Неуловимый бандит - Брэнд Макс - Страница 37

Свернув за угол, они остановились перед конюшней; ночной конюх — бледный, круглолицый человек — вышел им навстречу и принял у них поводья. Молча выслушав наставления о том, как почистить и какого корма задать, он увел лошадей в стойло.

— Зря мы попались на глаза этому парню, — тихо проговорил Крисмас, после того, как они снова оказались на улице. — Похоже он узнал меня. То есть не то, чтобы узнал, но, видать, припомнил, что уже где-то видел мое лицо или слышал мой голос. Будем надеяться, что он не станет слишком настойчиво предаваться воспоминаниям, а не то в следующий раз, когда мы придем сюда, чтобы забрать лошадей, у нас могут быть большие неприятности.

Сказано это было довольно иронично, но Пенстивена было невозможно ввести в заблуждение. Он понимал, о возможной близости смерти Джон Крисмас вспомнил вовсе не для красного словца. Он просто констатировал факт. Тем более, что всякому везению когда-нибудь тоже приходит конец. Людей, знавших его в лицо становилось все больше и больше, а значит рано или поздно кто-нибудь наверняка наберется смелости и выдаст его властям.

— Тогда почему бы тебе не убраться из этих краев подобру-поздорову, и податься туда, где тебя никто не знает? — спросил Пенстивен. — Вполне возможно, что ты там мог бы протянуть ещё лет двадцать.

— Разумный совет, сынок, — ответил Крисмас. — Но только после того, как ты поездишь вместе со мной по землям моего королевства, то сам поймешь, почему я не променяю его ни на какое другое. Я люблю этот край. Тут я полновластный хозяин. А живущие на этих землях люди — мои подданные. И им приходится платить мне дань, но, с другой стороны, им есть, о чем поговорить между собой. И многие люди по всему миру называют эти места не иначе, как владениями Крисмаса!

Пенстивен кивнул.

— Понятно.

Он был очень обеспокоен. На его взгляд, это не имело ничего общего с истинной добродетельностью, однако было ясно, что Джек Крисмас оказался настолько сентиментален, что не собирался покидать свою территорию даже под угрозой смерти.

Они подошли к задним воротам, выходящим в проулок, и остановившись перед ними, Крисмас тихонько постучал. В ответ немедленно раздался тихий голос, строго велевший:

— Зажги спичку и поднеси к лицу.

Крисмас исполнил приказание.

— Фу ты, черт, — пробормотал часовой. — Это же шеф.

Ворота немедленно распахнулись, и взгляду Пенстивена предстал узкий двор. Здесь росли высокие ягодные кусты, ветки которых подпирались снизу деревянными рамами; в углу была навалена куча мусора.

— Что это за парень с тобой? — строго спросил часовой.

— Чужак, — ответил главарь шайки.

— Разве он не с тобой? — воскликнул охранник.

— Его так зовут. Джон Чужак.

— Тот самый, что перешел через перевал, да?

Очевидно, все в банде были уже наслышаны о том самом первом подвиге Пенстивена.

— Кто здесь из наших? — спросил Крисмас.

— Все в сборе.

— Ты, Чарли, можешь тоже пойти с нами.

Втроем они вошли в дом, открыли дальнюю дверь, ведущую в погреб, после чего Чарли немедленно зажег потайной фонарь; это был чулан, где когда-то держали дрова и уголь. Об этом можно было без труда догадаться по налету черной угольной пыли на полу вдоль одной из стен, а щепки и обрывки коры у стены напротив обозначали место, где прежде была сложена поленница.

В этой комнате стояло несколько стульев и табуреток, на которых сидели Оньяте, Эл Спикер и Рыжий Тернер. На полу стоял зажженный фонарь, свет которого выхватывал из темноты несколько лежанок, устроенных из расстеленных одеял.

— Ну как, Рыжий, ты снял дом? — спросил Крисмас, в то время как Пенстивен жестом приветствовал старых знакомых.

Рыжий отрицательно покачал головой.

— Старухи не было в городе. Она укатила к кому-то в гости, и не было никакой возможности её разыскать, — пояснил он.

— Час от часу не легче! — пробормотал главарь. — Ведь так можно все испортить.

— Можно, — согласился Рыжий. — Но только что мне было делать? А может быть, так оно и лучше. Если бы мы стали уговаривать её пустить в дом постояльцев, то это могло бы привести к нежелательной огласке. К тому же она почти никогда здесь не бывает, а кроме неё прийти сюда никто не может. Мы можем отдыхать до полудня завтрашнего дня. А потом банк закроется. К тому времени мы успеем добраться до подвала банка, после чего начнется настоящая работа. Завтра ночью нужно будет добраться до сейфа. В любом случае, в нашем распоряжении будет вся вторая половина дня в субботу, ночь с субботы на воскресенье, все воскресенье и ночь на понедельник.

— А как насчет сторожа? — спросил Крисмас.

— Все в порядке. Я с ним договорился. Но, по-моему, он просит слишком много, — сказал Рыжий.

— Сколько?

— Десять тысяч, и пять тысяч авансом.

— Перебьется! — проворчал Оньяте, попыхивая зажатой в зубах сигарой.

— Я как чувствовал, что этот козел станет набивать себе цену, — сказал Крисмас. — Он знает, кто стоит за этой затеей?

— О том, что сюда причастен Крисмас, он не знает, — ответил Рыжий. — Но может догадываться.

— Когда он придет за своими деньгами?

— Я встречаюсь с ним завтра днем.

— Рыжий, в этом городе тебя кто-нибудь знает в лицо?

— Не думаю.

— Очень хорошо, — заключил Крисмас. — Итак, риск быть засеченными возрастает троекратно, так как снять дом нам все-таки не удалось. Но раз уж мы здесь оказались, то стоит рискнуть и довести дело до конца. Полагаю, парни, вам не нужно лишний раз напоминать о том, что если нас накроют за этим занятием, то линчуют прежде, чем дело дойдет до суда. А теперь пора спать. Завтра будет трудный день. Так что, давайте укладываться.

Это предложение показалось таким заманчивым, что ему было решено немедленно последовать. Пол в чулане был сырым и холодным, а одеял оказалось лишь по одному на человека, однако они получше закутались в них и быстро заснули. Все, кроме Чарли, которому была отведена роль часового, охраняющего лагерь. Это был узколицый парень с мощной, выдающейся далеко вперед челюстью и могучими мускулистыми плечами. Он вышел из дровяного чулана и стал прохаживаться по коридору. Последним, что слышал Пенстивен перед тем, как заснуть, был тихий звук его шагов.

Когда он проснулся, то утренний свет уже пробивался сквозь крохотное оконце с видом на сад, находившееся на уровне земли. Все остальные уже проснулись, и теперь просто сидели, укутавшись в одеяла и терпеливо дожидаясь времени, когда будет можно взяться за работу. Пенстивен взглянул на часы. Девять часов утра.

Он был рад тому, что ужин вечером накануне был столь обильным, потому как никакого завтрака, похоже, не планировалось.

Вскоре после того, как он присоединился к остальной компании, Крисмас сказал:

— От стены этого дома до стены банка ровно десять футов. Нам лучше начать подкоп прямо сейчас. Под этим чуланом есть ещё один погреб. Вот с него-то мы и начнем.

Нижний погреб представлял собой помещение без окон, единственным источником света в котором стали фонари, принесенные ими с собой. Он был поделен на две небольшие комнаты; многочисленные полки вдоль стен свидетельствовали о том, что когда-то здесь хранили бутылки с винами и наливками.

— Ого! Здорово жила старушка, — сказал Эл Спикер, обводя взглядом пустые полки. — Что ли, эта стена, а, Джек?

Он похлопал ладонью по тронутой плесенью внешней стене погреба.

— Она самая, — ответил Крисмас, утвердительно кивая. — Ломать будем здесь. Оньяте, ты инструменты захватил?

— Все здесь, — отозвался Оньяте.

И он развернул лежавший на полу объемистый сверток, раскладывая на куске постеленной на пол парусины, зубила, тяжелые деревянные молотки, кирки и лопаты. Крисмас взял в руки деревянный молоток и зубило и принялся работать над кирпичами кладки с ловкостью заправского каменщика, сбивая древний растрескавшийся раствор и вынимая кирпичи, вначале по одному, а затем целыми блоками. Остальные же были заняты тем, что наполняли строительным мусором старые корзины и затем выносили их в другую комнату винного погреба.