Признания повесы - Хокинс Карен - Страница 6

Он говорил правду. У Верены было немало воздыхателей, однако никому из них она не отдавала предпочтения. Даже красивому и галантному Чейзу Сент-Джону. Не прошло и нескольких минут после ее знакомства с молодым пэром, как стало совершенно ясно, что у них схожее чувство юмора. Они прекрасно ладили, и только потому, что Чейз очень напоминал ей Джеймса, у нее не хватало сил оттолкнуть его.

– Верена, что же мне делать? Я знаю, что они потребуют больше, чем я смогу достать. Я обречен.

Верена закусила губу. Как помочь Джеймсу? Ее, так сказать, казна редко бывала полна. Она устремила взгляд на стол. Есть один способ помочь брату.

Коснувшись пальцами карт, она улыбнулась, ощутив пробежавший по спине холодок. Она устала скрываться, устала едва сводить концы с концами, устала быть осторожной. Настало время для решительных действий. Верена взяла карты, перетасовала их, за движениями пальцев едва можно было уследить.

Она сдала карты на четверых.

– Переверни верхние карты.

Джеймс повиновался. Верхней в каждой кучке лежала дама. Он улыбнулся сестре, поняв, что происходит.

– Ты – лучшая.

Эти слова согрели ей сердце. Она скучала по своим родным. О, она хотела возместить этот недостаток дружескими связями, но кончила тем, что уклонилась от большинства попыток завязать с ней дружбу – печальный результат ее воспитания. Она не раз думала, что девизом их семьи должны быть не слова «Всегда бесстрашен», а слова «Не доверяй никому».

И тем не менее... необходимо иметь хотя бы приятелей. Поэтому Верена начала давать званые обеды в первый вторник каждого месяца. Она приглашала самых разных людей, большинство из них принадлежало к наиболее остроумным представителям полусвета. Они ели, пили, смеялись, разговаривали, и Верена всегда старалась, чтобы еда была восхитительной, вино необыкновенным, а беседа не скучной. И вскоре приглашения на ее вечера стали цениться на вес золота. Последний такой званый обед она дала не далее как две недели назад. Среди ее постоянных гостей был новый поклонник леди Джессап – лорд Хамфорд, который, по слухам, неожиданно исчез. Поговаривали, будто он задолжал огромную сумму в результате своего безрассудства за карточным столом и вынужден был бежать из страны, чтобы не оказаться в долговой тюрьме. Верена не сомневалась, что тоже предпочла бы увлекательное путешествие тюрьме.

Она поймала взгляд Джеймса и похлопала его по руке.

– Не тревожься насчет денег, сколько бы они ни запросили. Мы найдем способ их собрать. Но моим способом и на моих условиях или вообще никак.

– Верена, спасибо тебе! А ты уверена, что это не навлечет на тебя неприятности?

– Я считаю, что даже Ланздаун заслуживает небольшого выигрыша. Только одного, разумеется. Но одного будет достаточно.

Улыбаясь про себя, она принялась за игру с Джеймсом.

Глава 3

Перед узким зданием на Кингз-стрит остановился черный с желтым фаэтон, прекрасно подобранные серые кони изящно переступали ногами. Подтянутый грум в сине-желтой ливрее Сент-Джонов спрыгнул на землю и бросился к лошадям взять их под уздцы.

Брэнд поднял мрачный взор к серому небу. Мерзкий дождь. Только его не хватало, чтобы окончательно и бесповоротно испортить этот день.

Он посмотрел на грума.

– Прогуляй лошадей. Я задержусь здесь минут на десять, не больше.

Грум повел лошадей, а Брэндон направился к парадному крыльцу. Поставив ногу на первую ступеньку, он помедлил, чтобы снять перчатки. Ветер нещадно рвал с Сент-Джона длинное пальто.

Дом оказался на удивление презентабельным, учитывая тип женщины, которую обожал Чейз. Брэндон легко представил таинственную леди Уэстфорт – он ничуть не сомневался, что она красится и носит платья с неприлично глубоким вырезом, если вообще давала себе труд одеться.

В прошлом году, когда Маркус послал Девона откупиться от одной из чаровниц Чейза, означенная леди провела всю беседу прикрытая лишь простыней. На Девона это произвело большое впечатление.

Возможно, Брэнд и сам получил бы удовольствие от этой небольшой драмы, если бы только не болела шея и не горели глаза, словно в них насыпали песка. Если уж ничего другого не получится, то выйдет хотя бы забавная история, которую можно будет рассказать у «Уайтса».

Загрохотал гром. Брэндон сунул перчатки в карман пальто. Все пройдет сравнительно гладко. Ему-то и нужно лишь убедить леди Уэстфорт, что в ее же интересах на несколько недель оставить Чейза в покое, и его увлечение пройдет, как всегда бывало. Брэндон мрачно усмехнулся. До полудня он разделается с этим небольшим поручением.

Брэндон поднялся по ступенькам к широкой дубовой двери и негромко постучал. Ветер срывал с деревьев листья и закручивал их на земле в золотисто-коричневые водовороты. Брэндон переступил с ноги на ногу – холод проникал даже сквозь подошвы сапог.

В небе снова загрохотало, ветер усилился, холодя непокрытую голову. Почему никто не открывает? Схватившись за латунное кольцо, он стукнул им посильнее.

Прошло еще какое-то время. Наконец послышались шаркающие шаги. Дверь открылась, и в проеме показался высокий, бледный тип. Нос у него был подозрительно красный, в воздухе витал слабый аромат бренди.

Мужчина подтянул штаны и, оглядев Брэнда с головы до ног, снисходительно проговорил:

– Да здесь я, чего зря стучать-то?

Брэнд почувствовал легкое раздражение.

– Да, я стучал в дверь. А как еще ты узнаешь, что надо ее открыть?

Мужчина почесал нос, словно обдумывая слова Сент-Джона.

– Да знал я, что вы здесь, потому что слыхал, как подъехал ваш экипаж. – Он просиял, словно сумел объяснить сложную теорему. – Вы ведь об этом не подумали, а?

Брэндон сделал вдох, чтобы успокоиться, его раздражение нарастало.

– Леди Уэстфорт дома? Я хотел бы поговорить с ней немедленно, если это возможно.

– Да ладно, сударь! Не стоит так волноваться. Я прекрасно вас слышу, не надо вопить, как ошпаренная кошка.

Боже всемогущий, он и так-то не горел желанием улаживать дела с этой дамочкой Уэстфорт, но общаться еще и с дурно воспитанной прислугой – это уже слишком, особенно сегодня.

Чтоб он еще раз пропустил хоть одну встречу, назначенную Маркусом! Никогда. Черт, может, даже стоит переехать в Треймаунт-Хаус и приходить на эти встречи первым.

Он потер лоб, в голове зарождалась головная боль.

– Леди Уэстфорт принимает?

– Может быть. – Мужчина утер нос тыльной стороной ладони и смачно шмыгнул носом. – А может, и не принимает. Вам-то что за дело?

Если по слугам можно судить о хозяевах, то работа Брэндону предстояла нетрудная.

– Доложи леди Уэстфорт, что я здесь. – Он достал из кармана визитную карточку из плотной веленевой бумаги. – Меня зовут Брэндон Сент-Джон. Я отниму у леди Уэстфорт не больше двух минут. – Пожалуй, даже меньше, если она так нуждается в средствах, судя по разряду ее дворецкого.

Дворецкий взял карточку двумя пальцами и, прищурившись, прочел имя.

– Мистер Сент-Джон, да? Я скажу, что вы здесь.

Дворецкий посмотрел на Брэндона поверх карточки и одарил его последним подозрительным взглядом. Затем, к вящему изумлению Брэндона, отступил и захлопнул дверь перед носом посетителя.

Ни разу в жизни Брэндона не оставляли мерзнуть на крыльце, словно торговца, который ошибся дверью. Это было унизительно. Закипая, Брэндон собрался снова постучать. Но не успел хлопнуть по двери латунным кольцом, как она снова распахнулась.

Дворецкий сконфуженно улыбнулся, блеснув золотым зубом.