Пристань желтых кораблей. [сб.] - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 42

— Тебе повезло, Кир!

— Я знаю.

— Нет, ты не знаешь! Патруль Единения не прощает сопротивляющихся. Они могли прирезать тебя на месте, никто бы и не пикнул. Я знаю лишь одного человека, способного ввязаться с ними в драку.

— Граф…

— Да.

— Я думал, он старше.

Дин усмехнулся, презрительно сказал:

— Мальчишка… С двенадцати лет был хозяином Приозерья. Делал что хотел. Попал сюда — а его род у власти в Столице. Король приходится ему внучатым племянником.

— Вот оно что… Постой! Так ты знал, что граф в Розе Ветров?

— Знал. Нам с ним, похоже, не расстаться. Мало того, что попали в будущее в одном разрыве, так еще и в одном городе оказались. Кир, не вздумай говорить Тони, что видел графа. Будет очень скверно.

— Хорошо.

Кирилл помедлил и спросил:

— Дин, а все-таки… Что у вас было с ним?

— С графом?

Дин молчал так долго, что Кирилл уже перестал ждать ответа. Но Дин заговорил:

— Он наш сеньор. А когда-то его отец был сеньором нашего рода…

— Ну?

— Что “ну”? Знаешь про право сеньора?

Он снова посмотрел в окно, и Кирилл был рад этому.

— Знаю.

— В общем… Отец был из будущего, он не вы­держал. Однажды, когда нашелся повод… Это очень редко бывает, чтобы у вассала нашелся законный’ повод вызвать сеньора на дуэль… Бой был честным, это все говорили. Даже брат старого графа, который стал опекуном его сыну, не требовал мести. А вот патрули безвременья…

Он опять замолчал. И на этот раз, похоже, мог не заговорить. Кирилл не выдержал:

— Дин, а при чем тут патрули?

— При чем? Дуэль — это нарушение порядка, Убийство тем более…

— А то, что творил этот… граф?

— То, что он делал, для того времени является вполне естественным. Это сейчас патрули не дали бы ему так безобразничать. Зато теперь разрешены дуэли. Прогресс…

— А что было дальше?

Дин не обиделся на невольную резкость вопроса.

— Дальше… Дальше мы остались с мамой. На нас наказание не распространялось, патрули не преследуют родных. Три года все было в порядке… Почти. Но когда нам с Тони исполнилось восемь, а нынешнему графу было двенадцать, его опекун умер. Он стал править сам.

Кирилл с сомнением покачал головой.

— Так уж и сам… Наверняка его советники…

— Советников он повесил на стенах замка ровно через год. Отметил юбилей смерти дяди… Пойми, Кир, главное было угодить стражникам. А охранники, вся солдатня была от него без ума. Он был очень развит, по-детски смел… И по-детски жесток. Только эта детскость у него прошла быстро. Тогда он вспомнил, как погиб его отец, и пообещал истребить наш род.

Дин говорил так спокойно, словно речь шла совсем не о нем.

— Мы скрывались по всему Приозерью. А потом разрыв. Граф попал в него вместе с нами, вынырнул через четыре года после меня. Мы с ним теперь ровесники.

— Он знает, что вы здесь?

— Нет! — Дин резко мотнул головой. Помолчав, добавил: — Вот и вся история про графа Приозерья.

— Но почему он мне помог?

Пожав плечами Дин произнес:

— От скуки. От привычки делать, что вздумается.

— От скуки — убивать своих союзников?!

— Ерунда! — Дин досадливо поморщился. — Патрули сами по себе. Они не за короля и не за знать, не за Стрелу и не за Круг.

Кирилл не стал спорить. А Дин помолчал и спросил:

— У Тони был жар?

Кирилл кивнул.

— Однажды Тони переплыл речку, чтобы уйти от людей графа. Дело было зимой, шел снег. Тони тогда не было и десяти лет. С тех пор он часто болеет.

Очень старательным голосом Кирилл произнес:

— На. Месте. Тони. Я бы его. Тоже. Ненавидел. А…

— Кир!

В лице Дина была такая тоска, что Кир замолчал.

— Тони еще маленький, для него отец тот, кто нас воспитывал. Но ты-то уже мог понять…

Кирилл остолбенел.

— Так он…

— Наш брат. По отцу…

Было совсем светло. Из-за домов всплывал желтый разлохмаченный диск солнца. Дин резко спрыгнул на пол. Подошел к Кириллу. И тот, наконец, понял, на кого похож граф Приозерья.

Те, кто составлял набор лекарств в аптечке, знали свое дело. Наутро у Тони не было ни малейших следов лихорадки. Взбудораженный рассказом о ночном приключении Кирилла, мальчишка говорил без умолку.

— Кир, а как ты отбился от патрульных?

Кирилл отвел глаза. Рассказывать о том, что его выручил граф, он не мог. Дин пришел ему на помощь:

— Кир владеет шпагой лучше любого патрульного. А ты лентяй и не хочешь у него учиться!

— Я учусь! Летчик меня каждый день учит!

Тони искренне возмутился, и вопрос о чудесном спасении Кирилла был забыт. Зато нашелся новый вопрос:

— А зачем ты ходил ночью в порт?

Кирилл смутился:

— Я искал одного человека. Моряка по имени Антонио. Он плавал на “Одинокой звезде”.

— Это на той ржавой коробке, что затоплена в устье Оранжевой? — оживился Дин.

— Да. Я хотел расспросить его о будущем.

— Зачем? Ты же сам оттуда.

Кирилл пробормотал что-то себе под нос. Слишком долго он поддерживал это заблуждение, чтобы теперь сказать правду. А тут еще спохватился Тони:

— А может, этот Антонио — сторонник Круга?

— Ну и что? — не подумав, буркнул Кирилл.

— Ничего бы он тогда тебе не рассказал. Еще сообщил бы в полицию!

Это было верно. Все различие между двумя “линиями” состояло в том, что линия Круга призывала к полной автономии каждого времени. Если уж тебя занесло в чужой слой, так и сиди там и не вспоминай о родном времени. И, разумеется, не ходи по средневековью с плазменным оружием… Линия Круга представлялась Кириллу непоследовательной и просто нереальной. Ведь даже король, самый ярый сторонник этой линии, вооружал своих солдат автоматами и пользовался электричеством. Впрочем, и реальность линии Стрелы, требующей объединения всех слоев, изучения и обуздания разрывов, вызывала у Кирилла сомнения.

Дин снял со стены свой арбалет, закинул его за спину.

— Опять ночевать не будешь? — сердито спросил Тони.

— Буду. Но вы меня не ждите. Я приду поздно.

Уже спустившись на этаж ниже, Дин крикнул:

— Тони, не вздумай сегодня идти в школу! Да и Киру лучше отсидеться!

— Хорошо.

Кирилл и не собирался никуда уходить…

Тони не было второй час. Он пошел купить хлеба в лавке на соседней улице. И не возвращался. Кирилл то спускался к двери, то стоял у окна, чувствуя, как нарастает тревога.