Пограничные стрелки - Брэнд Макс - Страница 12

Вокруг были голые скалы, и дворик, казалось, должен был выглядеть мрачно. Но как раз наоборот, он производил жизнерадостное впечатление. Повсюду вился виноград. Стена дома, как и все остальное, вся была покрыта зеленью. А вверх по склону за остроконечной крышей амбара высились огромные, пахнущие смолой сосны, которые взбирались рядами все выше и выше, сливаясь в конце концов в сплошную темно-зеленую массу.

— Здесь любой бы повеселел, — отметил Уэлдон.

— Генерал чувствовал себя счастливейшим из людей! — подхватил доктор. — В этом дворике он обычно пил по утрам кофе. Любил посидеть тут и в полдень, в самую жару. Я думаю, он предпочитал вид отсюда той широкой панораме, которая открывается с фасада дома. Тот вид походил на него самого — обширный, с кипучей жизненной энергией. А он любил контрасты. Его жена, к примеру, была хрупкой и преданной женщиной. У сильных мужчин так часто и бывает.

Входя в дом, они услышали резкий, визгливый голос, выговаривавший кому-то:

— Ах ты, плут! Ворюга! Ох, что я сделаю с тобой, если еще раз застану тебя в доме, Генерал!

Черный кот выскочил из холла и стремглав бросился наутек, проскользнув между ногами Уэлдона.

— Это и есть Генерал, — улыбнулся доктор. — Генерал Шерман, так называет его тетушка Мэгги, потому что он большой любитель наведываться на кухню.

— А разве Мэгги так много лет, что она помнит генерала Шермана?

— Вовсе нет! Но она выросла на рассказах о нем. Мэгги — добрая душа!

В этот миг показалась и сама тетушка Мэгги, ковыляющая через холл с внушительной кочергой в руках. Увидев вошедших, она сменила грозное выражение лица на приятную улыбку и отступила в сторону, чтобы дать им пройти.

— Я привез друга, который хочет осмотреть дом. Он интересуется генералом О'Маллоком!

Уэлдону показалось странным, что прислуге-негритянке, которая стряпает на кухне, так подробно объясняют причину его появления в этом доме. Проходя мимо тетушки Мэгги, он нарочно запнулся о небольшую ступеньку, что дало ему возможность посмотреть на женщину.

Тетушка Мэгги не сошла с того места, куда отступила, пропуская гостей. И теперь она смотрела им вслед со свирепым и подозрительным видом. Все кухарки склонны к странностям, и кухарки-негритянки не являются исключением.

Уэлдон медленно поднялся вверх по лестнице. На первом этаже они не стали задерживаться. Здесь, как объяснил доктор, помимо кухни, кладовок и нескольких комнат, в которых жили слуги, не было ничего примечательного. Все главные апартаменты находились наверху.

Гостю показали столовую, пару спален. Через коридор, напротив спален, находилась ванна. Молодой человек был восхищен тем, что увидел. Его поразили глубокие, похожие на бойницы окна, которые сужались внутрь дома, потому что были сделаны по принципу воронки, хотя и прямоугольной, создавая впечатление солидной защиты и безопасности.

— Генерал, конечно, был ветераном, участником войн с индейцами? — полюбопытствовал парень. — Ведь эти окна — просто увеличенные бойницы!

— Совершенно верно, — улыбаясь, подтвердил доктор. — Весь дом построен как форт! — Он указал на прочные стены толщиной по меньшей мере в четыре фута и серьезно спросил: — Вам это нравится?

— Конечно! В этом нет сомнений!

— Здесь нет никакого притворства, заметьте. Генерал был искренним человеком. Посмотрите на мебель. Он мог бы привезти сюда дорогие вещи, но предпочел обстановку, которая подходила бы к сельской местности. Генерал О'Маллок не был лишен вкуса. У него было чувство гармонии, он не стал бы привозить сюда пианино ни для жены, ни для дочери. «Выйдем из дому, проедемся верхом, — предлагал он, бывало. — Там, в горах, можно услышать, как ветер гуляет в верхушках сосен!» Генерал выражался грубовато, но точно. И никогда не испытывал сомнений!

— Ясно, — кивнул Уэлдон. Он начинал лучше представлять себе старого вояку. — Но в последние дни, наверное, стал сдавать?

— О нет! Ничего подобного! Он мог вскочить в седло почти как мальчишка. А за три дня до его смерти я видел, как он взял одно из старых кентуккийских ружей и подстрелил белку на верхушке сосны! Нет, нет, тело его оставалось крепким и сильным!

Уэлдон резко повернулся, метнув острый взгляд на своего спутника. Эту тему можно было бы и развить. Но никакого развития не последовало. Доктор Уоттс подошел к двери и открыл ее.

Затем снова закрыл дверь и, повернувшись, прислонился к ней плечом. В его полуприкрытых глазах была боль.

— Я готов отвести вас к Элен О'Маллок, — произнес доктор и тяжело вздохнул. — Что касается ее состояния, то я бы не стал утверждать, что она обречена.

— Надеюсь, — серьезно отреагировал молодой человек.

— Но я хочу вас предупредить, чтобы вы поняли. Я стараюсь ей внушить, что у нее нет чахотки. Даже когда ее глаза западают, ее знобит, а на щеках выступают красные пятна, пытаюсь объяснить эти симптомы чем-нибудь более легким — например, простудой, говорю о лихорадке…

И в этот момент Уэлдон услышал какой-то резкий, часто повторяющийся звук, похожий на сухой лающий кашель.

Он глубоко вздохнул:

— Ладно. Надо быть повеселее. Вы об этом?

— Вы все правильно понимаете, мой дорогой друг. Мне… мне просто хотелось вас предупредить. Элен — хрупкое существо. И мать ее никогда не отличалась крепким здоровьем. Мы надеялись, что Элен пойдет в отца. Но природа распорядилась иначе. А сейчас она, похоже, слабеет и тает на глазах.

Уэлдон поспешно отвернулся. Он в полной мере сочувствовал этому поразительному человеку, который искренне любил больную девушку.

Глава 11

ДОКТОР И ЕГО ПАЦИЕНТКА

Доктор снова открыл дверь. Мужчины вошли в просторную спальню, где справа в углу стояла большая старинная кровать с балдахином на четырех столбиках. Кровать походила на призрак прошлого столетия. Кроме нее, в этой комнате находились и другие удивительные вещи. На полу лежали шкуры гризли и горного льва. На стенах висели головы хищников вперемежку с самым разнообразным оружием. Никогда еще не видел Уэлдон столь воинственно убранного помещения. Здесь имелись африканские копья с наконечниками в форме листьев и краями острыми как бритва, длинные, гибкие луки и тонкие смертоносные стрелы. Там были и кривые малайские ножи, и изогнутые арабские ятаганы, и, помимо всего прочего, пара длинных старинных мушкетов с богато инкрустированными стволами.

— Это комната генерала? — тихо поинтересовался парень.

— Да, вы правы. Это его комната. Элен не стала в ней ничего менять, хотя он умер больше года тому назад.

— Он охотился во всех этих местах? — Уэлдон указал на огромный рог носорога и свирепую голову тигра.

— Да, объездил весь мир. Не мог усидеть на месте, только смерть его наконец угомонила. — Неожиданно доктор содрогнулся, будто перед ним прошла тень старого генерала.

Подойдя к двери, которая вела в соседнюю комнату, Генри Уоттс остановился.

— А это комната Элен, — сообщил шепотом, и взор его смягчился. Затем, распахнув дверь, громко произнес: — Я привез с собой мистера Уэлдона, Элен. Нам можно войти?

Отозвался спокойный голос. Но слов Уэлдон не расслышал. Дверь распахнулась еще шире, и он вошел первым.

Девушка сидела в инвалидном кресле возле окна. Солнце ярко светило, согревая ей ноги, укрытые шалью. Яркий блеск солнечных лучей мешал Уэлдону хорошо рассмотреть Элен. Но когда он подошел ближе, чтобы пожать протянутую руку, то увидел бледное лицо с темными кругами под глазами. «Красота, утратившая всякую надежду», — мелькнула у него мысль. И тут же понял, что перед ним — самая прекрасная женщина из всех, что встречались ему во время его скитаний, если, конечно, не считать Франчески Лагарди. На ум пришла старая пословица: «нет дождя, кроме ливня». Это же надо, чтобы так случилось — встретил их обеих почти одновременно, темноволосую Франческу и светловолосую Элен. Таких разных! Лагарди обжигает, как пламя, а Элен О'Маллок туманит, как горный хрусталь, светящийся изнутри. «Вероятно, это из-за того, что она лежит здесь, такая слабая и больная», — подумал молодой человек.