Каникулы в космосе, или Планета Пять-Четыре - Булычев Кир - Страница 5

— Отвечаю по пунктам, — сказал Пашка. — Во-первых, мы долетим, потому что полетим туда на нашем друге Гай-до. Во-вторых, мы никому нечего не скажем. Иначе нам, конечно, запретят лететь.

— Я с вами не играю, — сказал Аркаша.

— Я и не ждал, что ты согласишься, — сказал Пашка. — Для этого требуется смелость, а смелость дана не каждому.

— Ладно, мальчики, — сказала Алиса. — Хватит ссориться. А то вы наговорите глупостей, а потом будете целый месяц дуться.

Аркаша повернулся и ушел.

Пашка бросился было за ним, но потом махнул рукой.

— Беги, предатель, — сказал он.

Нельзя сказать, что Алиса была довольна собой. Она отлично понимала, что Аркаша прав: детское легкомыслие — лететь на неизвестную планету. Надо обо всем рассказать отцу. Но тогда прощай Гай-до, прощай гонки, прощай Большое Приключение. Они с Пашкой бывали в космосе, они уже не дети, им по двенадцать лет. Гай-до не обыкновенный корабль. А если открыть сокровища странников — это редчайшая удача!

Алиса почувствовала, что сзади кто-то есть. Она быстро обернулась и увидела, что по дорожке следом за ней катится серый мяч.

Поняв, что его увидели, шар резко изменил направление и покатился к кустам.

— Стой! — крикнула Алиса. — Еще чего не хватало!

Кусты зашуршали. Алиса раздвинула их, но ничего не увидела.

Конечно, экспедиция была подготовлена не очень тщательно. Но Алиса с Пашкой рассчитывали, что она продлится недолго. Туда и обратно. Да и много ли нужно двум космонавтам отроческого возраста?

С Аркашей в последние два дня перед отлетом они не виделись. Правда, Алиса как-то заглянула в лабораторию и увидела, что Аркаша в одиночестве сидит перед микроскопом, чего и следовало ожидать. Они поговорили на разные темы, но основной и самой болезненной не касались.

Стартовать решили днем. На виду у всех.

Алиса попросила Пашку самому поговорить с Лукьянычем. Дело в том, что Алиса ненавидит говорить неправду. Уж лучше ничего не говорить вообще. А так как Пашка не имел таких железных принципов, как его подруга, он спокойно рассказал Лукьянычу, что они решили провести ходовые испытания Гай-до в атмосфере.

Лукьяныч сам проверил, как работает пульт управления, похвалил ребят, что они привели его в порядок, проверил прочность кораллитовой заплаты и дал согласие на полет.

— Только выше пятисот над поверхностью не советую подниматься, — сказал он. — И не гоняйте его на пределе скорости. Все-таки ему еще далеко до готовности.

— Будет сделано, — сказал Пашка.

Алиса, стараясь остаться честным человеком, молчала и укладывала посуду в ниши бортового шкафа, чтобы не побилась при маневрах.

Когда Лукьяныч вышел из корабля, Гай-до, который, конечно, не проронил до этого ни слова, произнес:

— Странно, говорят, что ваш Лукьяныч разбирается в кораблях, а мне не доверяет.

— Ты не прав, братишка, — сказал Пашка. — Если бы у него были сомнения, никуда бы он нас не отпустил.

Два лишних пассажира

Алиса села в кресло пилота, связалась с диспетчерской, получила «добро» на вылет.

— У тебя все готово? — спросила она Пашку.

— Готово, — ответил он, пристегиваясь к креслу.

И тут раздался крик. Он доносился снизу. Алиса и Пашка замерли, словно примерзли к креслам. Послышался грохот. Люк, что ведет в трюм корабля, распахнулся, и оттуда выскочил бледный Аркаша Сапожков. Он даже трясся.

Как только Алиса и Пашка сообразили, что это не привидение, а самый обыкновенный Аркаша, они накинулись на него.

— Я могла бы умереть от страха, — заявила Алиса. — Ты об этом не подумал?

— Вообще что ты здесь делаешь? Подсматриваешь? — спросил Пашка.

— Честное слово, нет, — сказал Аркаша, опускаясь в кресло. — Я решил: полечу все-таки с вами. А вдруг будут опасности и я смогу вам помочь. Но мне не хотелось об этом раньше времени говорить… Я забрался в трюм и стал ждать, пока Гай-до поднимется.

— Ты что, о перегрузках забыл? — удивилась Алиса.

— Он, может, и забыл, — послышался голос Гай-до, — но я о таких вещах, как безопасность экипажа, никогда не забываю.

— А чего же ты испугался? — спросила Алиса.

— Испугался? — переспросил Аркаша. — Я почти не испугался. В пустой контейнер для образцов залез и заснул. Потом мне показалось, что там что-то живое меня коснулось. Как крыса. Там же темно… Я спросонья и закричал.

— Показалось? — спросила Алиса. — А может, там второй «заяц» прячется? Гай-до, в трюме больше нет ни одного человека?

— В трюме больше нет ни одного человека, — сказал Гай-до. — Там есть органические вещества: пять копченых колбас, шесть батонов, головок сыра разного размера… четыре.

— Три головки сыра, — поправила корабль Алиса.

— Хватит, — сказал Пашка. — Так мы никогда не взлетим. Всем членам экипажа занять свои места! Даю старт.

Прошли пояс околоземных лабораторий и городков на орбите, миновали центральный космодром, где швартовались грузовые громады со всей Галактики, затем справа по борту прошла Луна. На ней были видны огоньки городов и поселений. Гай-до осторожно набирал скорость. Он щадил своих пассажиров.

Наконец орбита Луны осталась позади. Марс был в стороне. Впереди плыл величественный полосатый Сатурн.

— Может, позавтракаем? — спросил Пашка.

— Мы же договорились как следует позавтракать дома! — возмутилась Алиса. — Почему на тебя нельзя положиться? Пищу надо экономить. Теперь нас трое. С твоим аппетитом мы умрем с голоду раньше, чем долетим до Пять-четыре.

— Я вообще могу не есть, — сказал Аркаша.

— Поздравляю, — съязвил Пашка.

— Замолчи, умник! — возмутилась Алиса. — Я буду делить свою норму с Аркашей, а ты можешь о себе не беспокоиться.

Тут уже пришла Пашкина очередь возмущаться:

— Значит, я холодный эгоист, могу бросить друзей на произвол судьбы, а вы хорошие?

Алиса отстегнулась от кресла и открыла люк.

Гай-до включил в трюме яркий свет. Там хранились инструменты, запасные части, продовольствие и снаряжение для экспедиции. У стены стоял большой холодильник.

Алиса начала с продуктов на полках.

— Запоминай, — диктовала Алиса кораблю. — Три головки сыра.

— Нет, — возразил Гай-до. — Четыре.

— Но тут три. Можешь посмотреть.

— Нет, четыре, — упрямился Гай-до. — Четвертая закатилась в угол, протяни руку.

Алиса протянула руку и вскрикнула от неожиданности, потому что сыр был теплым и покрытым слизью. Он вздрогнул от Алисиного прикосновения, покатился по полке, упал на пол и помчался к куче инструментов.

Тогда Алиса сообразила: это был все тот же вездесущий серый мяч из Сахары.

В люке появились головы Аркаши и Пашки — они услышали крик Алисы.

— Что случилось? — спросил Пашка.

— Этот сыр, — сказала Алиса, — вовсе не сыр, а гадкое животное.

— Вижу, — ответил Гай-до. — Узнаю. Я видел эту тварь в Сахаре. Виноват, что не заметил, как она проникла на борт.

Сверху спрыгнул Пашка, он притащил из камбуза большую кастрюлю.

В тот момент, когда Пашка дотронулся до мяча, тот метнулся в сторону и исчез.

— Где он? — удивилась Алиса.

— Над вашей головой, — сообщил Гай-до.

Подняв голову, Алиса увидела шар. Он расползся по стене, превратившись в тонкий серый блин.

— Сейчас я до него доберусь, — сурово сказал Пашка. Он схватил швабру и угрожающе поднял ее.

— Не надо! — раздался тонкий, пронзительный голос. — Я жить хочу. Я ни в чем не виноват!

— Ах, вы разумные! — воскликнула Алиса.

— Тем хуже. Значит, он шпион, — сказал Пашка. — Пускай лезет в кастрюлю.

— Я не шпион! — взмолился мяч. — Я жертва обстоятельств. Можно, я упаду на пол? Я обещаю, что не убегу.

— Только без шуток, — предупредил Пашка.

Шар плюхнулся на пол и замер посреди трюма.

— Я живу на планете, которую вы называете Пять-четыре, — сказал шар комариным голосом. — Однажды на мою планету опустилась экспедиция. Они обследовали планету и собирали образцы. И забрали меня как образец.