Конец Света - Мансуров Дмитрий Васимович - Страница 42

Денег за вход на стадион не брали, но на главные трибуны пропускали далеко не всех. Лучшие места остались за экипажами кораблей, пришедшими поболеть за своего капитана и по такому случаю надевшими парадное обмундирование. Зеваки и журналисты довольствовались боковыми местами. А самые хитрые и не особо рвущиеся стоять в многотысячной толпе и вовсе остались дома, наблюдая за происходящим в свободном пространстве квартиры, сидя на удобных диванах или креслах.

Стадион оказался заполнен до отказа, а толпа все прибывала и прибывала. Опоздавшие собирались на площади и смотрели на огромные телеэкраны, по которым велась прямая трансляция с места знаменательных событий.

Реверик показал приглашение, и его пропустили в центральный сектор. Он сел рядом со знакомыми по экипажу на третий ряд и болтал ни о чем до тех пор, пока часы не пробили четыре часа, и над стадионом не зазвучал гимн планеты.

Присутствующие встали.

От вспышек фотоаппаратов из боковых секторов зарябило в глазах, но Реверик не закрывал их, не собираясь выглядеть на фотографиях спящим. Подобное случалось, когда он изредка моргал во время фотосъемок: фотографы исхитрялись снять его именно в микроскопический по протяженности момент моргания. Словно только и ждали.

Прозвучали финальные звуки гимна, и в наступившей тишине на сцену, стоявшую посреди поля с привычного вида темно-синей травой, вышел ведущий в черном костюме с редкими блестками, знаменующими звезды и космическое пространство. Он поднял руки, и стадион взорвался приветственными криками. У Реверика заложило уши.

– Дорогие друзья, я рад приветствовать вас в этот знаменательный день, - произнес ведущий в микрофон, стилизованный под старинную ракету, - и сообщить, что в космической эре Фаэтона наступает новая, поистине фантастическая глава! За сотни лет мы основательно изучили солнечную систему, и наступил момент, когда наши взоры обратились далеко за ее пределы. Отныне мы начнем присоединять к территории Фаэтона не только планеты и планетоиды солнечной системы, но и осваивать далекие миры и заниматься поисками соседей по разуму в бескрайних просторах Вселенной. Сегодня мы вместе напишем новую страницу в изучении и освоении космоса!

Трибуны зааплодировали.

– Я верю, - делился ведущий заранее заученным текстом, - вслед за первыми тридцатью экипажами к далеким звездам последуют тысячи кораблей с учеными, путешественниками и простыми туристами. И уже через сто лет любой фаэтонец будет отдыхать не только на планетах солнечной системы, но и на курортах других обитаемых планет нашей галактики!

Трибуны восторженно взревели.

– А теперь, дорогие друзья, пришла пора сделать первый шаг к исполнению этой фантастической мечты, - провозгласил ведущий.

Заиграла торжественная музыка, над стадионом взорвались четыре фейерверка. Все четыре, взрываясь, образовали силуэты космических кораблей, и ликование трибун заглушило звуки музыки.

По полю к центру стадиона зашагали капитаны. Они друг за другом поднимались на сцену, ведущий произносил их имена, и трибуны приветствовали капитанов громом аплодисментов.

Операторы показывали будущих космонавтов крупным планом, и на лицах галактических путешественников без труда читалось волнение. Капитаны выглядели сдержаннее, но чувствовалось, что переживают не меньше, а то и больше членов экипажа. Никто не мог сказать, что ожидало космонавтов, но все надеялись, что экспедиции не окажутся безрезультатными.

– Капитан Мимас, космический корабль "Кимбуран"! - произнес ведущий, и Реверик напрягся помимо воли. Выбор капитана Мимаса интересовал его больше обычного - тот руководил кораблем, на котором полетит Отрикс. Реверик бросил быстрый взгляд на друга. Тот смотрел на капитана и заметно нервничал.

Мимас покрутил ящик с шарами и открыл дверцу. На миг застыв - выбирал, какой шар взять, - капитан сунул руку в ящик, вытянул и открыл шар. Ведущий ловко подхватил выпавший листок и развернул его, а потом поднес микрофон к лицу капитана. Мимас взял развернутый листок и громко произнес:

– Звезда Бернарда!

Трибуны привычно взревели от радости.

Кто-то из друзей радостно похлопал Отрикса по плечу: путь от Фаэтона до звезды Бернарда равнялся шести световым годам. Космический корабль, развив максимальную скорость, достигнет цели через восемь лет.

Отрикс посмотрел на Реверика. Тот по-детски высунул язык: мол, проиграл, и к альфе Центавра полетит настоящий везунчик. Отрикс хитро улыбнулся и показал в ответ раскрытую ладонь: мол, рано радуешься, еще неизвестно, куда полетит твой корабль.

Капитан по имени Сириус умудрился взять шар с надписью "Сириус А", но никто особо не удивился: с таким именем капитану должна была достаться именно эта звезда.

– Звезда Лейтена!

– Звезда Каптейна!

– Процион!

– Тау Кита!

– Звезда Лакайль!

С каждым разом вероятность вытянуть билет в сторону альфа Центавра увеличивалась, и когда на сцену вышел капитан "Антареса" - корабля, на котором летел Реверик, тот почувствовал, что сердце готово вылететь из груди.

– Альфа Центавра, давай альфу Центавра! - прошептал он.

Сосед по трибуне посмотрел в сторону Реверика, но так и не понял, сказал тот что-нибудь, или просто показалось.

Капитан Эдельгрейсе крутанул ящик на один оборот и, не мешкая, достал шар. Реверик сглотнул и перехватил взгляд Отрикса.

Капитан достал бумагу и прочитал:

– Эпсилон Эридана!

Трибуны взревели, и Отрикс взревел громче всех: Реверик тоже проиграл спор. Расстояние до звезды Эпсилон Эридана составляло десять с половиной световых лет.

– Ну, копец: прощай, мозги! - пробормотал Реверик. Мало приятного в том, что он проиграл Отриксу, но это мелочи по сравнению с расстоянием, которое придется преодолеть. Полет в обе стороны составит около трех десятилетий плюс годы, которые уйдут на изучение планет. По возвращении домой экипаж корабля с чистой совестью отправится на пенсию, и до конца жизни будет привыкать к произошедшим на Фаэтоне изменениям или развлекаться на всю катушку, если останутся силы.

С другой стороны, Отрикс тоже не выиграл: его корабль полетит не к самой ближней звезде от солнца. Теперь вопрос: придется обменяться тремя сотнями щелчками по лбу или проще провести взаимозачет и уменьшить количество щелчков до абсолютного минимума?