Лишний близнец - Булычев Кир - Страница 15

За столом раздались аплодисменты, которые гулко прозвучали в этом мрачном пыльном зале.

– Главное, чтобы все вы, – закончил пожилой негр, – сохранили свои посты министров, губернаторов, руководителей политических партий и лидеров непримиримой оппозиции. Как вы знаете, нам нужны миллионы и миллионы рабов. Так что в случае успеха операция по изъятию детей…

– Операция «Малютка», – подсказала блондинка.

– Операция «Малютка» должна повторяться вновь и вновь, а мы должны все крепче забирать Землю в свои руки.

– До последнего ребенка, – добавил Митя.

– Сейчас все расходятся и разъезжаются по своим постам. И ничего не бойтесь. Никто не посмеет поднять руку на вождей земного истеблишмента. Я же займусь выявлением и арестом козлов отпущения.

– Кого? – спросил восточный генерал.

– Это старый еврейский термин, и он означает невиноватого виновника. В истории Земли любимое занятие – искать козлов отпущения вместо виноватых и затем спускать с них шкуру.

За столом сдержанно засмеялись.

– Если вы обратите ваши взоры наверх, – продолжал негр усталым голосом мудреца, – то вы увидите первых козлов – это отставной учитель литературы из городка Веревкина некий Семен Семенович, генерал-майор в отставке Владимир Бутт и твой братец, Митя. Они пока еще торжествуют победу, не зная, что есть структуры, на которые не положено поднимать руку.

Белые овалы лиц множества премьеров, президентов, губернаторов и лидеров оппозиции задрались к галерее.

Негр поднял палец, и я почувствовал, как мои ноги приросли к полу, а члены тела сковала отвратительная немота.

Я понял, что все погибло…

– Отнесите козлов отпущения в каземат, – приказал негр, – мы их предъявим суду, когда начнут искать циников, укравших надежду Земли – ее малюток!

И его дьявольский хохот потряс люстру, над которой поднялась туча пыли. Пыль еще не успела осесть, как недалеко от меня послышался знакомый женский голос:

– Пришел ваш последний час, агрессоры!

С громадным трудом я смог повернуть голову и увидел мою жену Нианилу Федоровну с автоматом Калашникова в руках и еще нескольких вооруженных пожилых женщин. Среди них Клаву Стадницкую.

Загремели автоматы…

Премьеры, президенты и лидеры оппозиции кинулись врассыпную, опрокидывая скамейки и сшибая друг дружку.

Те же, в кого вонзались пули, тут же превращались в банки от кока-колы и, легонько позвякивая, катились по каменному полу.

Ноги мои не удержали меня, и я опустился на пол галереи.

Родные лица Нианилы и Кирюши склонились надо мной.

– Ты здоров, мой козлик отпущения? – спросила Нианила.

Я постарался усмехнуться.

– Вы-то почему здесь оказались?

– Потому что мы представляем Всемирный комитет бабушек и матерей.

Кирюша обнял и поцеловал свою маму.

Мы с Нианилой отошли и сели на каменную скамью под портретом пожилого графа в синем камзоле и голубых панталонах.

Мы держались за руки. Мы вспоминали нашу жизнь, которая проскользнула так быстро, но лишь укрепила нашу любовь.

Молодая китаянка баскетбольного роста остановилась возле нас и сказала моей жене:

– Мы отправляемся, госпожа президент. Инопланетные корабли уже приближаются к Земле. Вам предстоят нелегкие переговоры с противовоздушной обороной…

Сейчас наступает утро. Вот-вот поднимется солнце. Я сижу на краю бетонной посадочной площадки для космических кораблей на площади Хосе Марти в Веревкине, прислонившись спиной к ярко раскрашенной площадке для клоунов. В мою задачу входит не пускать детей на развлекательную площадку «Малютка» – а вдруг какая-то часть злодейских кораблей прорвется к Земле? Да и кто их знает – президентов и оппозиционеров, все ли разоблачены и покаялись?

Нианила вылетела в ООН, там она должна выступать в Совете Безопасности, конечно, если ей дадут там слово.

Утро веселое, поют птицы, кричат вороны.

Как там писал поэт?

«Что день грядущий мне готовит? Его мой взор напрасно ловит…»