Улыбка сорвиголовы - Брэнд Макс - Страница 37

— Пока вы не пообещаете, что постараетесь добиться прощения для Денни.

— Это невозможно!

— Тогда отпустите его!

— Лу, ты хоть понимаешь, о чем меня просишь?

— Бог благословит вас за это, дядя Джеф!

У шерифа истощились остатки терпения. Он отвернулся и торопливо пошел прочь, надвинув шляпу на нос и непрерывно ругаясь.

Девушка облегченно вздохнула, поправила прическу и вытерла слезы.

— Слава Богу, — воскликнула она, — дело сделано, и сделано правильно. Дорогой старый глупый Джеф Эндрюс. Сущее дитя!

Шериф тем временем, размышляя о револьверах, порохе и смерти, шел по улице, пока не добрался до дома, где Кадиган жил наполовину гостем, наполовину заключенным. И всю дорогу на бедную голову Эндрюса сыпались вопросы:

— Как парень, шериф?

— Как дела у заключенного?

— Я слышал, что Кадиган очнулся?

— Вы хорошо заботитесь о молодом Денни, шериф. Нам нужны такие люди.

Две недели назад каждый из них рискнул бы жизнью ради славы человека, убившего великого бандита, или ради награды, назначенной за его голову. Но теперь все изменилось. Какой идиот сказал, что счастье можно заработать дурными поступками? После того как Кадигана обвиняли во всех смертных грехах, парня мгновенно избавили от позора, очистили от прошлых ошибок, превратили в героя за один-единственный поступок благородного самопожертвования.

Не проходило и дня, чтобы цветы, фрукты или сладости не посылались доброй вдове Карни для двух раненых. Этого хватило бы, чтобы прокормить десять человек. Что касается самой вдовы, то после долгих споров приняли решение вручить именно ей награду за поимку Кадигана. По крайней мере, она оказалась единственным человеком поблизости, когда знаменитый бандит, шатаясь, вошел в дом и рухнул на пол. Кто более достоин награды? Кроме того, ее все равно следовало бы кому-нибудь уплатить.

Когда вдове сообщили об этом, в ответ последовала буря возмущения:

— Награда за что?

— За поимку Кадигана.

— А почему за это надо награждать?

— Ну, с учетом всех преступлений…

— Как вы смеете! — воскликнула миссис Карни. — Вон отсюда! И не приставайте ко мне больше с такими глупостями. Награда за преступления бедного Денни! Какая же награда следует ему за все его добрые дела?

Тем не менее ей вручили вознаграждение. Поскольку, как сказали, больше заплатить его некому. В связи с этим вдова получила чек на пятнадцать тысяч и несколько сотен долларов. Миссис Карни отправила деньги губернатору штата, приложив к чеку некоторые собственные размышления и эмоции, обуревавшие ее, когда она думала о человеке, осмелившемся предложить деньги за жизнь такого «милого и хорошего юноши, как Денни Кадиган, который никому не причиняет беспокойства даже во время своей болезни».

Получив письмо, губернатор призадумался. Затем в душе его проснулось что-то доброе, и письмо передали для публикации в газету. Для журналистов такое обращение оказалось превосходной пищей. Они помчались за пятьсот миль, чтобы сделать портрет маленькой старушки и ее миниатюрного домика. Таким образом вдова Карни прославилась за одну ночь — ведь даже пятнадцати тысяч долларов не хватило, чтобы она согласилась совершить несправедливость.

Когда пришли соседи, расточая старушке похвалы за столь великолепное письмо, вдова рассмеялась им в лицо:

— Я сказала, что любой из вас поступил бы так же. Не беспокойте меня разговорами по такому глупому поводу.

Все эти сцены промелькнули в голове шерифа. Ему хотелось бы видеть Кадигана на свободе и в безопасности, как и всем остальным. Но как можно осуществить такое по закону?

Шериф направился в дом вдовы и вошел в спальню Денни:

— Я говорил с девушкой, которую ты ко мне послал.

— Я? Я никого не посылал. Если Лу снова изводила вас…

— Помолчи, — перебил шериф, — дай мне хоть слово вставить. Вы, молодые, никогда не позволяете взрослым высказать то, что они думают. Я хочу знать только одно — как это можно сделать по закону. Полагаешь, мне следовало бы тебя просто отпустить?

— Шериф, я не смею вас ни о чем просить.

— Помолчи, Кадиган. Слушай меня. Может, тебе стоит пошляться по окрестностям и найти джентльменов, ограбивших поезд? Кое-кто об этом, определенно, знает. Возможно, тебе расскажут больше, чем мне. Понял?

— Вы серьезно?

— Абсолютно серьезно! Скоро тебя должны отправить в тюрьму. Если мы ничего не сделаем, тебе придется там оказаться.

— Я могу не оправдать вашего доверия, — задумчиво проговорил Кадиган.

— Все, чего я хочу, сынок, так это отпустить тебя под честное слово. Ты обещаешь вернуться по первому моему требованию?

Глава 30

КАДИГАН РАЗЫСКИВАЕТ КЭЛА ХОЧКИССА

Три ночи спустя, когда с юга пришел теплый дождь, конвоира куда-то отправили под благовидным предлогом и Кадиган беспрепятственно вышел из дома, сел на лошадь, поцеловал плакавшую одновременно от радости и горя Лу Моррис и ускакал в ночь.

На следующий день Денни прочел газету, где подробно рассказывалось о том, как ему удалось бежать, несмотря на величайшие меры предосторожности шерифа Эндрюса. Джеф торжественно заявил, что посвятит все свое свободное время поимке сбежавшего негодяя. Газета также утверждала, что, когда помощников шерифа попытались поднять по тревоге, те не проявили никакого энтузиазма. Добровольцев оказалось немного, да и те не слишком усердствовали, ловя Кадигана. Только «охотники за головами» все еще рыскали по горам в поисках преступника и собственной удачи. Далее газета прокомментировала усердие шерифа по охране сбежавшего преступника. Послужной список Эндрюса слишком длинен, утверждал журналист, не годится его очернять случайными замечаниями. Вопросы же относительно мотивов такого поведения заслуженного стража порядка, по меньшей мере, неуместны.

Все это устраивало Кадигана, но основные сложности маячили впереди. Он по-прежнему оставался вне закона. Любой мог безнаказанно пристрелить его. И кроме того, Денни обещал Эндрюсу помочь поймать настоящих грабителей.

Тогда его мысли вполне естественно устремились к Кэлу Хочкиссу, главарю преступников, универсальному уму, спланировавшему и совершившему больше преступлений, чем кто-либо, — он взрывал сейфы и грабил кассы во многих городах Запада. Но как найти Хочкисса?

Кадиган решил немедленно связаться с той беспроволочной системой оповещения преступного мира, которая охватывала континент, связывая бродяг и бандитов, слонявшихся из штата в штат, презирая опасность и предпочитая свой весьма рискованный образ жизни любой работе, которой они боялись пуще смерти.

В первом попавшемся ему на пути городке Кадиган направился к месту ночевки бродяг, обнаружив его в зарослях высоких деревьев под железнодорожным мостом. Сверху приют укрывали огромные железные пролеты моста. В горах еще вовсю властвовала зима, в долине же погода стояла мягкая, а лес обеспечивал пилигримов достаточным запасом топлива для костров. Спустившись под мост, Кадиган обнаружил с полдюжины оборванцев, дрожавших вокруг огня. Мрачные лица, заросшие щетиной, сразу же осветились приветливыми улыбками, стоило только Денни представиться. Бродяги радушно приняли его в свой круг, почти испуганно рассматривая.

Наконец отважились и на расспросы:

— Парень, какого черта ты приехал в город? Лучше уж сразу сунуть голову в петлю.

Кадиган не мог рассказать всю правду. Ему бы просто не поверили.

— Я затеял рискованное предприятие, — таинственно сообщил он.

— Удалось?

— Только наполовину.

Бродяги удовлетворенно закивали.

— Ты подкупил шерифа, верно?

— Не хочу ни о чем говорить, — ответил Кадиган, но хитро подмигнул.

Бродяги обрадовались. Теперь они были готовы внимать любым благоглупостям.

Денни выждал еще полчаса, прежде чем честно ответил на очередной вопрос:

— Я иду по следу Кэла Хочкисса. Ребята, случайно, не знаете, где он?

Окружающие с сомнением переглянулись. Стоило ли распускать язык по поводу столь неприятного субъекта, как Хочкисс?