Не женское это дело… - Весельницкая Ева Израилевна - Страница 15

– Не волнуйся. Я – справлюсь. Если почувствуешь, что правильно, можешь при случае им кое-что подсказать.

– Послушай меня. – В этот раз она сама позвонила Молодому Льву. – Спина к спине, спина к спине. Энергия общая на всех. Традиции мужского боевого круга неизменны. Не оставляйте ничью спину не прикрытой. Спина к спине!

– Ох уж этот твой неизбывный романтизм!

Но ведь сработало!

Сработало, не спорю.

Вальяжные, респектабельные, дорого и со вкусом одетые. Молодые, успешные, хоть сейчас на обложку журнала, они сидели в открытом кафе, как воплощение своего времени.

– Если мы не увидим, зачем нам это нужно, ничего не получится.

– Нам никогда не давались деньги ради денег.

– По уму-то все красиво получается, но не резонансно как-то, и прибавки энергии не чувствуется.

– Банально все это, отцы, банально.

Уроки начали приносить свои плоды.

– Иногда ты кажешься мне поездом, который движется к только ему одному известной цели. И даже расписание его движения не известно никому. Богу, разве что.

Они сидели на одной из бесконечных кухонь, случавшихся в их жизни. Ужин съеден, посуда вымыта. Последний кофе перед тем, как уйти… и несколько подарочных минут для разговора на свободную тему.

Люди входят в него иногда потому, что именно его дожидались давным-давно. Иногда, чтобы хоть куда-нибудь ехать, а там будь, что будет. Иногда по ошибке. Они суетятся, осматриваются, радуются возможности ехать, капризничают и громко возмущаются недостаточным комфортом и непомерными ценами. Привыкают, начинают обживаться. Так увлекаются устройством своей жизни, что перестают смотреть в окно и вообще забывают, что это поезд. Некоторые спохватываются, пытаются сорвать стоп кран и выскакивают на первой попавшейся остановке.

А поезд продолжает следовать, все также придерживаясь даже ему самому неизвестного расписания.

– Я никогда не обманывал никого в этом. Я всегда честно признавался: я делаю свои дела. Те, кому интересно, могут присоединиться. Многие делали свои более или менее искренние попытки и находили в этом свое дело и свое творчество, и оставались. Иные, сделав все, что хотели, уходили, открыв для себя свои, новые дела. Другие, втянутые энергией общего энтузиазма, разочаровывались, обнаружив себя в чужом деле, и тоже уходили, обвиняя меня во всех смертных грехах, им так было легче сохранить самоуважение.

А я? Я продолжал в меру сил и собственного понимания делать свои дела.

Ровное жужжание выпущенной из тугого лука стрелы, неуклонно движущейся к ей одной ведомой цели, заполнило пространство музыкой неколебимого устремления. Завораживающе-хаотичный танец искр и всплесков, мгновенных всполохов и длинных переливающихся изгибов скрыл за суетой и пестротой неумолимость и неуклонность движения. Игра разнообразная и соблазняющая, рожденная, чтобы скрывать и отвлекать праздных и суетных, пока летит стрела.

– Мы можем взять только вас. Остальные нам, извините, не интересны. Нас устраивает только Ваш уровень подготовки. Не тратьте на них силы. Мы предлагаем Вам профессиональный театр, разве это не Ваша мечта? Вас ждет блестящее будущее.

– Спасибо, но нет.

– Я Вам настоятельно рекомендую сосредоточиться только на этих исследованиях. Вы должны оставить все побочные занятия. Вас ждет блестящее будущее.

– Спасибо, но нет.

– Да брось ты эту чушь! Петь он надумал! Я создам под тебя лабораторию, тебе ни в чем не будет отказа. Только работай. Тебя ждет блестящее будущее.

Спасибо, друг, но нет.

– У Вас есть редкая возможность развить Ваши необыкновенные способности, и одновременно принести пользу государству. Подумайте, что Вы теряете. Вас ждет блестящее будущее.

– Благодарю.

– Благодарю – да, или, благодарю – нет?

– Благодарю – нет.

Звук становился все выше, тоньше и напряженней. Почти на пределе слышимости. Так же на пределе слышимости возникли раскаты низких, рокочущих вибраций. Пустота между ними искрила, как электрический разряд. Напряжение казалось не возможным, не выносимым. Но постепенно высокая и низкая вибрации начали расширяться навстречу друг другу, обретая краски и оттенки, сближаясь и вбирая в себя напряжение и пустоту. Наконец, они встретились и слились. Слились, породив единую мелодию полноты, свидетельствуя присутствие и благодать.

Она так давно не путешествовала и так давно не была в этом городе, что позволила себе почти туристическую прогулку по памятным местам. В отличие от многих других городов, где ей доводилось бывать, в этом городе у нее не было главной точки – это был Город. Пестрый, разнообразный, веселый, полный энергии, красивых зданий и красивых женщин. Город, воспоминания о котором, почему-то всегда были воспоминаниям о лете, хорошей погоде, высоком небе и деревьях в цвету. Он был по – европейски ухожен и хорошо освещен и совершенно по-славянски жизнелюбив, шумен и во всем слегка через чур.

Ей всегда было интересно, чтобы подумали о человечестве инопланетяне, приземлись они на стадион в такой момент. Внутри его огромной чаши шли последние тренировки перед главными соревнованиями года. Участники всемирного эксперимента под названием спорт высших достижений, а в просторечии спортсмены, заполнили эту чашу и, не обращая, казалось, друг на друга внимания, совершали всевозможные телодвижения, заполненные только им одним ведомым смыслом. Это только в случайно сошедшейся толпе люди кажутся приблизительно одинаковыми и воспринимаются как представители одного вида легко и практически без сомнений, а здесь, те, кто собрался на стадионе, воспринимались как результат долгой и тщательной селекции.

Худые и высокие в одном углу. Плотные, коренастые, небольшого роста в другом. В третьем – высокие, грузные, неспешные. Вот группа, состоящая в основном из щуплых, невысоких и жилистых, а вот компания среднего роста с довольно рельефно развитыми мышцами.

На тех местах, которые в дни публичных зрелищ заполняются зрителями, сгруппировавшись в соответствии со своими интересами, расположились те, кто ставил и готовил этот эксперимент, те, кто был финансово и лично заинтересован в его проведении и результатах.

– Ну, что твой колдун?

– Не колдун, а психолог.

– Ну, я же говорю колдун. Результаты-то будут? Слушай, а если он действительно такой крутой, то почему бы ему просто не «повырубать» всех соперников и не мучиться. На соперников-то, говорят, маг известный работает, у китайцев учился, обещал всех отморозить.

– Отвяжись. Сколько можно объяснять, он занимается психологической подготовкой ребят.

– Ну, ну. А прыгать-то они от этого лучше будут?

Только в таком городе, где все верили в колдовство и магию, но не теряли здравого смысла, где каждый уважающий себя бизнесмен спешил завести личного астролога, а большинство магов и колдунов легко могли дать фору опытному бизнесмену, где каждый год праздновали весеннее равноденствие на Лысой горе, а «ведьма» никогда не было ругательным словом, мог найти работу и прибежище человек, чьи необыкновенные способности не были тайной для тайных служб, но который не пожелал использовать их вопреки своей вере и убеждениям.