Пришельцы - Алексеев Сергей Трофимович - Страница 9

Треугольник Зарембы относился к этой области, хотя вместо денег приносил головную боль: зарплату в подразделении Цыгана давали вряд ли за разгадывание кроссвордов времен Великой Отечественной. Солнцезубый этот человек что-то рыл там иное, к чему-то подводил очень важному, отчего Поспелов ощущал пока лишь угрозу, чувство опасности.

Так человек обычно предчувствует грань жизни и смерти…

– Ну а если реально? – не сдержался и поторопил Георгий. – Прошу прощения, товарищ полковник, должно быть, вам известно: я обыкновенный тупой разведчик. Для меня важен факт и анализ факта. И ничего другого. Пока я не вижу смысла…

– Погоди, погоди, – остановил Заремба. – У меня служба специфическая. Это не стрельба, не погони… Я занимаюсь вещами более значительными по приложению интеллекта. У меня сотрудники не стреляют. Откровенно сказать, в тире только и держат оружие в руках. Я самый невооруженный представитель карательных органов.

В моем подразделении – радиотехнические приборы, химикаты, средства связи, автотранспорт.

– В таком случае, Александр Васильевич, – несколько жестковато проговорил Георгий, – ничем не могу помочь. Я бы не хотел пока терять навык и профессионализм разведчика, оперативника, одним словом. Работа с агентурой, систематизация информации, анализ и, как следствие, конкретные действия.

– Все тебе будет, рома! – засмеялся полковник и как-то сразу успокоил. По горло нахлебаешься! Говорю же тебе, натуральный «бермудский треугольник». Долина Смерти – , прелюдия, как понимаешь, непреложный факт прошлого. А что в наше время там творится!

– И что же?

– Ты пиво-то пей, пей! На трезвую голову подобные вещи и воспринимать трудновато, и жить потом – тяжко… Пять лет колочусь, начальство плешь переело – ни с места. По три месяца сам с мужиками по треугольнику ползал, лучших агентов внедрял, на месте вербовал, отслеживал население – каждого сквозь сито!

Радиотехникой все горки напичкал, видеоаппаратуру развесил чуть ли не на каждой сосне… А вертолеты пропадают. Как влетел в зону – даже обломков нет.

– Мистика, плохо искали, – уверенно заявил Поспелов. – Должен сразу оговориться: я – реалист, не верю ни в какую бредятину.

– А в Бога веришь?

– Трудно сказать… Когда гром грянет, бывает, перекрещусь.

– И то хорошо. Любишь жизнь?

– Люблю, – откровенно признался Георгий. – Все люблю: пиво, воблу жирную, от водочки не отказываюсь. Женщин люблю. Музыку, хорошие сигареты, кофе, мясо, красивую мебель, автомобили…

– Рисковать любишь? Стрелять?

– Нет, не люблю. Из необходимости приходится… Крови терпеть не могу.

– Врешь, Георгий!

– Правда не люблю. В азарте сначала не замечаю, не думаю. А потом долго вспоминаю. И носилки, и лужи на асфальте. Почему так быстро сворачивается? Пять минут и – в печенку… Потому что асфальт холодный? Ткань умирает?.. Или время останавливается, когда умирает жизнь?

Заремба чуть ли не закричал, замахал бутылкой, зажатой в руке:

– Эй, Георгий! Не говори так! У тебя что, нервы слабые? Что ты говоришь? Поганая кровь! Потому и сворачивается! Гнилая, ядовитая…

– Ладно, забыли, Александр Васильевич. – Поспелов допил бутылку и открыл следующую. – Хорошее у вас пиво, веселое.

– Это не пиво, рома. Это с кем пьешь!

– Когда же начали вертолеты пропадать?

– С девяносто первого.

– А до того?

– Тишь и благодать. Изредка какой-нибудь диссидент драпанет через границу, так через месяц вернут, если до Швеции не добрался. Бывало, туристы блуждали и случайно в Финляндию забредали… Ни одного эксцесса.

– А потом обвал?

– Не то чтобы обвал, – Заремба стал серьезным. – Я специалист в этой области, Георгий, без дураков. И мужики у меня зубы съели на авиакатастрофах. Они тоже в мистику-то не особенно… Все как-то постепенно начиналось, невзначай. Сначала боевая машина пехоты потерялась с тремя офицерами и водителем. Поехали на охоту в выходной день. Последний раз их видели в Нижних Сволочах. Выпившие были, водку в магазине требовали, а тогда еще по талонам давали. Им не отломилось, поехали куда-то по направлению к Рябушкину Погосту. Это брошенная деревня километрах в двадцати. И все. Больше их никто не видел. Официальная версия тогда была – скрылись в Финляндии. По пьянке махнули через границу и, опасаясь наказания, не вернулись. Только годы-то идут, обстановка меняется, дети в семьях офицерских подросли. Вроде бы хоть весточку должны подать – ни слуху, ни духу. Финны клянутся-божатся – БМПэшки этой в глаза не видывали. Им верить можно. Они наших вояк сразу выдавали, если отлавливали.

– Документацию с собой не прихватывали?

– Не прихватывали… Два комвзвода и замполит – какая там документация? полковник достал из шкафа коробку, поставил на стол и открыл. – Все, что нашли.

В коробке, упакованная в пластиковый пакет, лежала зимняя солдатская портянка, даже след на фланели остался, вдавленный, слегка вытертый ступней. Скорее всего, солдатик в субботу помылся в бане, получил свежее белье и портянку не успел заносить, и ноги еще были чистыми, не пропотевшими…

– Экспертиза подтвердила: портянка принадлежит водителю БМП, солдату срочной службы Кухтерину. Идентифицировали размер ступни, ее физиологическое строение и запах по казарменным тапочкам. А нашли портянку вовсе не на финской границе, а… знаешь где? В Долине Смерти. Была привязана к березке со сломанной вершиной, как флаг. Занятно, правда?

– Занятно, – сдержанно сказал Георгий. – Только если бы я вздумал дернуть за границу, сделал бы так же. Чтобы сбить со следа и заморочить голову. Если знать легенды о Долине Смерти…

– Так мы и решили, – согласился Заремба. – Но куда они подевали боевую машину пехоты? А искали ее серьезно, девяносто часов налетали, это только на «кукурузниках». Еще пятнадцать на спасательном вертолете.

– Кстати о вертолетах! Они что, даже портянок не оставляли?

– Сначала там пропал самолет АН-2, – пояснил полковник. – Группа парашютистов из авиалесоохраны вылетела на патрулирование, шесть человек плюс пилот и летчик-наблюдатель. Был пожароопасный сезон… На траверзе Одинозеро – Верхние Сволочи командир экипажа последний раз вышел на связь. Сообщил курс, запас горючего и точку возврата. Где-то летает уже третий год… В Долине Смерти обнаружили «мабуту». Это такой мешок из брезента, в котором сбрасывают груз на парашюте.