Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947 - Кессельринг Альберт - Страница 9

Сегодня мы яснее, чем когда-либо, понимаем, что значил Вевер для люфтваффе. Нам в то время очень не хватало старших офицеров, и потому его гибель была для нас вдвойне тяжелым ударом. Именно я как его преемник считаю себя обязанным отдать ему должное, поскольку именно я мог лучше, чем кто бы то ни было, оценить его работу, которую он выполнял поистине мастерски. По этой причине мне не надо было искать новые пути и подходы и достаточно было продолжать начатое им. Это помогло быстро создать атмосферу доверия в отношениях между мной, отделами главного штаба и многочисленными инспекторами. Благодаря поддержке исключительно компетентных офицеров моя работа доставляла мне удовольствие.

Как уже отмечалось, вторжение легиона «Кондор» в Испанию было тяжким бременем, грозящим подорвать всю работу по созданию люфтваффе. Однако в долгосрочном плане оно оказалось весьма полезным. По мере того как одна эскадрилья за другой получали боевое крещение, наметился заметный прогресс в отработке летчиками совместных действий в воздухе. Полеты «по приборам», на которые раньше смотрели как на нечто вроде черной магии, стали обычным делом. Эскадрильи истребителей, пикирующих бомбардировщиков, бомбардировщиков и самолетов, предназначенных для глубокой разведки, оснащались прототипами «Мессершмитта-109», «Юнкерса-87», «Дорнье-17» и «Хейнкеля-111», хотя подразделения ближней разведывательной и морской – авиации поначалу вынуждены были довольствоваться устаревшими, но все еще пригодными к использованию машинами. Зенитная артиллерия вооружалась первыми орудиями калибра 8,8, 2 и 3,7, а разведывательная авиация пыталась освоить морскую беспроводную телеграфную связь.

В учебной эскадрилье, позднее разросшейся до учебной дивизии под командованием весьма одаренного генерала Форстера, была создана система тестирования для проверки тактико-технических характеристик, которая стала играть роль своеобразного фильтра при определении боеготовности. На аэродроме в Стендале была создана база парашютно-десантных войск, что положило начало их развитию. При этом аэродром не пришлось модифицировать – его достаточно было только расширить. Я и по сей день горжусь тем вкладом, который мне и Веверу удалось внести в становление парашютно-десантных войск. Их силами под моим командованием была проведена первая успешная наступательная операция против Голландии. Впоследствии они показали свои непревзойденные боевые качества в наземных операциях. Их возглавил маршал авиации Штудент – умный, дальновидный командир.

В 1937 году из-за служебных и личных разногласий с моим непосредственным начальником Мильхом мне пришлось попросить освободить меня от моей должности. Поскольку я чувствовал, что не смогу быть столь же полезен, заняв одну из должностей в оперативном командовании, я решил попросить перевести меня в резерв. Геринг пошел мне навстречу, переведя меня в Дрезден и одновременно назначив меня командующим 3-м воздушным районом. На моей прежней должности меня сменил мой старый друг Стумпф, проявивший исключительный такт в ходе создания офицерского корпуса люфтваффе и ставший настоящим отцом для унтер-офицеров и других военнослужащих, находившихся под его началом. Мильх остался государственным секретарем и заместителем Геринга в министерстве воздушного флота. Я ценил Мильха как эксперта, блестящего организатора и труженика и был рад, когда сердечные отношения, некогда существовавшие между нами, постепенно восстановились.

Я с благодарностью вспоминаю о том, что, покидая Берлин, я чувствовал, что меня ценят не только как руководителя, но и как друга.

Глава 6.

Командующий 1-м воздушным флотом, Берлин

1937-1938 годы. Командование 3-м воздушным районом, Дрезден.

– Завершение строительства аэродромов в Силезии.

– Оценка чешской «линии Мажино».

– Весна 1938 года. Руководство 1-м воздушным флотом, Берлин.

– Оккупация Чехословакии.

– Светская жизнь в Дрездене

С середины 1937-го до конца сентября 1938 года я находился в Дрездене и командовал 3-м воздушным районом, охватывавшим Силезию, Саксонию и центральную часть Германии, а с 1 октября 1938 года перебрался в Берлин, заняв должность начальника штаба 1-го воздушного флота.

В Дрездене мне были подчинены:

– Боевые летные части, впоследствии ставшие 2-й дивизией ВВС под командованием генерал-лейтенанта Виммера, моего друга и коллеги из технического департамента министерства воздушного флота.

– Воздушные зоны Дрездена (командир – генерал-лейтенант Богач) и Бреслау (командир – генерал-лейтенант Данкельман).

– Учебные части и подразделения ВВС и их всевозможные объекты инфраструктуры.

– Гражданские аэродромы, на которые были возложены все функции по наземному и техническому обслуживанию и тыловому обеспечению.

– Все части и подразделения зенитной артиллерии.

– Части и подразделения связи и снабженческие организации в зоне ответственности.

– Интендантские службы, организационно являвшиеся частью штабов воздушных зон и занимавшиеся решением всех вопросов, связанных с личным составом, – в том числе вопросов выплаты денежного довольствия, постоянного и временного расквартирования, обмундирования и питания.

В Берлине я отвечал за защиту воздушного пространства восточной части Германии. На западе рубеж моей зоны ответственности проходил по Эльбе, на юге им являлись Тюрингский лес и граница Чехословакии. Восточная Пруссия также входила в нее, в то время как объекты ВВС на побережье и на островах, как и части и подразделения морской авиации, находились в ведении 4-го прибрежного воздушного района, который непосредственно подчинялся министерству воздушного флота.

В подчинении 1-го воздушного флота находились:

– 1-я дивизия ВВС, Берлин

– 2-я дивизия ВВС, Дрезден

– воздушный район 1, Кенигсберг

– воздушный район 2, Берлин

– воздушный район 3, Дрезден

– воздушный район 4, Бреслау

Я привел эти сведения столь подробно для того, чтобы проиллюстрировать схему организации люфтваффе и в общих чертах обрисовать широту обязанностей руководителей высшего звена ВВС.

Как видите, я отвечал за приграничные районы, которые через несколько месяцев после того, как я приступил к исполнению своих обязанностей, стали местом начала событий, ставших причиной политической напряженности. Перед тем как покинуть Берлин в июне 1937 года, я доложил о проделанной работе Гитлеру. Меня также пригласил на обед генерал фон Браухич, который получил назначение на должность командующего группой армий в Лейпциге. Ни во время моей встречи с Гитлером, ни во время упомянутого обеда не было сказано ни слова о политических или военных шагах против Чехословацкой Республики или Польши.

Мне казалось, что мое сильнейшее желание, состоявшее в том, чтобы с нуля создать военно-воздушные силы и сделать их таким же эффективным военным инструментом, как сухопутные войска и военно-морские силы, неосуществимо. Хотя я долгие годы моей военной карьеры провел в штабах и в министерских кабинетах, втайне я мечтал о службе в войсках. Копаясь в бесчисленных бумагах и пыльных архивах, я всегда старался, когда это было возможно, налаживать контакт с людьми и таким образом сделать свою работу более полезной. И мне кажется, что в этом я в некоторой степени преуспел.

Теперь у меня должен был появиться шанс использовать мои теоретические знания на практике. Я ликовал, поднимаясь на борт моего надежного «Ю-52», за штурвалом которого находился мой давний летный инструктор пилот Зелльман. Чувство ликования не оставляло меня и во время перелета из Стаакена, что неподалеку от Берлина, в Дрезден, в ходе которого мой самолет сопровождали тройки истребителей. Лишь одно омрачало мою радость: сознание того, что в результате моего назначения моему старшему коллеге еще по сухопутным войскам генералу Вахенфельду пришлось оставить должность, к которой он очень прикипел. Упоминание о Вахенфельде вынуждает меня коротко упомянуть о других генералах старой школы, которые ушли в отставку из рейхсвера, – Каупише, Эберте, Халме, фон Штюльпнагле и адмирале Цандере. Все они были весьма способными и опытными офицерами сухопутных и военно-морских сил, и Геринг поступил очень мудро, когда по предложению полковника Стумпфа нашел их в списке отставников и привлек к работе в интересах растущих военно-воздушных сил, несмотря на то что у них не было специальных знаний и навыков. Они заложили надежную основу молодого вида вооруженных сил и превратили его из разношерстной беспорядочной массы в дисциплинированную организацию.