постоянная и мощная концентрация немецких войск на границе с СССР неизбежно сорвет «Грозу» и в лучшем случае создаст непонятную патовую ситуацию, когда обе стороны лишатся даже теоретической возможности достижения внезапности и вынуждены будут топтаться на месте.

Он предлагал нанести удар, не дожидаясь переброски основной массы немецких войск на Запад, которого можно и вообще никогда не дождаться, а нанести удар не позднее первых чисел апреля, когда немецкие войска будут связаны операциями в Греции. Прямой удар через Румынию на Югославию (которую можно и нужно сделать союзной) отрезал бы находящиеся в Греции немецкие войска от находящихся в Польше и Восточной Пруссии, которые разгромить по последнему откорректированному плану на 1 января 1941 года. Педантичный подполковник даже нарисовал схему предстоящих боевых действий.

Бумага вернулась в ГРУ с резолюцией Жукова: «т. Голикову. Умерьте воинственность своих починенных».

Но Новобранец не успокоился и, на основании новых данных, составил еще одну докладную, доказывая, что по меньшей мере два фронтовых штаба из трех, развернутых на западе якобы для вторжения в Англию, являются бутафорскими.

Никакой реакции на эту бумагу не было. Возможно, Голиков ее перехватил по дороге. А возможно, что Жуков ее прочитал и, как часто с ним бывало, ничего не понял.

А вот второго «козырного туза» Голикова: а почему немцы, если они готовятся на нас напасть, не запасаются зимним обмундированием, даже подполковник Новобранец побить не мог.

Сам искал ответа на этот вопрос, но ответа не было.

Берлин, 22 февраля 1941 г. – 06:25.

Москва, 22 февраля 1941 г. – 11:00.

Главе дипломатической миссии или его представителю лично.

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТАЙНА.

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.

Должно быть расшифровано лично.

№ 353 от 21 февраля.

В телеграфной инструкции за № 36 от 7 января было сделано указание на то, что в течение какого-то времени желательно поддерживать неопределенность в сообщениях о количестве германских войск и что в подходящее время будет сообщено о полной мощи войск. Теперь это время пришло.

В Румынии в боевой готовности находятся 680 000 (шестьсот восемьдесят тысяч) германских войск. Среди них очень высокий процент технических войск, особенно бронетанковых сил, с самым современным вооружением. В тылу этих войск, в Германии, находятся неисчерпаемые резервы, в том числе регулярные войска, сосредоточенные на германо-югославской границе.

Я прошу членов дипломатической миссии и возможных доверенных лиц начать приемлемым способом во впечатляющей форме давать знать об этой силе, указывая, что ее более чем достаточно, чтобы справиться на Балканах с любым непредвиденным обстоятельством с любой стороны…

Риттер»

Неизвестно, кого хотели напугать немцы, распространяя подобные слухи, хотя, как правильно определила советская разведка, их в Румынии было не более 450 тысяч. Четыре армии, 10 отдельных корпусов и 12 авиадивизий нависшего над немецкими флангами Киевского Особого Военного округа, уже преобразованного в Юго-Западный фронт, превосходили немецкую группировку почти втрое по численности личного состава и почти в четыре раза по количеству танков и самолетов.

А если учесть, что на Северном Кавказе для Юго-Западного фронта формировались еще две армии, то и говорить смешно о том, что немецкая «утечка» напугала кого-нибудь в Кремле. Дело уже дошло до того, что генерал Кирпонос решительно отказывался командовать такой огромной группировкой и бомбардировал Москву проектами разделить Юго-Западный фронт (для повышения эффективности управления) на два фронта: Юго-Западный и Южный. Жуков нашел эту идею достойной обсуждения. Сталин промолчал, обещая подумать.

В вопросах управления войсками Сталин понимал мало да и не вникал в них особо. Пусть Генштаб представит обоснование, тогда решим.

Сталина заботили более простые, но с его точки зрения, важные вопросы. Скрытая мобилизация, непрерывно ведущаяся с сентября 1939 года, уже довела армию до немыслимой в мирное время численности, приближающейся к 8 миллионам человек. Кроме проблем в хозяйственной жизни страны, которые были частично решены массовой мобилизацией в промышленность и сельское хозяйство женщин и подростков, мобилизация породила и внутриармейские проблемы, связанные с управлением такой огромной массы людей. В частности, обнаружилась довольно сильная нехватка командиров нижнего звена. В частности, командиров взводов, рот и команд. Сталин посоветовался с Тимошенко и Жуковым. Выход нашли быстро. Спрашивается, зачем пехотному лейтенанту учиться целых два года, когда все, что надо, ему дают за первые полгода обучения?

Действительно, нужно подумать о переводе сухопутных военных училищ на шестимесячное обучение. А пока необходимо ускорить выпуск 2-х курсов – и в строй!

Советские газеты подробно комментировали последнюю публичную речь Гитлера, в которой фюрер снова, грозя Англии страшными карами, ни словом не обмолвился о Советском Союзе.

Оно было и понятно. Все мысли фюрера были заняты дипломатической игрой на Балканах, чтобы заставить Болгарию и Югославию присоединиться к странам Оси. Обе страны явно этого не хотели. Особенно Болгария.

Гитлеру было легче. Он мог грозить прямым вторжением с предварительной воздушной бомбардировкой Софии, что оказывало страшное воздействие на нервного и впечатлительного царя Бориса.

Впрочем, у товарища Сталина был рычаг воздействия на болгар, правда в эффективности его к февралю 1941 года великий вождь уже успел почти полностью разочароваться.

На одной из тогдашних окраин Москвы, вблизи Выставки достижений сельского хозяйства, в тиши парка находился солидный четырехэтажный дом-особняк, построенный в конце 30-х годов в архитектурном стиле «раннего сталинского ампира». В этом доме обосновался Исполнительный комитет Коминтерна, председателем которого являлся Георгий Димитров – герой нашумевшего в свое время Лейпцигского процесса, болгарин по происхождению.

Давно уже канули в лету те времена, когда шумные съезды Коминтерна проходили на немецком языке, а делегаты, ликуя, разъезжались из Москвы с чемоданами, набитыми золотом, бриллиантами и валютой. Когда секретарь Коминтерна – очаровательная Анжелика Балабанова – общая любовница Ленина и Муссолини – получила целые ящики, набитые фунтами, франками и долларами с неизменными ленинскими наставлениями «не стесняясь тратить любые деньги на наше общее дело». Когда мировая революция должна была вот-вот передать всю власть в мире кремлевским авантюристам.

Об этих временах уже никто не помнил и не осмеливался вспоминать.

Товарищ Сталин учинил Коминтерну такой разгром, перед которым меркли все Варфоломеевские ночи истории. Из некогда могучей и представительной «русской секции Коминтерна» разве что одному Калинину посчастливилось умереть в собственной постели. За небольшим исключением та же судьба постигла и иностранцев. В итоге к середине 30-х годов Коминтерн превратился в обычное подразделение НКВД, что-то среднее между отделом и управлением, со своими, как и у каждого отдела, специфическими задачами.