Книга Лунной Ночи - Дуэйн Диана - Страница 75

– Кто тут навел чистоту?

– А как ты думаешь? – откликнулась Рхиоу.

Арху вытаращил на нее глаза в полной растерянности.

– Они едят друг друга, – объяснил Урруах.

У Арху отвалилась челюсть. Потом он прижал уши и начал скрести огромной лапой пол, забрасывая воображаемую грязь воображаемой землей; таков был принятый у Народа жест, выражающий отвращение – как несъедобной пищей, так и мерзкой идеей.

– Ну, тогда они заслужили то, что мы с ними сделали! – бросил Арху. – Они ведь и с нами так бы поступили.

– Почти наверняка, – кивнула Сааш. – Что же касается того, заслуживали ли они смерти, я не стала бы так решительно судить: данная нами клятва запрещает подобные умозаключения.

– Почему? Они же всего-навсего животные! Кидаются с визгом всей стаей и пытаются убить…

– У нас есть обязательства и по отношению к животным, – возразила Сааш, – как низшим, так и высшим – способным мыслить и даже обладающим эмоциями. Кроме всего прочего, ты недостаточно знаком с тем, как думают ящеры, чтобы делать заключения. – Сааш сморщила нос. – Не такое уж приятное занятие – вслушиваться в их мысли и чувства. Однако они разумны, Арху, можешь не сомневаться. У них есть язык, но нет культуры, – как мне кажется, с того времени, как их обманула Одинокая Сила. Есть некоторые воспоминания… – Сааш задумчиво посмотрела на Арху. – Каждый может заблуждаться или верить неправде, но почти любой из их умов, которого ты коснешься, содержит истории о том, как все было до прихода Одинокой Силы, – когда этот народ в самом деле имел право именоваться так, как мы теперь называем их из вежливости: Мудрыми. Тогда они были великими мыслителями, хотя теперь их мысли кажутся нам странными… может быть, они показались бы странными и тогда. Все это, видишь ли, было ужасно давно. И знаешь, Шепчущая подтверждает слухи. Теперь у них не осталось ничего, кроме жизни во тьме, им нечего есть, кроме как друг друга. Бывают времена, когда так многие из них гибнут, что оставшимся приходится выходить на поверхность и пытаться охотиться; однако они настолько не приспособлены к теперешним условиям, что и эти охотники по большей части не выживают. Так что если ящеры ненавидят нас, то для этого, можно сказать, есть причина.

– Я ничего не хочу об этом знать, – сказал Арху. – Нам придется убить очень многих из них, если мы рассчитываем выполнить то, что вы задумали. Это будет труднее сделать, если о них слишком много знать. – Он снова двинулся вперед; сейчас, он выглядел типичным охотником – опустив нос к земле, вынюхивал след, ступал медленно и бесшумно; глаза его в темноте были широко раскрыты, зрачки почти вытеснили радужку.

Остальные молча пошли следом, спускаясь все ниже и ниже. Теперь они двигались уже по незнакомой территории, а потому шли более медленно и осторожно. Рхиоу не могла избавиться от воспоминаний о том, как ящеры в темноте пожирали друг друга – пожирали с такой готовностью, что было ясно: подобная пища им не в новинку. Им, была уверена Рхиоу, еще не раз придется увидеть подобную картину.

Может быть, мне следует быть благодарной за то, что сейчас мои чувства настолько притупились, – думала она, – и все кажется далеким…

– Так откуда же взялись все те твари, что лезли в ворота? – тихо спросил Урруах, который теперь шел последним.

– Может быть, они все устремились в наш мир, – сказала Сааш так, словно очень хотела в это поверить, – и все погибли.

– Сомневаюсь, – возразила Рхиоу. – Впрочем, сейчас это не важно. В каком состоянии была цепь, когда ты ее осматривала?

– Структурно она в порядке, но что-то высасывает из нее энергию – высасывает снизу.

– Удастся потом ее снова включить?

– Наверное, хотя я понятия не имею, будут ли правила теми же, какими были вчера.

Арху, опередивший остальных, скрылся за поворотом; Урруах помедлил, глядя вверх, потом сказал, догнав Рхиоу:

– Интересно… Посмотри, какой здесь потолок.

Рхиоу и Сааш обе взглянули вверх.

– Здесь иногда встречаются такие круглые полости, – сказала Рхиоу. – Вода течет сквозь узкое отверстие, попадает на отдельные камни и начинает гонять их по кругу, выдалбливая пещеру, похожую на выдутый кем-то шарик. Здесь есть целые цепочки таких круглых залов – они отмечены на карте старого Ффайрха. Он ими, похоже, особенно интересовался.

Кошки прошли через сферический зал. Действительно, рядом оказался еще один такой же; они прошли и через него. От углубления в центре начинался длинный коридор с высоким потолком, где не было обычных сталактитов и сталагмитов. Проход так круто уходил вниз, что идти пришлось медленно и осторожно, словно они спускались по скату крыши.

Крошечный зеленоватый огонек, за которым они шли, исчез в конце коридора; потом он снова показался слева, осветив расплывчатый силуэт Арху, который еще раз повернул за угол. Здесь снова стал слышен шум воды – сначала тихий, потом более громкий. «Тик, тик, тик» – казалось, капли падают на металлическую поверхность.

– Рядом с нами проходит все та же цепь, – спросил Урруах, – или это уже другая?

– Другая, – ответила Сааш, сверившись с собственной мысленной копией карты Ффайрха. – К прежней мы подойдем, миновав еще пять или шесть пещер, – футов на сто ниже, чем мы сейчас.

– Ненавижу весь этот камень над нами, – пробормотал Урруах. Огонек впереди стал более тусклым, и кошки ускорили шаг, чтобы не отстать.

– Прошу тебя! – вскрикнула Рхиоу. Она изо всех сил старалась не думать об этом, и слова Урруаха сразу заставили ее почувствовать огромную тяжесть, давящую на нее.

Только этого мне и не хватало! Просто несправедливо…

Урруах, который шел впереди Рхиоу и Сааш, поднял голову и внезапно остановился. Рхиоу наткнулась на него и зашипела; Сааш врезалась в нее, но не издала ни звука, глядя туда же, куда смотрел Урруах. Рхиоу проследила за их взглядами.

– Мне мерещится, – пробормотал Урруах, – или перед нами действительно совершенно прямая линия, выбитая в стене и уходящая вниз?

Рхиоу стала приглядываться…

И в этот момент огонек, освещавший им дорогу, погас.

Кошки замерли на месте, не смея пошевелиться, едва решаясь дышать.

Не было слышно ни звука, кроме равномерного «тик, тик, тик».

– В том проходе были пеньки от сталактитов и сталагмитов, – неожиданно мысленно сказала Сааш, – но куда делись обломки? Они должны были бы усеивать весь пол. Да и с круглыми пещерами неясно… Если их образовали вращаемые водой камни, то где они теперь?

Рхиоу нервно облизнула нос. В темноте кошки были слепы: даже им, чтобы видеть, нужен какой-то свет, а темнота вокруг была абсолютной.

– Арху! – позвала Рхиоу. Никакого ответа.

– Арху!

– Я пытаюсь сделать «шаг вбок», – наконец откликнулся котенок, – и у меня ничего не получается.

– Почему? – спросила Рхиоу.

– Сделать «шаг вбок» здесь чрезвычайно трудно, – объяснила Сааш. – Слишком много помех от энергетических цепей, даже когда они отключены. Стойте неподвижно. Там что-то есть…

Последовало молчание, потом Арху сказал:

– Они рядом. Я погасил огонек. Меня они не заметили.

В полной тишине Рхиоу и остальные начали красться вперед, ориентируясь по своим воспоминаниям о том, как выглядел проход до того, как погас огонек. Сердце Рхиоу колотилось, впрочем, на этот раз она хоть знала, по какой причине погас огонек…

– Сколько их?

– Я слышу, как дышат пятеро, – ответил Арху. – Они недалеко.

Рхиоу, Сааш и Урруах снова двинулись вперед. Тут что-то задело Рхиоу по носу, едва не заставив ее чихнуть. Это оказался кончик хвоста Арху, нервно подергивающийся из стороны в сторону.

– Куда смотреть? – спросила Рхиоу, как только справилась с собственным носом.

– Прямо вперед, потом вправо. Видишь? Свет еле заметен.

Так и оказалось: Рхиоу почти ничего не смогла разглядеть.

Впереди справа откуда-то снизу на стену падал отблеск красноватого огонька, такого же слабого, каким был их собственный. Рхиоу с трудом различила лишь черно-красные контуры мохнатых тел своих спутников. В полной тишине они подкрались чуть ближе к источнику света. Рхиоу снова облизнула нос и мысленно нащупала нервно-паралитическое заклинание, приготовилась произнести последнее слово…