Индейская комната - Брюссоло Серж - Страница 39

Сара ехала так быстро, что вылетела с дороги на первом вираже. Два дня… Джейми в тайнике в течение сорока восьми часов без всякой помощи. Жив ли он еще? «Мне вкололи транквилизатор, чтобы провести похороны Майнетт Соммерс, не рискуя, что я вмешаюсь и все испорчу, — подумала она. — Завещание уже зачитали. Там не было никакого упоминания о Тимми, потому что меня не предупредили».

Кто унаследует имущество Майнетт, ведь у нее нет семьи? Может быть, Пигги. Возможно, Пигги получит по завещанию и тайны своей старой подруги? В частности, о Тимми… «Для этого достаточно отдельного письма, которое нотариус вручит во время оглашения завещания, — сказала себе Сара. — Письмо, из которого Пигги узнает о расположении индейской комнаты и о существовании ее обитателя».

А почему бы и нет? Обе старухи вечно крутились вокруг Тимми, каждая старалась привлечь его внимание, продемонстрировать свою привязанность. А малыш, как лучший в мире комедиант, играл с ними, используя и кокетство и обаяние, отдавая предпочтение каждой по очереди, в соответствии со своим настроением.

Стала ли Пигги новой тюремщицей для Тимми? Стала ли преемницей своей прежней соперницы?

Пигги пропустила лучшие годы Тимми, сейчас уже слишком поздно. Через два года ее узник превратится в подростка, перестанет быть маленьким мальчиком. Придется ей довольствоваться оставшимся коротким периодом его детства.

Сара покачала головой. К чему досужие вымыслы? Она знала только одно — что не позволит Пигги играть в куклы с Тимми в эти последующие два года!

Сара затормозила перед домом, схватила сумку с медикаментами и распухшей рукой с большим трудом открыла замок на решетке. Она понимала, что не предприняла необходимых предосторожностей. Если кто-нибудь сейчас ее заметил бы, то очень удивился бы, почему она в таком плачевном состоянии, вместо того чтобы зайти в дом, бросилась в глубь леса. Но Сара не могла больше ждать, она торопилась…

Каждый шаг давался ей с огромным трудом и вызывал боль во всем теле. Когда действие димедрола закончится, это будет настоящая пытка. Как только Сара проникла в подземелье, ей ударил в нос смрад, и она поняла, что Джейми мертв. Смрад еще не стал непереносимым — в туннеле было прохладно, — но это уже был запах смерти, запах, несовместимый с жизнью.

Сара поползла дальше. На половине дороги она окликнула Джейми. Ответа не получила. Когда она добралась до потайной комнаты, то нащупала электрический карманный фонарь, который оставляла всегда в одном и том же месте, и зажгла свет.

Джейми был бледен, а кожа так натянута, будто вся кровь утекла внутрь тела.

Было холодно.

Насекомые уже бегали по губам мертвеца и залезали в рот.

Глава 34

Сара вернулась в дом с чувством, что партия окончательно проиграна. Без Джейми она больше ничего не могла, она осталась без сил; заговорщики в Хевен-Ридже продолжат использовать Тимми совершенно безнаказанно. Саре захотелось выпить стаканчик… или больше, но она сдержалась.

Приготовила себе крепкий кофе и села, чтобы подумать, как быть дальше. Необходимо закопать Джейми прежде, чем лесные животные одно за другим проберутся в подземелье и начнут делить добычу. Она даже не хотела об этом думать. Открытая импровизированная могила вызывала у нее приступ тошноты. «Не выдумывай, — приказала себе Сара, — ты не сможешь его вывезти. Во всяком случае, это очень опасно. Лучше всего обрушить подземелье. Так хотя бы ты не рискуешь увидеть, как туда влезут мальчишки».

Это казалось ей самым опасным: вторжение деревенских ребят. До сих пор те не осмеливались пересекать границу ее владений. Но рано или поздно обязательно найдется смельчак, который захочет похвастаться перед товарищами и разрежет железную проволоку в нескольких местах для лаза, чтобы отправиться осваивать заповедный лес. Сару не смущало даже то, что такого не могло произойти, потому что существовала репутация Джоба, сумасшедшего ветерана, и легенда, согласно которой по всей территории закопаны мины. Такой миф не мог жить вечно, и, понимая, что день, когда Джоб перестанет быть пугалом, придет, Сара решила покончить с подземельем.

Работа предстояла очень опасная. Если рубить стойки топором, то существовал риск быть погребенной под обвалившимся потолком. Нужно было найти другое решение. Сара вспомнила о взрывчатке, купленной прошлой зимой, чтобы избавиться от больных деревьев, заражавших здоровых собратьев. Она остановилась тогда на этом варианте, потому что сил махать топором у нее не было и потому что вызвать лесорубов на свою территорию она не решилась. Заряды были маломощными. Продавец ей тогда показал, как их размещать у корней гниющих деревьев.

— Ствол сразу падает на землю, — учил торговец. — Вы сможете его распилить обыкновенной ручной пилой.

Но Сара так и не стала закладывать заряды под деревья, и те продолжали гнить. Она порылась в сарае для садового инвентаря, куда в свое время сложила заряды. Там они и лежали в упаковках. Поджигать их надо было при помощи старого бикфордова шнура, как делали когда-то в вестернах.

Сара полагала, что она сможет подпилить опоры, чтобы их ослабить, и заложить заряды в получившиеся выемки. Подземный взрыв будет глухим, ведь туннель прорыт довольно глубоко. Едва ли взрыв можно будет расслышать снаружи.

Сара заставила себя немного поесть, чтобы восстановить силы, а потом принялась за работу. Пока туннель не завален, она не смогла бы спать спокойно. Кроме того, каждое движение мешало ей думать.

Саре хотелось забыть странное волнение, которое возникло у нее со смертью Джейми. Ведь она всей душой ненавидела этого человека. И вот теперь ей почти его не хватало! Этого было не понять… Существует ли какая-то логика в человеческих отношениях? Еще немного, и она принялась бы его оплакивать.

Сара работала целый день в атмосфере усиливающегося зловония, исходившего от мертвого тела. «Об этом я не подумала, — констатировала она, — но, очевидно, если работа затянется, то вонь станет такой, что я не смогу даже спуститься в подземелье».

Физическая работа быстро успокоила нервы, а заодно не дала Саре замерзнуть. В течение пяти часов женщина сражалась, вооружившись пилой и топором, чтобы проделать глубокую выемку в каждом из креплений, поддерживающих земляной потолок. Несмотря на перчатки, ладони вскоре покрылись пузырями. По окончании работы у Сары дрожали руки от усталости. Внутри уже было видно слишком плохо, чтобы правильно подвести к зарядам разделенный на волокна фитиль бикфордова шнура, и Сара боялась совершить ошибку, которая могла стоить ей жизни. Она решила перенести взрыв на утро.

Когда Сара выбралась из подземелья, она была вся черная от пыли. Сбросила одежду и помылась при помощи поливального шланга, надеясь, что никому в голову не придет ехать в это время по дороге. В доме она устроилась перед зеркалом, чтобы сделать себе перевязку. У нее сжалось сердце, когда она разглядела, во что превратилось ее лицо. Камински, эскулап из Хевен-Риджа, поставил скобки на верхнюю губу и бровь. Вокруг глаз была чернота, ноздри забиты корками запекшейся крови. По счастью, нос cломан не был. Понадобятся недели, чтобы обрести человеческий вид.

Сара как можно тщательнее вытерлась, намазалась мазью. Эскулап поработал, как коновал: наверняка останутся шрамы. Эта перспектива не смущала молодую женщину, у нее были заботы поважнее.

Сара была так вымотана, что рухнула в постель, даже не поев, и тут же заснула. Ей ничего не снилось. На заре она выкарабкивалась из сна, как выживший в авиационной катастрофе выкарабкивается из покореженного самолета.

Она умирала от голода и с жадностью набросилась на пирожки со смородиной, проглотив все до одного. Солнце еще не встало, было холодно. Перед тем как отправиться уничтожать навсегда туннель Джоба, Сара сварила крепкий кофе. Кроме Мегги Хейлброн, никто не должен был услышать взрыв, звук которого поглотит земля.

Наконец, взяв зажигалку своего деда, Сара вышла из дома. Как только она вошла в лес, птицы умолкли, будто что-то заподозрили. Вокруг трава блестела от росы. Туман стелился у самой земли, и Саре казалось, что она ступает по странному белому облаку, слишком тяжелому, чтобы подняться.