Волны словно кенгуру - Коржиков Виталий Титович - Страница 33

Я придвинулся к механику, будто на ладони у него лежал кенгурёнок.

- Конечно, мы сразу протянули руки, - сказал механик. - Хозяйка положила мне на ладонь коробку и говорит: "Сейчас кормить его буду". Принесла в блюдце молока, смочила палец и капельку к губам кенгурёнка подносит.

- А мать где же? - спросил Иван Савельич.

- На охоте подстрелили. Там много кенгуру, житья фермерам не дают.

Австралия, кенгуру... Я только вздохнул. Мне бы тоже хотелось побродить среди эвкалиптов и подержать на ладони кенгурёнка. Но пока за иллюминатором, словно кенгуру, прыгали друг за другом океанские волны.

- Это точно, - заговорил снова Иван Савельич. - Кенгуру там много. Меня тоже приглашали там на охоту.

- Расскажите! - попросил я.

Капитан прищурил правый глаз и усмехнулся:

- Долго рассказывать. Целую книгу написать можно. А что! - Он вдруг сам удивился своему открытию. - Вот возьму как-нибудь и напишу книгу. Интересная будет.

- А я в Австралии тоже бывал, - сказал Веня. - Д-де-монстрацию в-видел. Т-тоже н-напис-сать можно!

- Ну и дела! - улыбнулся "второй", приставил к чашке последний осколок и показал её мне на ладони.

- Ну, видишь, - сказал капитан. - Вот тебе и твой Сан-Франциско. И мосты есть, и океан виден.

Действительно. Стоит опять на ладони целая кружка. На ней Сан-Франциско, весь целиком. Только поперёк, там, где склеено, протянулись белые полоски, будто пробежали через американский город волнистые гребни Индийского океана.

ВПЕРЕДИ - ИНДИЯ!

Мы пересекли Бенгальский залив, по чистой зелёной воде обогнули остров Цейлон.

Я ждал, когда же покажется треугольный, как на карте, сказочный полуостров, по которому бродят стадами слоны, качаются на лианах обезьяны и текут знаменитые реки Инд и Ганг.

Но вот Веня отмерил расстояние от Цейлона и опустил иголочку циркуля у порта, возле которого на карте был нарисован маленький якорь.

- Кочин, - сказал Веня. - Ин-т-т-ересный порт. Здесь был похоронен знаменитый мореплаватель Васко да Гама.

Иван Савельич вышел на палубу и сказал:

- Будем пить индийский чай. Плантации пошли...

Но никаких плантаций пока не было. Справа под самым небом синели прозрачные, будто нарисованные акварелью, горы. А внизу на белом песке среди пальм стояла маленькая светлая фигурка.

По воде за бортом иногда плыли цветные птичьи перья. Потом вдруг над мачтой сверкнула стрекоза. А мимо меня пролетела какая-то зелёная травинка, села на палубу, повернулась и распустила крылья. Саранча.

Теперь горы тянулись как голубые волны. Иногда на палубу выходил кок Ваня и смеялся:

- Скоро их преосвященства закаркают!

- Цирк приедет, - говорил боцман.

А Коля-артековец курил, как бывалый капитан, и задумчиво вглядывался в берег, где был похоронен знаменитый Васко да Гама.

Облака стали малиновыми, вода - мягкой, нежной. Мы повернули к берегу и вечером вошли в залив. Над ним нависали пальмовые листья. Среди темноты мерцали лёгкие огоньки, светились уютные оконца, и в зарослях блуждали зелёные точки светляков.

- Занять места по швартовому расписанию! - приказал помощник капитана, но сказал это осторожно, тихо, будто боялся спугнуть ночные запахи, огоньки.

Мы вышли на швартовку, приблизились к причалу, подали на берег швартовый конец. После океанской прохлады от пакгаузов понесло упругой, накопленной за день жарой.

СЛОНЫ

Утром, едва я кончил мыть каюту, за дверью раздался крик начальника рации: - Слоны!

Я побежал за ним на правый борт, ближе к причалу. Там прямо в пыли лежали брёвна красного дерева, тучей носились вороны и ходила корова. Лежали пахнущие мазутом громадные катушки кабеля. А на судно поднимались по трапу тоненькие, узколицые грузчики в белых набедренных повязках или коротеньких юбках.

Никаких слонов не было.

Но с другой стороны, с залива, доносился пронзительный крик:

- Слони, слони!

Будто кричал погонщик слонов.

Может быть, гонят купать стадо. Я протиснулся поближе к борту и внизу увидел целое стадо слонов.

Деревянных. Они качались в старой лодке, красные спины их блестели от солнца. А погонщик, смуглый, курчавый мальчишка в шортиках, то пронзительно кричал "Слони!", то брал их по одному в руки и показывал:

- Эй, слони! Какие карошие!

Слоны были разной величины, но все вишнёво-красные, с маленькими бивнями из слоновой кости. Они качались вместе с лодкой в такт волнам.

- Сколько стоит? - Начальник рации перегнулся через борт.

Но мальчишка замахал кудрями:

- Деньги не надо.

- Сколько рупий? - объяснил на пальцах начальник.

- Рубашка давай!

- Эту? - Начальник взялся за рубаху.

Мальчишка закивал кудрями. Потом показал на одного матроса, на другого, на третьего и объявил:

- Один рубашка - один слон!

Начальник почесал в затылке. Потом махнул рукой: "Ладно. Рубашка так рубашка". Сбросил с себя новую рубашку, привязал её к бечёвке и опустил вниз. Мальчуган взял рубаху, быстро привязал к верёвке слона, хлопнул на прощание, и деревянный слон поплыл вверх.

Мне тоже захотелось слона!

Я сбегал в каюту, принёс новую рубаху - купил перед отплытием - и опустил вниз.

Мальчишка посмотрел на рубашку, пощупал, поднял вверх большой палец и выбрал мне самого красивого слона.

Он задёрнул его морской петлей, крикнул: "Давай!" И я потянул слона вверх. А начальник рации закачал головой:

- Вот это слоны! Это слоны!

Скоро слонов в лодке поубавилось. Мальчишка показывал: "Бери ещё". Но мы отмахнулись: "Эдак-то и без рубах останемся!"

Маленький погонщик рассмеялся, оттолкнулся от борта веслом и погнал своё деревянное стадо дальше, к другим пароходам, подгоняя его пронзительным криком: "Слони, слони!"

ЦИРК НА ВОДЕ

Не успел он отойти от борта, как раздался крик: "Цирк, цирк!" - и на палубу, теряя шлёпанцы, выбежал Валерий Иванович.

К нам с другого берега торопились лодки. Одна была завалена жёлтыми тугими бананами, другая - кокосовыми орехами, в третьей вертелась маленькая обезьяна и прыгала мангуста. Но цирка я нигде не видел.

- Да вон же! - показал Валерий Иванович.

- Вон! - показал Ваня. - С музыкой.

И тут я увидел, как от берега к нам идёт лодка, на которой кто-то бьёт в звонкий бубен.

Лодка быстро приближалась. На вёслах сидели мужчина и очень полная женщина, на корме - несколько ребятишек.

А на крыше маленькой каюты плясала с бубном в руках тоненькая девочка.

Лодка подошла к борту, девочка отдала женщине бубен, ловко сбросила с себя старенькое платьице, осталась в трико и сделала сальто.

Недалеко прошёл катер, заколыхались волны. Лодку качнуло. Но маленькая акробатка сделала сальто ещё раз.

Тогда к ней подошла вторая девочка, и обе они, сделав сальто, встали на руки.

- Ишь ты! На воде, - сказал кто-то.

А к девочкам подошла ещё одна, третья, с узким обручем в руке.

- Вот сейчас начнётся цирк! - оживился Ваня. Он вышел из камбуза с кульком пряников в руках. - Сейчас начнётся самое главное.

Первая девочка взяла колесо и, держа его в руке, прыгнула сквозь него. За ней вторая. И они вместе пролезли в узенькое кольцо.

К ним снова подошла третья.

- Втроём не пролезут, - подумал я вслух.

- Да ну? - усмехнулся Ваня.

На крышу каюты поднялась полная женщина. Теперь обруч взяла она. Девочки разом протянули руки вверх, собрали их венчиком и просунули в кольцо. Затем одна продела голову, потом вторая и третья. И я не заметил как, но кольцо съехало к их ногам.

- Это что! - сказал Ваня и посмотрел на меня. - Ещё и не то будет!

Теперь я помалкивал.

Из каюты выбралась четвёртая девочка, и они проделали то же самое вчетвером.

- А вот теперь самое главное. - Ваня заволновался, глаза его заблестели.

Женщина подошла к девочкам вплотную, тоже стала рядом с ними, а мужчина ударил в бубен.