Удержать мечту. Книга 1 - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 9

Пола улыбнулась, читая примечание Эгнес, потом пробежала глазами, что ей просила передать двоюродная сестра Сара Лаудер. В записке говорилось, что она никак не выкарабкается из простуды и, возможно, не сможет быть на крестинах. «Но, судя по голосу, она совсем не больна», – загадочно добавила Эгнес. «Как странно, – подумала Пола, хмурясь и перечитывая записку. – Совершенно очевидно, что Сара не хочет приходить. Но почему?» Она терялась в догадках. Потом она взяла последнюю записку. «Миранда О'Нил сейчас в конторе компании «Отели О'Нил» в Лидсе. Пожалуйста, перезвоните ей до обеда», – записала Эгнес.

Пола сразу же набрала прямой номер Миранды. Он был занят, как и всегда, когда Миранда приезжала в Лидс. Как и у ее деда, у Миранды был настоящий ораторский дар. Она вполне может проговорить еще целый час. Непроизвольно мысли Полы перешли к брату Миранды, Шейну. Перед ее мысленным взором возникло его оживленное смеющееся лицо. Ей было очень жаль, что они сегодня разминулись. Он теперь нечасто заходил к ней. На протяжении многих лет он частенько и неожиданно заглядывал – и в Лидсе, и в Лондоне – это стало правилом. И когда эти визиты вдруг резко прекратились, она была огорчена и озадачена.

Шейн О'Нил, сын Брайана и внук Блэки, с детства был ближайшим другом Полы. Они вместе выросли, вместе проводили все школьные каникулы, они были неразлучны почти всю свою жизнь – настолько неразлучны, что Эмма в шутку называла Полу «Тенью Шейна». Думая о Шейне, Пола поняла, что она не видела его вот уже много месяцев. Он теперь все время был в разъездах: то мчался в Испанию, то на острова Карибского моря, где находилось несколько отелей, принадлежащих О'Нилам. А если он был в Англии и им случалось встретиться, он выглядел очень занятым и держался отчужденно. Она глубоко вздохнула. Как странно, что их тесная дружба закончилась так внезапно год назад! Она до сих пор пребывает в недоумении. Когда она в конце концов приперла его к стенке и спросила, что же произошло, он очень странно посмотрел на нее и ответил: «Абсолютно ничего». Он сказал, что виной всему работа, поглощавшая все его время, поэтому он исчез из ее жизни. Возможно, он просто вырос из детской дружбы. Детская дружба часто уходит с возрастом и уходит настолько, что ее уже нельзя вернуть. «Очень жаль, – подумала она. – Я скучаю без него. Жаль, что меня не было на месте сегодня утром».

Телефонный звонок прервал ее мысли.

– Миссис Фарли, вас просит мисс О'Нил.

– Спасибо, Эгнес. Соедините меня с ней, пожалуйста.

Мгновение спустя в трубке раздался мелодичный голос Миранды.

– Привет, Пола. Я решила, что мне лучше самой еще раз перезвонить тебе – мой телефон был занят целую вечность.

– Ты правильно сделала, – ласково сказала Пола. – Когда ты приехала из Лондона?

– Вчера вечером, на машине вместе с Шейном. Но это в последний раз, честное слово. За рулем это какой-то маньяк. Как только у него шины не расплавились! Я думала, мы в конце концов окажемся в кювете. До сих пор удивляюсь, как я сюда добралась целой и невредимой. Я в таком виде вышла из машины, что мама сразу же догадалась, в чем дело. И запретила мне садиться к нему в машину. А его она хорошенько отругала и…

– Что-то с трудом верится, – насмешливо прервала ее Пола. – По-моему, твоя мама просто боготворит Шейна. Для нее он – абсолютное совершенство.

– Ну, сейчас он в немилости, дорогая моя. Ему от нее действительно попало, и от отца тоже.

– Шейн сегодня заходил ко мне повидаться, Миранда.

– А-а, это хорошая новость. Я, как и ты, не могу понять, почему он так сторонился тебя в последнее время. Но с другой стороны, мой старший братец вообще человек со странностями. Возможно, в нем слишком много кельтского. Ну, да ладно. Так зачем он заходил?

– Не знаю, Миранда, он меня не застал. Я уезжала на деловую встречу.

– Жаль. Но он ведь будет на крестинах. Я знаю, что у тебя были кое-какие сомнения, но он мне совершенно определенно сказал, что будет. И даже предложил подвезти меня. – Тут Миранда застонала, изображая, какой ужас внушает ей одна мысль об этом. – Я отказалась. Думала поехать с дедом, но он, конечно, сопровождает тетю Эмму. Так что буду добираться своим ходом. Послушай, Пола, я ведь не просто хотела поздороваться с тобой. Я думала, не согласишься ли ты пообедать со мной? Мне нужно заехать к вам в универмаг и забрать кое-что для мамы. Мы могли бы встретиться в «Птичьей клетке» через полчасика. Что ты скажешь на это?

– Замечательная мысль, Мерри. Встретимся там в двенадцать.

– Договорились, – сказала Миранда. – Пока.

Пола занялась разборкой на столе и, убирая лишние бумаги, вдруг поняла, что она очень рада, что Миранда предложила вместе пообедать. Ее подруга – необыкновенная девушка, с ней всегда легко и приятно. Держится она очень естественно, всегда доброжелательна, весела и остроумна. С детства она была ужасной хохотушкой – наверняка именно поэтому ее уменьшительное имя «Мири», еще когда она была маленькой девушкой, переделали в «Мерри», что означает «веселая».

Пола улыбнулась, попытавшись представить, в чем сегодня будет Миранда, чем она ее удивит. Ее двадцатитрехлетняя подружка имела слабость – она любила выдумывать самые необыкновенные сочетания в одежде, и получались почти театральные костюмы. Но делала она это изобретательно и со вкусом, и умела их носить. На любом другом они были бы нелепы и смешны, но на Миранде О'Нил они выглядели совершенно естественно. Они не просто шли к ее высокой, немного мальчишеской фигуре, но и подчеркивали ее своенравный и эксцентричный характер. По крайней мере так думала Пола, которая считала, что Мерри – очень неординарная личность, единственный по-настоящему внутренне свободный человек среди всех, кого она знает. Бабушка тоже любила Миранду и говорила, что внучка Блэки – самое лучшее в мире средство для поднятия бодрости духа, она не дает им всем унывать.

«Эта девочка – воплощение доброты и искренности – сказала Эмма недавно в разговоре с Полой. – Теперь, когда она выросла, она очень напоминает мне свою бабушку. В Мерри очень много от Лауры Спенсер – прежде всего, ее неподдельная доброжелательность ко всем. К тому же у нее на плечах, хоть она еще и молода, – умная головка. Я рада, что вы с ней так подружились. Каждой женщине нужна близкая подруга, которой она полностью доверяет. Уж я-то знаю. У меня после смерти Лауры уже никогда не было такой».

Вспомнив Эммины слова, Пола подумала: «Но у нее всегда был Блэки, и по-прежнему есть. А вот я Шейна потеряла. И странно, после того, как Шейн отдалился, мы с Мирандой сблизились…»

В дверь постучали, и в кабинет заглянула Эгнес:

– Из отдела рекламы только что пришли гранки. Вы не могли бы взглянуть, все ли в порядке? Это реклама нашей весенней коллекции одежды, которая на днях поступает в продажу.

Пола несколько секунд внимательно рассматривала макет газетной рекламы, потом подписала его и вернула гранки секретарше.

– Я ненадолго выйду в торговый зал, – сказала она, поднимаясь. – Будьте добры, Эгнес, позвоните в «Птичью клетку» и скажите, чтобы для меня сегодня накрыли мой обычный столик. К двенадцати.

– Сию минуту позвоню, – пообещала Эгнес, и они вместе вышли из кабинета.

Когда Эмма Харт впервые открыла кафе на третьем этаже универмага в Лидсе, она назвала его «Бельведер Элизабет» и оформила его в духе английских загородных садов. Расписанные вручную обои с изображением пастушков и пастушек, деревянные белые решетки для вьющихся растений, искусственные кусты с фигурной стрижкой – в виде животных и старинные птичьи клетки – все это вместе взятое создавало завораживающе уютную атмосферу. Все, что она делала, отличалось продуманностью и огромным вкусом.

В последующие годы кафе не раз переделывалось, изменялось и название – чтобы точнее отражать оформление, хотя иногда бывало и наоборот. После путешествия на Босфор с Полом Макгиллом Эмма назвала кафе «Рахат-лукум» и очень радовалась, видя, как оно мгновенно приобрело популярность и стало модным местом встреч. Сюда не только заходили подкрепиться покупательницы, здесь назначали встречи и местные бизнесмены. Потом был «Замок в горах», и кафе было оформлено как дворик шотландского замка, обставлено простой деревенской мебелью и украшено многоцветными шотландскими пледами. Потом кафе было оформлено в духе восточной чайной, и основные мотивы были заимствованы из изысканных декоративных традиций Дальнего Востока. Кафе получило название «Китайская куколка». Потом пришла очередь «Балалайки» с мотивами России девятнадцатого века, потом оно превратилось в «Ривьера Террас». А в 1960 году Эмма еще раз изменила все кафе. На этот раз она создала суперсовременную атмосферу, тон которой задавали очертания нью-йоркских небоскребов. На стенах были огромные фотокартины Манхэттена, а само кафе было оформлено как сад на крыше одного из небоскребов, и называлось оно «Небоскребы». Но в конце 1968 года Эмма устала и от этого стиля. А поскольку кафе в это время нуждалось в капитальном ремонте, она поручила эту работу Поле и попросила ее создать что-нибудь оригинальное.