Россия - Век ХХ-й (Книга 2) - Кожинов Вадим Валерьянович - Страница 119

Здесь необходимо обратить внимание на очень существенную демографическую особенность хрущевского периода, о коей, кажется, не сказано до сих пор ни слова. В результате тяжелейших потерь во время войны молодых людей от 15** до 29 лет в 1953 году имелось почти на 40% (!) больше, чем зрелых людей в расцвете сил - в возрасте от 30 до 44-х лет (первых - 55,7 млн. человек, вторых - всего 35,6 млн.); что же касается молодых мужчин, их было почти в два раза больше (!), чем зрелых (то есть тех, кому от 30 до 44-х) - 26,5 млн. против всего лишь 13,9 млн. человек*,не говоря уже о том, что немалая часть людей зрелого поколения принадлежали к инвалидам войны....

И это огромное преобладание молодых людей, надо думать, не могло не сказаться самым весомым образом на характере времени, на самом ходе истории во второй половине 1950 - первой половине 1960-х годов. Закономерно, например, что в литературе и кинематографии этого периода молодежь является, безусловно на первом плане. Вообще стоит серьезно вдуматься в тот факт, что в год смерти Сталина около 30% населения страны составляли дети до 15 лет, те же почти 30% - молодые люди от 15 до 29 лет (включительно) и лишь немногим более 40% - все люди старше 30 лет (то есть включая стариков). К 1970 году эта, в сущности, аномальная демографическая ситуация уже кардинально изменилась: молодые люди от 15 до 29 лет составляли теперь всего лишь немногим более 1/5 населения страны, а люди от 30 лет и старше около половины.

В высшей степени показательно, что еще более резкое преобладание молодежи имело место после гибельных революционных лет, в 1929 году,- то есть во время коллективизации: люди от 15 до 29 лет составляли и тогда почти 30% населения страны, а все люди старше 30 лет - только около 33% (остальные 37% с лишним - дети до 15 лет). И многие так называемые перегибы той поры, которые, как правило, целиком приписывают "вождям", в значительной мере были результатами действий молодых, а нередко даже и совсем юных "активистов", еще не обретших никакого жизненного опыта, не вросших в традиционный уклад жизни и - что вообще присуще молодости склонных к всякого рода переменам и новизне.

Аналогичной была и ситуация второй половины 1950-х годов, В наше время часто говорят о "шестидесятниках" - о поколении, чья молодость пришлась на эти годы, хотя, пожалуй, более точна употреблявшаяся ранее формула "дети ХХ съезда", ибо основная направленность поколения проявилась не в 1960-х, а уже в 1956 году. При этом речь обычно идет о сравнительно небольшом слое тогдашних молодых людей, выразивших себя в "идеологической" (в широком смысле слова) сфере.

В действительности уместно говорить о миллионах тогдашних молодых людей, которые не выступали в печати и не снимали кинофильмы, но были, в общем, заодно с тогдашними молодыми "идеологами". Выше я стремился показать, что существеннейшие перемены в жизни страны были тогда, в середине 1950-х, неизбежны, что "маятник" истории начал движение "влево" (пусть и не очень заметное) еще в последние сталинские годы, и, кто бы ни оказался у власти в 1953 году, дело пошло бы примерно так же.

Кстати сказать, многие "шестидесятники" были, без сомнения, "левее" Хрущева, и тот не только многократно и подчас очень резко одергивал их "идеологов", но даже и отправлял в долгое заключение наиболее ретивых (о чем ниже), хотя об этом ныне упоминается редко.

Прежде чем идти дальше, целесообразно сделать одно пояснение. Выше в состав более чем 55-миллионой армии молодежи 1950-х годов зачислены люди до 29 лет, что может показаться натяжкой (ведь 29 - уже, как говорится, солидный возраст). Но до начала "широкой" оттепели "молодые" стремления не могли быть полностью реализованы. Вот характерный пример. Снявший целый ряд имевших громадную популярность кинокомедий Эльдар Рязанов родился в конце 1927 года, в 1950-м окончил Московский институт кинематографии, но его настоящий дебют - сатирический мюзикл "Карнавальная ночь" (который с упоением восприняла, по всей вероятности, вся - именно вся, без исключения - молодежь страны) появился только в 1956-м, когда режиссеру исполнялось как раз 29 лет. И хотя в фильме дело шло всего лишь о подготовке молодежного новогоднего вечера, который тщетно пытался запретить мрачный и в то же время смехотворный бюрократ, роль коего исполнял знаменитый Игорь Ильинский, "Карнавальная ночь" стала своего рода "манифестом" тогдашней молодежи. Вместе с тем есть основания предполагать, что "мечта" о подобном фильме витала в сознании режиссера еще тогда, когда он был студентом. Я исхожу при этом из своего - уже описанного в предыдущей главе - студенческого опыта тех лет, в частности, из того, что еще до 1953 года на факультетских "вечерах" мы разыгрывали так называемые капустники ("жанр", рожденный в свое время в Художественном театре) по смыслу и стилю близкие к этой самой "Карнавальной ночи".

Кинофильм, о котором идет речь, воспевал душевную и бытовую раскрепощенность, явно противопоставляемую догматике и казенщине сталинских времен,- притом, выражая уже сложившуюся настроенность активной части молодежи (той же студенческой), он вместе с тем пробуждал новые веяния в умах и душах молодых людей, живущих в каких-либо захолустных городках и селах, ибо демонстрировался на бесчисленных экранах кинотеатров, домов культуры, клубов и т. п. Обращая внимание на сей фильм, я вовсе не имею в виду какие-то его особые достоинства, но "идеологическая" его роль была, без сомнения, чрезвычайно значительной.

* * *

Правда, не менее существенное значение имел целый поток тогдашних кинофильмов о революционном прошлом. Одна за другой появлялись с 1956 года экранизации уже более или менее давних литературных произведений - "Сорок первый", "Тихий Дон", "Хождение по мукам", "Оптимистическая трагедия" и т. д., а также кинофильмы о тех же временах, снятые на основе новых сценариев - "Коммунист", "По путевке Ленина", "Рассказы о Ленине", "Синяя тетрадь" и т. п. В этих фильмах было, конечно, немало трагических эпизодов, но в целом собственно революционное - досталинское - время представало в них в сугубо романтизированном виде, как время свободного жизнетворчества и общенародного и личного,- как эпоха, о которой можно затосковать оказаться бы, мол, мне там, среди этих живущих полной жизнью людей (пресловутая ностальгия)!