Тигр, светло горящий - Нортон Андрэ - Страница 27

Она никогда не верила в амулеты. Иногда она низала необычные ожерелья по возникавшим у нее в голове узорам. Здесь лежало Двойное Сердце из тусклых серебряных бус, Око Моря из медных, Пламя из склеенных вместе маленьких красных бусин, и несколько необычных безделушек, привезенных путешественниками, которые они дали ей в обмен на ее собственные изделия.

Храм тоже не одобрял ношения амулетов, хотя некоторые амулеты определенной формы часто помещали в середине четок. Те, кто полагался на силу этих безделушек, обычно были не слишком стойки в вере. А многие использовали их для целей, близких к магии...

Магия!

Аполон маг. Черные и вправду были его людьми. Лидана была достаточно широких взглядов, чтобы знать, что некоторые предметы, если на них сосредоточиться, могут передавать чувства, если тот, кто должен воспринять их, тоже обладает определенными способностями. Чего опасается Аполон, если послал своих людей охотиться за амулетами даже такими, какими торгует она? Вот еще один кусочек мозаики, который нужно поставить на место.

– Они искали не храмовые амулеты, – Скита выскользнула из-под руки Лиданы и выскочила на улицу подобрать бусины.

Лидана уставилась на то, что лежало у всех на виду. Таких ожерелий у нее было пять – три с одобренными Храмом символами, четвертое с медными бабочками и бусинами из розового кварца, которое так понравилось Касси. В первом было Око Моря – но это был обычный для любого портового города амулет Почти все моряки носили его, пусть и не веря в его силу, но все же надеясь на то, что он даст еще хоть чуточку удачи сверх обычного.

Поскольку черные порвали только ожерелье с Оком Моря, она подумала, что именно оно каким-то образом привлекло их внимание.

Или это знак? Будучи правительницей Мерины, она прекрасно знала о контрабандистах. Прекратить их деятельность до конца никогда не удавалось, она этого и не ждала от Саксона. Но все они были мелюзгой. Разве что у них вдруг объявлялся ловкий и умный вожак, который собирал все банды воедино и начинал работать по-крупному – вот тогда правительство вмешивалось. Могло быть, что определенные амулеты служили в их среде знаками.

Поскольку черные казались весьма осведомленными во всех делах Мерины, они наверняка знали, что многие из ее покупателей были моряками, и репутация женщины, что на короткой ноге с моряками, заработанная за годы, теперь могла обернуться не в ее пользу.

Она собрала бусины и амулеты и вернула их в коробку, положив на их место простую цепочку из гагата и хрусталя. Необходимо добраться до Саксона!

Хотя лавка была открыта весь день, покупателей не было. Лидана отправила Скиту закупить еды на несколько дней. Пока же она занялась низанием бус, и ее мысли крутились, цеплялись одна за другую и выстраивались в цепочку, как бусины.

Сейчас нет никакой возможности опереться на силы гильдий. Но у нее есть не только проклятые камни, но и коробочка оправ от украшений, в которые их можно вставить. Однако, пока лавка открыта, она не может заняться этим.

Только ближе к вечеру люди осмелились появиться на улице. Лавка Макса была открыта, и она слышала доносившийся оттуда стук молотка, хотя его самого и не было видно. Словно страшная тень накрыла всех их. Затем из дома выскочила Касси и побежала через двор.

Ее по-детски круглое лицо было все в слезах, и на бегу она размазывала их по щекам. Лидана тут же выскочила и оказалась на пороге как раз, когда девушка пробегала мимо.

Касси вцепилась в нее, запрокинула голову и заплакала навзрыд.

– Касси! – Лидана слегка встряхнула ее. – Что случилось?

Глаза Касси распухли, взгляд был безумен, как у загнанного зверя. Касси часто бывала бельмом на глазу у своей мачехи, женщины суровой и прижимистой, но никогда Лидана не видела ее в таком состоянии.

– Да что случилось?

– Хьюджес... – заикаясь, выдавила она имя.

– Что с ним? – спросила Лидана как можно резче, стараясь привлечь внимание девушки.

– Они.., эти вороны.., пришли в кузницу.., к его отцу Гансу.., забрали его.., в рабство! Всех стражей порядка забрали...

У Лидана холодок пробежал по спине. Она надеялась, что они хоть как-то смогут сопротивляться – хотя бы тайно. Но, похоже, враг так быстро наносил удары, что они не могли предугадать, откуда последует очередной.

– Они.., они привели собственного кузнеца! Он забрал кузницу.., и Ганс у него в слугах! – Касси немного успокоилась, но вид у нее по-прежнему был безумный. – Да почему же они творят такое! Мы же не сражались! Может... – внезапно она выпрямилась, вытерла глаза. – Может, мы должны были сражаться. Теперь же они угоняют наших мужчин, как скот на бойню.., и они.., они повесили человека.., перед Храмом!

– Повесили? За что? – оцепенела от ужаса Лидана.

– Мастера Лайонса из гильдии кузнецов. Они сказали, что он им не подчинялся.

Повесили мастера гильдии! Нет, слишком долго она тянула с планом действий. Тигр – она гордо выпрямилась – ходит сам по себе, и никто не смеет задавать ему вопросы. Так было – так и будет.

Она как смогла утешила Касси, затем пошла в лавку, где на табурете уже сидела Скита. Лидана быстро пересказала ей все, что поведала девушка, но служанка опередила ее, рассказав о том, что видела, как молодых людей в цепях выводили из ворот и вытаскивали из лавок хозяев, чем-либо вызвавших раздражение черных.

Глава 21

АДЕЛЬ

Первосвященница Верит после трапезы отвела сестру Эльфриду в сторону. Коридор, шедший к трапезной, был достаточно широк, чтобы остальные сестры могли пройти мимо, не мешая разговору.

– Принц Леопольд желает лично выразить почтение вдовствующей королеве Адель, – прошептала она. – Сумеешь притвориться больной или тебе опять нужно по-настоящему прихворнуть?

Эльфрида вздохнула, чувствуя, как бремя ответственности Адель снова опустилось на ее плечи.

– Придется притвориться, – ответила она. – Я не захватила с собой тех ягод. Но, думаю, он не заметит притворства.

– Отлично, – сказала Верит. – Сколько времени тебе понадобится, чтобы устроить все как надо? Я задержала его на ужин – приняла у себя и заняла разговором, но долго продержать его у себя не смогу.

У нее был озабоченный вид, даже слегка измученный. Хотя она уже много лет была первосвященницей, и за долгие годы не раз ей приходилось общаться с сильными мира сего и бывать в трудных ситуациях, похоже, к этому разговору она не была готова.

«И я тоже».

Эльфрида нахмурилась, прикидывая, сколько ей потребуется времени на преображение.

– Задержи, насколько сможешь. Мне надо грим наложить, а моя коробочка с косметикой спрятана в том конце подземного хода, что ближе к дворцу. Вспомни – это ты настояла на том, чтобы Адель осталась в живых. К этому я не готовилась. Но я буду готова самое долгое, когда свеча догорит наполовину.

Верит кивнула, лицо ее слегка просветлело.

– Не так плохо, как я думала. Я предупрежу лекаря, чтобы ожидал тебя. Вернешься через часовню. Там верные люди. – Она поспешила прочь к лазарету, чтобы предупредить смотрителя о розыгрыше. А Эльфрида побежала к подземному ходу, чувствуя, как от напряжения сводит лопатки.

Она как можно быстрее добралась до дворца, зажгла лампу, схватила самое роскошное спальное одеяние и коробочку с косметикой, завернула все в черную шаль.

«Ненавижу Адель».

С лампой в руке и с мыслью перенести свою одежду и столик поближе к часовне, как только выпадет возможность, она вернулась в Храм. Загасила лампу прямо у часовни. Сверток показался неожиданно тяжелым – или это снова бремя ответственности? Вход в часовню был за одной из парных колонн, установленных впритык к стене по обе стороны алтаря. В подземном ходе перед потайным входом висели на стене четыре храмовых одеяния разного цвета – по одному каждого Ордена.

В часовне делали вид, что предаются медитации двое – мужчина в красной рясе и женщина в коричневой. Эльфрида узнала обоих – брат Фиделис, с которым сестре Эльфриде приходилось несколько раз работать, а женщина была как раз той, чью проповедь она недавно вспоминала. К несчастью, она все никак не могла припомнить ее имя. Это смутно беспокоило ее. Может, ее разум ослабевает, и она повсюду видит опасность?