Пришельцы - Алексеев Сергей Трофимович - Страница 64

– Где он сейчас?

– Далеко… На метеостанции. Это километров сорок, а дороги там…

– Сказал, в Нижние Сволочи поехал. Какая сволочь…

– Там новая начальница появилась, – доверительно сообщил Ворожцов. Баба постарше тебя, но в соку. Барыня такая мягкая… Всех в отпуск отправила и одна осталась.

Вот он и заплыл к ней.

Наверняка сам глаз положил, но тут фермер-новопоселенец перехватил, опередил, и теперь неудачник Ворожцов мстил ему таким образом, причем бил двух зайцев – закладывал блудливого мужа и совращал его жену. У него были основания для мести: можно сказать, приехал и занял его место, заполнил все ниши, с такими трудами освоенные, и пошел дальше, вытесняя отовсюду, можно сказать, со света сживая.

Это могла быть обыкновенная бытовая месть. Однако слишком уж информирован был местный ходок о путях передвижения и адресах явок исчезнувшего резидента. Его могли использовать в какой-нибудь игре, причем как дурачка, вслепую, играя на слабостях. Не зря после его посещений на ферму налетала нечисть!

И приехал он сейчас с единственной целью – влезть к хуторянке в свой бывший дом; переспать с ней, возможно, что-то вынюхать, а возможно, что ночью нагрянут еще гости – те, кому выгодно захватить Ворожцова на ферме и уличить в блуде строгую жену-финку.

– Давай его накроем? – по-свойски предложила Татьяна. – Нагрянем к утру на метеостанцию и возьмем тепленьких.

– А что мы будем делать до утра?

– Что-нибудь придумаем! – улыбнулась она. – Только убери трактор. Загони куда подальше в лес, чтобы глаза не мозолил.

– Понял! – мгновенно воспылал он и запрыгнул в кабину.

Татьяна выждала, когда он спрячет трактор за сопкой в лесу, пропустила его на крыльцо и отвязала овчарок. Ворожцов был в предвкушении, излишне суетился, много двигался, норовил приобнять, похлопать по ягодицам под легкомысленной юбкой-шортами, и потому пришлось ловить момент, чтобы провести «банзай». Бывший владелец фермы мешком хлопнулся на пол, можно сказать, родного дома, оглушенный и скрученный болью. Татьяна сдернула с вешалки автомат, передернула затвор.

– Встать! На колени! Держась руками за мужские достоинства, он встал, вытаращил глаза, не в состоянии осмыслить, что происходит. Но не струсил, не затрясся, не превратился в животное, как обычно бывает с людьми подобного сорта. Татьяна уперла ствол в крепкий затылок, дала возможность прийти в себя и хоть приблизительно осознать свое положение. На удивление, Ворожцов довольно скоро приобрел осмысленное выражение лица.

– Отвечай только на мои вопросы, – металлическим голосом предупредила она. – Где мой муж?

– Вот это я влип! – вместо ответа выдавил он, косясь на Татьяну.

– Ты убил его? – она ткнула стволом потеющую шею.

– Нет! Что ты?! Нет, не убивал! Даже не видел!..

– Кто тебе сказал, что муж находится на метеостанции? Кто?

– Васеня! – без всяких признался Ворожцов. – Мужик из Нижних Сволочей… Ох и больно! Ты же мне все… отбила!

– Сейчас и мозги вышибу! – пообещала она. – Откуда это известно Васене?

– Не знаю! Встретились утром… он и сказал. Говорит, на хуторе твоем бабенка… то есть ты, одна осталась. Муж надолго уехал, погостить на метеостанцию.

– Вы с ним друзья?

– Да нет, какие друзья? Он же того, псих, чокнутый после тюрьмы.

– Ты ездил к нему в Нижние Сволочи?

– Нет, он сам ко мне приехал, на мотоцикле.

Татьяна убрала автомат от затылка, села на табурет перед Ворожцовым, положив оружие на колени.

– Не зря про вас говорили, – вдруг сказал он. – Я еще не поверил…

– Что про нас говорили?

– Будто вы… банда, – довольно смело выговорил бывший хозяин фермы. Ну, или связаны с бандой. А сюда вроде как спрятаться приехали, на время…

– Видишь, говорили же тебе, – подыграла Татьяна. – А ты приехал моему мужу рога наставлять.

– Да я не поверил! С виду-то личные люди…

– Кто тебе про банду сказал?

– В народе говорят…

– Что, стоят и хором говорят? Конкретно?

– Бывший управляющий… Он раньше у нас участковым работал, глаз набит. В таком месте только бандиты и могут жить.

– Что еще про нас говорят? Он снова отвлекся, задумчиво и болезненно поморщился.

– Эх, дурак… Чуял ведь, из-за бабы погорю когда-нибудь. Нарвусь на мужика, или вот так…

– Вопрос слышал, подонок? – напомнила Татьяна.

– А? А-а!.. Говорят, хозяева плохие, хозяйство не заводят, землю не вспахали. А живут припеваючи. В магазине как наберут… Откуда и деньги… Живым мне от вас не уйти? Нет? Неужели ты меня?.. Не убивай, а? Я ведь ничего такого не сделал.

Если бы поверил управляющему, да ноги б здесь моей не было, не то что там какие-то мысли насчет рогов… Не убивай?

– С удовольствием сейчас бы продырявила тебя в решето, – Татьяна побрякала автоматом. – Да потом тащить тебя, кровь замывать… Муж приедет пусть тобой займется.

– Может, я вам… полезен буду? Может, как-то искупить можно, договориться?..

– Только не со мной, – Поморщилась она. – С мужем. Свою кладовую на первом этаже помнишь?

– Ну, помню! – насторожился Ворожцов.

– Вот и ступай туда. И не дергайся, спокойно иди, – она сняла ключ со стены. – Не бойся, стрелять не буду, но такую яичницу сделаю – в штанах не унесешь.

Кладовую строил сам Ворожцов, верно, намеревался хранить там самое ценное, поэтому получилась надежная камера с дверью, обитой железом и коваными запорами.

Сейчас там лежали мешки с комбикормом, закупленным еще с весны, но почти ненужным. Заперев темницу на замок, Татьяна вернулась назад и сразу же запросила прямую связь с Зарембой – так предписывала инструкция, но его на месте не оказалось – дежурный связист поставил ее запрос на контроль: это значило, что как только Заремба свяжется со своей базой, ему тут же передадут экстренный сигнал с фермы.

Вместе с заходом солнца она ощутила желание выгнать Ворожцова из камеры, запереться там самой, забаррикадировать дверь мешками и, хотя бы на час, уснуть без страха и ежеминутного вздрагивания. Предстоящая ночь не сулила ничего хорошего, ибо Татьяна уже убедилась, что в «бермудском треугольнике» ничего случайно не делалось, что всякое явление имеет определенную и пока не разгаданную закономерность, а злой предвестник здешней нечистой силы сидит в хозяйственном этаже.