Мчащиеся мустанги - Брэнд Макс - Страница 21

Выбравшись из Караколлеса, Дэвид с Томом остановились, поджидая, когда их нагонит проводник. Сообщили ему, что хотят не только добраться до железной дороги на аргентинской стороне, но и продолжить путь по горам в глубь Аргентинской равнины. Проводник выслушал предложение без энтузиазма. Подергав себя за козлиную бородку, произнес:

— Амиго, вы оба очень спешите и не желаете ехать проторенным путем. Я согласился быть вашим проводником и сдержу слово. Но чтобы провожать в преисподнюю и обратно, неплохо бы знать, что вас заставляет совершить такое путешествие.

— Этого еще не хватало! — воскликнул Дэвид. — Почему ты думаешь, что здесь пахнет смертью?

— Не могу сказать, — ответил проводник, которого звали Рамон. — Но, как говорит пословица, везет немногим, а смерть ждет каждого.

— Ты что-то пронюхал или просто так считаешь? — продолжил выспрашивать мальчик.

— Когда юнец хочет казаться мужчиной, — ответил старый горец, — значит, что-то его к этому подмывает. Что у тебя, амиго?

Дэвид переглянулся с Томом. Тот сказал:

— Надо, чтобы он знал правду.

— Это хорошо, — кивнул старик. — Мне твои слова по душе. Я хотел бы знать правду. Как говорят, в свете правды даже слепой разглядит.

— Хорошо, — кивнул Глостер, — вот тебе правда: мы хотим попасть в Аргентину, где у отца мальчика большое имение. Но есть люди, которые не желают, чтобы он добрался до дому. И дают большие деньги, чтобы этому помешать. Четырежды пытались лишить его жизни, с тех пор как я его знаю, а знаю я его не очень давно.

Проводник, по привычке подергивая бороду, задумался. Потом поинтересовался, знают ли враги мальчика, что он выбрал этот путь или, па крайней мере, что он добрался до Караколлеса?

— Знают, — не скрыл и этого Том. — Их люди ехали с нами в поезде. Знают, где мы покупали снаряжение. Надеюсь, ты не один из них?

Рамон улыбнулся ничего не говорящей улыбкой. Как обезьяна. Потом произнес:

— Да, дело опасное.

— Опасное, — согласился Глостер. — И я рад, что тебе это известно. Не стал бы втягивать тебя в него с закрытыми глазами. Если боишься, бросай нас.

Проводник, почесывая бороду, задумался:

— Чем вы меня сможете убедить?

— Называй свою цену.

— Пятьсот песо.

Том тяжело вздохнул.

— Это едва сотня долларов в американских деньгах! — подсказал мальчишка. — Соглашайся!

— Половину вперед, — потребовал проводник. — А вдруг вам будет крышка, прежде чем вы окажетесь по ту сторону?

— Справедливо. Плати, Том.

Так хитрец стал обладателем золотых монет и, прежде чем положил их в тощий кошелек, любовно погремел ими в ладонях.

— Этот замшевый желудок не переваривал столько за целый год, — признался он.

— Теперь не страшно?

— Мне? Страшно? Ерунда! Надеюсь, я достаточно пожил на этом свете, чтобы знать, как помереть. Как говорится, своей смертью огорчаешь родителей только однажды. Вперед, друзья! На следующей развилке сворачиваем направо.

Взмахнув винтовкой, он засмеялся. Его смех был похож на блеяние козла.

Глава 20

НАДЕЖНЫЙ ПРОВОДНИК РАМОН

Они продолжали путь ясной звездной ночью и остановились на ночлег только около полуночи. Мальчик с Томом почти не спали. Сухой морозный ветер продувал плотные спальные мешки, словно те были из бумаги, холод пробирал до костей. Оба провертелись всю ночь с боку на бок, глядя на яркие большие звезды над головой.

Утром, невыспавшиеся и разбитые, тронулись дальше и, превозмогая усталость, двигались целый день. Трижды они натыкались на скудные клочки чахлой травы, и каждый раз Рамон останавливался, чтобы покормить мулов, потому что, говорил он, трава в Андах — большая роскошь, проехать мимо нее — все равно что отвернуться от дара самой природы.

Том попал в края, которые никогда не видел и не мечтал повидать. Морозный воздух был плотным как чугун, и все кругом было почти такого же чугунного цвета. Вокруг не росло ни деревца. Изредка встречались следы лам, но в остальном казалось, что в этих чугунных горах нет ничего живого. Солнце ослепительно светило, однако из-за большой высоты и сухости воздуха совсем не грело. В тени путники вообще замерзали.

Весь этот день они упорно взбирались вверх по голому, усыпанному камнями ущелью, по бокам которого поднимались суровые, увенчанные снегом горы. Когда зашло солнце, со всех сторон хлынул такой холод, что буквально захватывало дух. Рамон показал на неясные очертания огромной птицы, парящей на неподвижных крыльях над ближайшей вершиной, и пояснил, что это кондор. Тому Глостеру птица показалась такой большой, что могла бы унести человека… или даже коня! Но проводник заявил, что это ей не по силам, хотя нередко она утаскивает из стада ягненка или даже овцу.

На высоких чугунных склонах тут и там поблескивали ледяные поля. Когда солнце совсем скрылось, ночь показалась путникам вдвое холоднее предыдущей. Остановились на ночлег в месте, где в какой-то мере можно было укрыться от пронизывающего насквозь ледяного ветра. Поужинав всухомятку, моментально улеглись спать, так как все падали с ног от усталости.

Мальчишке, однако, спалось плохо, поскольку на его костях еще недостаточно наросло. Он вскоре проснулся, оттого что один бок ныл от холода. Повернулся на другой, но и так терпения хватило ненадолго, поэтому, огорченно вздохнув, сел. Посмотрел туда, где лежал Том Глостер, разглядев в смутном свете звезд лицо друга. Перевернулся на живот, опершись на локти, и тут вдруг увидел, что проводник выбрался из-под одеял и, оглянувшись, бесшумно скользнул в темноту.

Поведение Рамона показалось мальчику странным, а так как ему все равно было не улежать в неуютной постели, вскочил на ноги и двинулся за проводником. Увидев маячившую в темноте фигуру Рамона, тенью пошел за ним.

Проводник, свернув в неглубокую лощину, неуклюже побежал. Мальчик решил не отставать. Но неожиданно гаучо будто сквозь землю провалился.

Дэвид, крадучись, двинулся вперед и вскоре слева от себя услышал голоса. Подполз на коленях поближе и разглядел проводника, разговаривающего с другим человеком. Оба находились в тени скал, их лица было невозможно различить.

Говорил незнакомец:

— Я уж думал, Рамон, что ты решил заморозить меня до смерти. Тоже мне называется друг!

— А ты считаешь, что у меня стадо баранов? — огрызнулся проводник. — Со мною два волка, приятель, и оставить их раньше было никак нельзя. Вернее, один волк, а второй — лиса, которая все слышит и все видит, даже в темноте.

Несмотря на то, что мальчишка дрожал от страха, при этих словах он про себя улыбнулся.

— Ладно, — сказал собеседник Рамона, — наконец ты здесь. Ну и ветер! Ну и ночка! Мозги словно ножом пронзает! В общем так, хозяин хочет знать твои планы на завтра.

У мальчика душа ушла в пятки. Достаточно было этих слов, чтобы понять, что проводник их предал. Дэвид решил было немедленно бежать к месту ночлега, но помедлил. Желание узнать намерения врага и природное любопытство оказались сильнее страха. А потом, что они с Томом станут делать в горах без проводника?

— План у меня довольно простой, — ответил вероломный Рамон. — Поведу их по большому ущелью, что с правой стороны Долоросо.

— С какой?

— С правой, если смотреть отсюда.

— Знаю это ущелье очень хорошо.

— Лучшего места не найдешь.

— Думаю, да. В любом месте можно спрятать два десятка людей, и этим двоим будет крышка.

— Что касается мальчишки, — отозвался Рамон, — это, как я уже говорил, хитрая лиса, и мне наплевать, что с ним будет. Но парень — простая добрая душа. Нельзя ли как-нибудь его пощадить?

— Да он будет драться как волк и не остановится, пока всех нас не уложит! Я это слышал от самого хозяина.

— А-а, — вздохнул проводник, — тогда пусть будет как будет! Я приведу их к засаде перед полуднем. Долоросо засинеет, как только взойдет солнце.

— Когда уходил, они крепко спали?

— Да.

— Послушай-ка, Рамон. Их всего двое. Давай подберемся к ним, пока они спят. Бери на себя мальчишку, а я возьму парня. Что может быть проще?