Смертоносная зима - Асприн Роберт Линн - Страница 44

— Да, нам случалось беседовать, — согласился Вис, — но тогда больше говорил я, а теперь я хочу, чтобы ты кое-что рассказал мне. Например, о той, кто отдает тебе приказы. Я слышал, ты с ней спишь. Это правда?

Зачем он втянул в себя живот? Это оказалось ошибкой. Нож мешал ему теперь вздохнуть. «Согт-охон», — грязно выругался он по-нисийски. И стал ждать смерти. Вис ухмылялся. То была волчья ухмылка. Оскал обезумевшего человека. С такой ухмылкой люди разбивают себе голову о стену, считая капитуляцию ниже своего достоинства.

— Она тебя подцепила, — констатировал Вис. — Парень, да ты весь взмок. С чего бы это?

Страт ничего не ответил, продолжая тихо стоять и дышать насколько можно, прикидывая, в каком направлении есть смысл рвануться и существует ли шанс не оказаться убитым раньше, чем он попытается сделать это. Время для попытки, похоже, пришло…

…Солнце, доспехи и стены Рэнке, Санктуарий должен оправдать свое имя, стать стеной, за которой…

— Она что-то задумала, — сказал Вис и согнутым в крючок пальцем приподнял голову Стратона за подбородок, требуя внимания к своим словам. — Вести разносятся быстро. Та заварушка в Низовье — я про казармы, — мы к этому не имеем никакого отношения.

Не отвечать. Не отвечать — самый разумный выход. У Виса есть мозги, и он умеет контролировать свою злобу. Остается только надеяться на то, что с помощью богов Вис сумеет удержать тех четверых. Они могут быть совсем чокнутыми.

— Давай не будем усложнять ситуацию, — подумав, ответил Страт. — Вис, это я плачу тебе, а не ты мне. Пусть оно так и останется. До сих пор мы были на одной стороне. Если что-то затевается, меня это касается в той же степени, что и тебя, а я до сих пор не слыхал…

— Ты думаешь, что все еще можешь командовать?

— Можешь меня убить. Найдутся люди, которые за меня отомстят.

Страт имел в виду Союз. Крита. На лице Виса что-то промелькнуло, и он вспомнил о том, что расплата может последовать и с другой стороны — той, которую Вис боялся больше, чем Рэнке. Причем намного больше.

— Ты и так уже в Аду, — сказал Мрадхон. — Мне нужен ясный ответ. Это Она? В Ее руках сходятся все ниточки? И где остальные из твоих собратьев?

Страт понял: Вис, пусть и частично, находился на содержании у ранкан, но не у нисийцев. Вис и его люди ненавидели Роксану и ее людей. В этом они с ним были похожи.

— Некоторые из Союза здесь, — произнес Стратон.

— Скажем так: кое-что из того, что происходит, на улицах, оплачивается нами. Это касается и тебя. И мы хотим, чтобы эта улица оставалась свободной. Ты нуждаешься в деньгах, Вис, так что подумай об этом. Я понятия не имею, что Она задумала, а если бы даже и знал, будь спокоен, не стал бы об этом распространяться. До сих пор мои парни не имели стычек с твоими людьми и не перерезали глотку ни одному из них. Это Джабал? Он стоит за этим? Он приказывает твоим людям? Или Уэлгрин?

— Да, нас по-прежнему покупают, — улыбнулся Вис, давление его ножа ослабло. — И та сторона хочет этого, и другая… Будь я дураком, я вернул бы тебе личный долг прямо здесь и сейчас, но о тебе речи не было, и я не дурак. — Вис опять по-волчьи оскалился. — Ты не сулишь обещаний и не грозишь. Ты просто хочешь убраться отсюда, сказав как можно меньше. Что касается меня, то я тебе помогу. Несмотря на старое. Ты понял — я не собираюсь заставлять тебя платить по счетам. Что-то намечается, и скоро будут взысканы все долги. В Низовье. Люди Морута. Ты понял, о чем я?

Морут. Король нищих. Старый мститель ястребиным маскам. Стратон посмотрел на Виса и его якобы илсигскую компанию и прикинул готовность Виса рискнуть получаемыми от ранкан деньгами и сообщенные им сведения о Моруте и его нищих. Совершенно определенно все сходилось на Джабале. Стратон тяжело вздохнул.

— Скажи Джабалу, что я в игре. Только пусть не думает, что я у него на побегушках.

— Больно ты умный, сын шлюхи.

— Зато ты слишком тупой, ублюдок. И Джабал тоже, если думает, что купил тебя и твоих псов. Сколько еще в городе таких?

— Столько же, сколько и вас. Немножко здесь. Немножко там. В общем, много. Но мы не собираемся помирать в казармах как сукины дети. Мы не такие.

— Ниси собираются выпустить тебе кишки. Так говорят мои шпионы. — Страт дерзко ухмыльнулся в смуглое лицо Виса. — Я знаю, Вис, зачем ты им нужен, но не будем говорить на эту тему. Может статься, что Джабалу одному спрятать тебя будет не под силу. Может статься, ты обратишься за помощью к нам. Почему бы твоим милым приятелям не отойти немного и не поблагодарить ваших чудных богов за то, что ты и я сохранили спокойствие, забыв старое?

— Значит, это идет не от вас.

— Нет, не от нас. И не от вас. И не от Джабала.

— Илсиги, — сказал Вис.

— Илсиги? — выпалил в крайнем изумлении Стратон, наконец-то свободный. — Черви! — Он смотрел на человека, объявленного нисийцами вне закона, припоминая странное молчание улиц.

— Илсиги, — повторил Вис. — Ну, и чего будет стоить твоя или моя жизнь, когда это грянет? Та еще будет резня.

Все новые посланцы несли вести. Большинство из них были черными и крылатыми.

Один, с неким амулетом на лапе, приземлился в Лабиринте. Другой опустился на стену дворца и с извращенной издевкой довел получателя, который пытался добраться до него и снять с ноги послание, до одышки и истерики. Он взлетел, сел, снова взлетел и наконец с напускным смирением подчинился, клюнув при этом руку жреца, которому предназначалась его ноша.

Еще один опустился на куст, а потом запрыгнул на подоконник на улице Красных Фонарей.

Хаут, вернувшийся домой после того, как лично доставил одно из посланий, обнаружил розу, воткнутую за ручку двери, и побледнел.

Он сунул ее за пазуху с таким отвращением, будто это была змея.

— Я весьма надеюсь, — сказала Ишад, когда он вошел, — что впредь ты будешь любезнее. Стилчо — не твой.

— Да, — с готовностью согласился Хаут.

— Ты полагаешь, что я погрязла в праздности.

— Нет, госпожа.

— Торопиться — как это по-нисийски! Как это по-нисийски — столь надменно и бесцеремонно совать нос в мои дела! Похоже, иногда я действительно кое-что забываю. Твой укор, право же, кстати.

— Я всего лишь пытался позаботиться о…

— Хаут, Хаут, Хаут! Уволь меня от объяснений. Ты решил, что стал незаменимым. Точнее, надеешься, что стал таким. — Ишад отбросила в сторону накидку из розового шелка. — Подобные ситуации, однако, случаются редко.

— Госпожа…

— Ты боишься, что я невнимательна к деталям. Ну, Хаут, возможно, ты и прав. Принимаю твое суждение. И твое предостережение тоже. Я желаю, чтобы ты поработал для меня. Сам, раз уж ты стал таким искусным.

— Поработал? Но как?

Она улыбнулась, подошла и дотронулась пальцем до выглядывавшей у него из-за пазухи розы.

— Возьми на себя Роксану. Убери ее с моей дороги.

Глаза Хаута расширились.

— Стилчо тебе поможет в этом, — сказала Ишад. — Роксана уже не та, что была раньше. Нико об этом позаботился. И еще у тебя есть Джанни. Верно? Уверена, что могу возложить на тебя это дело.

В открытое окно влетела еще одна птица и взгромоздилась на спинку стула. Эта прилетела из верхнего города. На ее чернильно-черной ноге было магическое кольцо, и она принялась точить свой острый, как копье, клюв о стальные когти, поглядывая на них безумными золотыми глазами.

— А, это ты, — улыбнулась Ишад и вновь обратилась к Хауту:

— Сделай хоть что-то полезное. Накорми ее. Но гляди, чтобы она не отхватила тебе пальцы.

— Верховный жрец, — сказал Хаут, имея в виду того, от кого прилетела птица. Само послание, которое птица пронзительно прокаркала, он понять был не в силах.

Вопросы, вопросы, вопросы.

— Малин желает получить ответ на свои вопросы, — произнесла Ишад и улыбнулась, потому что они не заставят себя ждать, хотя придут и не тем путем, как ожидает Верховный жрец. — Скажи Джанни: пусть берет Нико, если ему угодно. И если может. Скажи при первом же удобном случае.