Сборник сборников - Брэдбери Рэй Дуглас - Страница 2

– Какая жаркая ночь. – Она нервно провела пальцами по деревянным кольцам на своей руке.

– Не меняй темы, Эйми. Он скоро придет. Ему даже дождь не помеха.

Она отступила на шаг, но Ральф ухватил ее за локоть.

– Чего ты боишься, глупенькая? Неужели тебе не интересно посмотреть на причуды карлика? Тихо, девочка! Кажется, это он.

Ральф повернулся к окну. Тонкая и маленькая волосатая рука положила на билетную полку монету в десять центов. Высокий детский голос попросил один билет, и Эйми, сама того не желая, пригнулась, чтобы посмотреть на странного посетителя.

Карлик бросил на нее испуганный взгляд. Этот черноглазый темноволосый уродец напоминал человека, которого сунули в давильный пресс, отжали до блеклой кожуры, а потом набили ватой – складку за складкой, страдание за страданием, пока поруганная плоть не превратилась в бесформенную массу с распухшим лицом и широко раскрытыми глазами. И эти глаза, должно быть, не закрывались и в два, и в три, и в четыре часа ночи несмотря на теплую постель и усталость тела.

Ральф надорвал желтый билет и лениво кивнул:

– Проходите.

Будто испугавшись приближавшейся бури, карлик торопливо поднял воротник черной куртки и вперевалку зашагал по коридору. Десять тысяч смущенных уродцев замелькали в зеркалах, как черные суетливые жуки.

– Быстрее!

Ральф потащил Эйми в темный проход за зеркалами. Она почувствовала его руки на своей талии, а потом перед ней возникла тонкая перегородка с маленьким отверстием для подглядывания.

– Смотри, смотри, – хихикал он. – Только не смейся громко.

Она нерешительно взглянула на него и прижала лицо к стене.

– Ты видишь его? – прошептал Ральф.

Эйми кивнула, стараясь унять гулкие удары сердца. Карлик стоял посреди небольшой голубой комнаты – стоял с закрытыми глазами, предвкушая особый для него момент. Он медленно приоткрыл веки и посмотрел на большое зеркало, ради которого приходил сюда каждую ночь. Отражение заставило его улыбнуться. Он подмигнул ему и сделал несколько пируэтов, величаво поворачиваясь, пригибаясь и медленно пританцовывая.

Зеркало повторяло его движения, удлиняя тонкие руки и делая тело высоким, красивым и стройным. Оно повторяло счастливую улыбку и неуклюжий танец, который позже закончился низким поклоном.

– Каждую ночь одно и то же! – прошептал Ральф. – Забавно, правда?

Она обернулась и молча посмотрела на его тонкий, искривленный в усмешке рот. Не в силах противиться любопытству, Эйми тихо покачала головой и вновь прижалась лицом к перегородке. Она затаила дыхание, взглянула в отверстие, и на ее глазах появились слезы.

А Ральф толкал ее в бок и шептал:

– Что он там делает, этот маленький урод?

Через полчаса они сидели в билетной будке и пили кофе. Перед уходом карлик снял шляпу и направился было к окошку, но, увидев Эйми, смутился и зашагал прочь.

– Он что-то хотел сказать.

– Да. И я даже знаю, что именно, – лениво ответил Ральф, затушив сигарету. – Парнишка застенчив, как ребенок. Однажды ночью он подошел ко мне и пропищал своим тонким голоском: «Могу поспорить, что эти зеркала очень дорогие». Я сразу смекнул, к чему он ведет, и ответил, что зеркала безумно дорогие. Коротышка думал, что у нас завяжется разговор. Но я больше ничего не сказал, и он отправился домой. А на следующую ночь этот придурок заявил: "Могу поспорить, что такие зеркала стоят по пятьдесят или даже по сто баксов ". Представляешь? Я ответил, что так оно и есть, и продолжал раскладывать пасьянс…

– Ральф… – тихо сказала Эйми.

Он взглянул на нее и с удивлением спросил:

– Почему ты так на меня смотришь?

– Ральф, продай ему одно из своих запасных зеркал.

– Слушай, девочка, я же не учу тебя, как вести дела в твоем аттракционе с кольцами.

– А сколько стоят такие зеркала?

– Я достаю их через посредника за тридцать пять баксов.

– Почему же ты не скажешь этому парню, куда он может обратиться за покупкой?

– Эйми, тебе просто не хватает хитрости.

Ральф положил руку на ее колено, но она сердито отодвинулась.

– Даже если я назову ему адрес поставщика, он не станет покупать это зеркало. Ни за что на свете! Пойми, он застенчив, как дитя. Если парень узнает, что я видел его кривляние в комнате Чокнутого Луи, он больше сюда не придет. Ему кажется, что он, как и все другие, бродит по лабиринту и что зеркало не имеет для него никакого значения. Но это обычный самообман! Карлик появляется здесь только по ночам, когда поток посетителей убывает, и он остается в комнате один. Бог его знает, чем он тешит себя в праздничные дни, когда у нас полным-полно народа. А ты подумай, как сложно ему купить такое зеркало. У него нет друзей, и даже если бы они были, он не осмелился бы просить их о подобной покупке. Чем меньше рост, тем больше гордость. Он ведь и со мной заговорил только потому, что я единственный, кто смыслит в кривых зеркалах. И потом ты же видела его – он слишком беден, чтобы тратиться на такие вещи. В нашем чертовом мире работу найти нелегко, особенно карлику. Наверное, живет на какое-то нищенское пособие, которого едва хватает на еду и парк аттракционов.

– Какая ужасная участь. Мне так его жаль. – Эйми опустила голову, скрывая набежавшие слезы. – Где он живет?

– На Генджес Армс, в портовом районе. Там комнаты метр на метр – как раз для него. А почему ты спрашиваешь?

– Влюбилась. Мог бы и сам догадаться.

Он усмехнулся, прикусив желтыми зубами незажженную сигару.

– Эйми, Эйми! Вечно ты со своими шуточками…

Теплая ночь переросла в горячее утро, а затем в пылающий полдень. Море казалось голубым покрывалом, усыпанным блестками и крошевом битого стекла. Эйми шла по многолюдной набережной, прижимая к груди пачку выгоревших на солнце журналов. Свернув на пирс, она подбежала к павильону Бэнгарта и, открыв дверь, закричала в жаркую темноту:

– Ральф? Ты здесь? – Ее каблучки застучали по деревянному полу за зеркалами. – Ральф? Это я!

Кто-то вяло зашевелился на раскладушке.

– Эйми?

Ральф сел и включил тусклую лампу на туалетном столике. Протерев полусонные глаза, он покосился на нее и сказал:

– Ты выглядишь как кошка, слопавшая канарейку.

– Я кое-что узнала об этом маленьком человечке.

– О карлике, милая Эйми, об уродливом карлике. Маленькие человечки появляются из наших яичек, а карлики рождаются из гланд…

– Ральф! Я только что узнала о нем потрясающую вещь!

– О Боже, – пожаловался он своим рукам, словно призывал их в свидетели. – Что за женщина! Я бы и двух центов не дал за какого-то мелкого гаденыша…

– Ральф! – Она раскрыла журнал, и ее глаза засияли. – Он писатель! Подумай только! Писатель!

– Слишком жаркий денек, чтобы думать.

Он снова лег на раскладушку и с игривой улыбкой осмотрел ее фигуру.

– Я прошлась сегодня утром по Ганджес Армс и встретила мистера Грили – знакомого продавца. Он сказал, что мистер Биг печатает на машинке и днем и ночью.

– У этого карлика такая фамилия?

Ральф начал давиться смехом.

– Рассказы писателей часто связаны с их реальной жизнью, – продолжала Эйми. – Я нашла одну из его историй в прошлогоднем журнале, и знаешь, Ральф, какая мысль пришла мне в голову?

– Отстань. Я хочу спать.

– У этого парня душа огромная как мир; в его воображении есть то, что нам даже и не снилось!

– Почему же он тогда не пишет для больших журналов?

– Наверное, боится или еще не понимает, что это ему по силам. Так всегда бывает – люди не верят в самих себя. Но если он когда-нибудь наберется храбрости, уверяю тебя, его рассказы примут где угодно.

– Так ты думаешь, он богат?

– Вряд ли. Известность приходит медленно, и он сейчас, скорее всего, довольствуется жалкими грошами. Но кто из нас не сидел на мели? Хотя бы немного? А как, должно быть, трудно пробиться в люди, если ты такой маленький и живешь в дешевой однокомнатной конуре…