Агент КФ - Булычев Кир - Страница 16

– Как вы меня узнали?

– Форма. Форма представителя Космофлота.

– Это был мой помощник ВосеньУ.

– Там был еще один, водитель. Вы подняли руку. Висконти открыл люк. Они подошли поближе. А мы не знали вас в лицо. И впустили в корабль. Но поймите, мы же на цивилизованной планете…

– Вас никто не винит.

– Дальше все было неожиданно. Мы не успели сообразить. Они оба вошли и приказали нам лечь. Висконти спохватился первым. Он вахтенный, он был вооружен. Он пытался достать пистолет…

– И что?

– Они закололи его. Понимаете, все произошло очень быстро. Я буквально опешил. Висконти вдруг упал. А меня свалил первый. Остальные, наверное, скрывались у корабля. Или лежали на платформе. Я услышал шаги, голоса. Они ворвались на корабль. Меня буквально перетащили в кают-компанию. Там их было несколько человек. Мне сказали, что корабль переходит во владение какого-то Берендея. Человек в вашей одежде хорошо говорил на космолингве.

– Да, – сказал Андрей. – У него диплом штурмана. Но он предпочел работать у меня в агентстве.

– Он сказал, что я должен выполнять приказания, иначе меня убьют, как Висконти. И я понял, что он не шутит.

Доктор подошел к столу, стал перебирать на нем какие-то бумажки. Руки его чуть дрожали.

– Простите, – сказал он, – я до сих пор не могу пережить…

– Я бы тоже испугался, – постарался успокоить его Андрей.

– Вы не понимаете, я не могу пережить унижения. Это унизительно. Отвратительно. Буквально у меня на глазах убивают человека. Я смотрю на эти лица – совершенно спокойные лица… Я не могу сказать, что не рассуждал. Я рассудил: на корабль напали грабители. Если мы сейчас бросимся на этих людей, они нас убьют. Может, им даже удобнее нас убить. Я надеялся, что буквально через минуту поднимется тревога, и все кончится. Даже когда этот ВосеньУ сказал, что «Шквал» должен готовиться к отлету. Я чуть не улыбнулся. Я вспомнил давние времена самолетов, может, помните, если вы учили историю, когда-то водились террористы, которые захватывали самолеты? В воздухе.

– Помню. Читал.

– И я старался говорить с ними мягко, ну как с сумасшедшими. Я стал его уговаривать одуматься. А он смеялся, а потом меня ударил. Буквально ударил по лицу. Вы можете поверить?

– Могу.

– Остальное вам известно. А я буквально в тупике. Ведь мы летим? Но куда летим? И совершенно нечего есть. Как вы думаете, они нас накормят?

– Не знаю, – сказал Андрей. – Они утверждают, что летят на Ар-А.

– Простите, я не знаю, что это такое.

– Другая планета в той же системе.

– Это еще зачем? Она населена?

– Нет. Там только археологическая экспедиция.

Беседуя с доктором, Андрей представлял себе примерно, каким образом было осуществлено нападение на корабль. События, которые казались еще недавно не связанными между собой, случайными и даже загадочными, обретали простые объяснения. Кому и почему надо было покушаться на Андрея и Витаса? Кому они мешали? Мешали они Пругу, мешали потому, что, оставаясь на свободе, они были опасным фактором, они могли сорвать захват корабля. Их надо было убрать со сцены. Просто и понятно. Даже понятно, почему Пруг не был настойчив в попытках убить их. Он действовал по старинной поговорке: «Лучше живой враг, чем мститель за мертвого». Вот они с Витасом и живы. Пруг опасался, что убийство капитана и агента Космофлота заставит Галактический центр вступить на путь смертной мести. Если можно этого избежать, тем лучше. Пока покушения на Андрея и Витаса производились на темной улице убийцей со стертым клеймом на стреле, Пруг мог откреститься от участия в этом. На корабле же иначе…

Но путешествие к предкам, желание приобщиться к величию гигантов… уж очень несовременная причина для такого вполне трезвого политика, как Пруг.

Ответ на этот вопрос материализовался в образе долговязой, растерзанной, полуголой фигуры, влетевшей в неожиданно раскрывшуюся дверь.

– Фотий ван Кун, археолог, – произнесла фигура, почти церемонно кланяясь. – У меня страшно болит зуб.

– Археолог? Это вы пропали позавчера?

– Никуда я не пропадал. Меня похитили. Где у вас обезболивающее?

– Спокойно, – сказал доктор. – Садитесь сюда, и давайте поглядим, что у вас произошло.

– Только попрошу без этих «спокойно» и «садитесь». Я этого достаточно наслушался в вашем бандитском логове, – заявил Фотий ван Кун. – Я не намерен разговаривать ни с кем из вашей банды, и можете катиться ко всем чертям. Мне ясны ваши замыслы и махинации, и вы еще даже не представляете, что я с вами сделаю.

Во время этого бешеного по скорости и напряжению монолога Андрей успел разглядеть археолога. Очевидно, в нормальном состоянии он был обыкновенным человеком, его не различишь в толпе. Но сейчас его редкие волосы стояли дыбом, лицо было перемазано, от одежды оставались лишь странные и неполные детали нижнего белья. Как часто бывает у рыжих, у него было мучнисто-белое лицо, усыпанное веснушками. Зеленые глаза лихорадочно блестели.

– Я убежден, что вы заблуждаетесь, – сказал доктор. – Мы не имеем буквально никакого отношения к тем людям, которых вы именуете бандитами.

– Нет никаких оснований вам доверять, – ответил археолог. – Меня тут уже обманывали.

– Тогда сядьте и откройте рот.

– Ничего подобного. Вы не знаете о моих болезнях, а я знаю. Я простужен. Понимаете, я зверски простужен, и простуда у меня всегда выражается в зубной боли. Если бы вас держали часами на сквозняке, вы бы не рассуждали так спокойно.

– Доктор, – сказал Андрей, – я полагаю, что нам следует подчиниться. Дайте ему обезболивающее, а осмотрите его в следующий раз.

– Наконец-то разумный человек. Я вспомнил! Вы агент Космофлота! Я вас видел у консула. Значит, вы, вернее всего, не бандит.

Фотий ван Кун залез в аптечку, вытащил оттуда тюбик с обезболивающим, выдавил себе на щеку, растер, затем стал вытаскивать другие лекарства и пытался рассовать их по несуществующим карманам. Лекарства сыпались на пол.

– Это грабеж, – заметил доктор.

– Нет, это не грабеж. При моем состоянии здоровья я вообще никогда не выхожу из дома без аптечки. И совершенно неизвестно, когда в следующий раз я смогу ее пополнить. Дайте мне коробку!

Доктор растерянно поглядел на Андрея. Тот пожал плечами.

Доктор достал из стола пластиковый пакет. Фотий ван Кун сердито ссыпал туда конфискованные лекарства. И, видно, это его примирило с доктором и Андреем.

– Вас тоже похитили?

– Да.

– А вы-то им зачем?

– Мы еще не знаем.

– Чепуха, – заявил Фотий ван Кун. – Вы отлично знаете. Им нужен корабль. Чтобы добраться до сокровищ Ар-А. Ясно как день.

– Сокровища Ар-А? – спросил Андрей. – Это что-то новое. И, наверное, это может нам самим многое объяснить. Что вы имеете в виду?

– Я бы мог вам дать тезисы моего сообщения… – Фотий ван Кун потер лоб. – Но они утащили все мои записи и схемы. Все утащили.

– Тогда мы имеем право узнать об этом из ваших уст, – сказал Андрей, – раз мы лишены возможности прослушать вашу лекцию.

– Работа еще не завершена, есть только самые предварительные результаты. Там масса интересного для археолога. Но для бандита – куда меньше. Да, там есть пушки и всякие пулеметы. Но они же ржавые!

Дверь открылась, и ВосеньУ, не рискуя войти внутрь, сказал:

– Уважаемый ван Кун, вы просили ужин. Ужин готов.

– Не нужен мне ваш ужин. У меня и без вашего ужина начинается гастрит.

И с этими словами археолог направился к двери.

Дверь закрылась.

– Еще один кусочек мозаики, – сказал Андрей. – Можно, я зайду к Витасу?

– Заходите, – сказал доктор. – Странный тип этот ван Кун.

– Его похитили за день до нас. Все думали, что его убили. Они инсценировали ограбление и даже убедили стражу, что грабители утопили его в озере.

Доктор открыл дверь в госпиталь. Там в ванне с физиологическим раствором лежал Витас.

Андрей подумал, как меняется человек, когда он находится в неестественном состоянии. Ты смотришь на него и понимаешь, что это должен быть Витас Якубаускас. А видишь куклу, муляж, потому что мышцы лица расслаблены, чего не бывает даже в глубоком сне, от этого лицо становится неживым.